Бессел ван дер Колк - Тело помнит все [Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть]

Как только у пациента набирается критическая масса его «Я», подобные диалоги начинают происходить самопроизвольно. На этом этапе лечения важно, чтобы психотерапевт перестал активно участвовать в процессе, поглядывая за другими частями, которые могут помешать, или изредка задавал такие вопросы, как «Что вы скажете этой части об этом?», или «Куда вы хотите отправиться теперь?», или «Что, как вам кажется, следует сделать дальше?» или же все тот же неизменный вопрос «Что вы теперь чувствуете по отношению к этой части?»

Джоан обратилась ко мне за помощью по вопросу неконтролируемых перепадов настроения, а также чувства вины из-за многочисленных интрижек, самая последняя из которых была с ее инструктором по теннису. Как она сама выразилась на нашем первом сеансе: «Из первоклассного профессионала своего дела я превращаюсь в хныкающего ребенка, потом в бешеную сучку, затем в безжалостную машину по уничтожению еды, и все это в течение десяти минут. Я уже и не знаю, кем из них я являюсь в действительности».

К этому моменту во время сеанса Джоан уже успела раскритиковать рисунки на обоях в моем кабинете, расшатанную мебель, а также заваленный хламом рабочий стол. Нападение было ее лучшей защитой. Она готовилась снова пострадать – я ведь наверняка ее подведу, как это сделало столько людей до меня. Она знала, что для эффективной психотерапии ей нужно было ослабить оборону, так что решила проверить, смогу ли я стерпеть ее гнев, страх и стенания. Я понял, что единственный способ преодолеть ее защитное поведение – это проявить особый интерес к подробностям ее жизни, оказать решительную поддержку в связи с рисками, которые она взяла на себя, заговорив со мной, а также продемонстрировать, что я принимаю те ее части, которых она больше всего стыдится.

Я спросил у Джоан, заметила ли она в себе ту часть, что любит критиковать. Она подтвердила, что заметила, и тогда я спросил, что она чувствует по отношению к этому внутреннему критику. Этот ключевой вопрос позволил ей начать отделяться от этой части и обращаться к своему «Я». Джоан ответила, что она ненавидит критика, так как он напоминает ей мать. Когда я поинтересовался, что может защищать эта склонная к критике часть, на смену злобы пришли любопытство и задумчивость: «Непонятно, почему она считает необходимым называть меня теми же ругательствами, что называла меня мать, а то и похуже». Она рассказала, как боялась в детстве мать – ей казалось, что она все делает не так. Ее внутренний критик явно был управляющим [60] В контексте описанной выше терминологии. – Прим. пер. : он не только защищал Джоан от меня, но и пытался опередить с критикой ее мать.

За следующие несколько недель Джоан рассказала мне, что ее изнасиловал парень ее матери, когда она была в первом-втором классе.

Ей казалось, что она «потеряна» для интимных отношений. Она была требовательной к своему мужу, к которому у нее полностью отсутствовал сексуальный интерес, и страстной и раскованной – с другими мужчинами. Все ее интрижки, однако, заканчивались одинаково: посреди любовных утех она сворачивалась клубком и принималась хныкать, как маленькая девочка.

Эти случаи вызывали у нее замешательство и чувство отвращения, и после этого она больше не желала иметь ничего общего со своим очередным любовником.

Подобно Мэрилин из восьмой главы, Джоан сказала мне, что научилась исчезать, когда ее насиловали – она парила над комнатой, словной это происходило не с ней, а с какой-то другой девочкой. Вытолкнув из головы воспоминания о сексуальном насилии, она смогла вести нормальную школьную жизнь – ходила на ночевки к одноклассницам, заводила подружек, занималась командными видами спорта. Трудности начались в подростковые годы, когда она стала относиться с холодным презрением ко всем мальчикам, которые относились к ней хорошо, и иногда занималась сексом с теми, кто вызывал у нее чувство отвращения и стыда. Она сказала, что булимия заменяла ей оргазмы, а от секса с мужем ее тошнило. Хотя конкретные воспоминания о сексуальном насилии были у нее отделены (диссоциированы), она, сама того не ведая, продолжала их воспроизводить.

Я не пытался ей объяснить, почему она чувствовала себя такой злой, виноватой или закрытой – она уже считала себя испорченным товаром. В психотерапии, как и в переработке воспоминаний, ключевую роль играет раскачивание – постепенный подход, описанный в тринадцатой главе. Чтобы Джоан могла разобраться со своими страданиями и болью, нам нужно было заручиться помощью ее внутренней силы и любви – только так она могла исцелиться.

Для этого ей нужно было сфокусироваться на своих многочисленных внутренних ресурсах, напоминая себе, что я не могу предоставить ей любви и заботы, которых она была лишена в детстве. Любой психотерапевт, учитель или наставник, пытающийся заполнить пустоту, связанную с лишениями в детстве, у своего пациента или ученика, неизбежно сталкивается с одной и той же проблемой: он оказывается не тем человеком, не в том месте и не в то время. Психотерапия должна была сосредоточиться на отношениях Джоан с разными частями ее «Я», а не со мной.

По мере продвижения лечения Джоан мы выявили много разных субличностей, которые были у руля в различное время: агрессивного ребенка, который устраивал истерики, распутного подростка, субличность с суицидальными наклонностями, одержимого управляющего, жеманного моралиста и так далее.

Первым из субличностей Джоан был управляющий. Его задачей было не допустить, чтобы Джоан унизили или бросили, а также он следил, чтобы она была организованной и защищенной.

Некоторые управляющие бывают агрессивными, подобно критику Джоан, в то время как другие стремятся во всем к совершенству и ведут себя сдержанно, стараясь привлекать поменьше внимания. Они говорят, чтобы мы не обращали внимания на происходящее, и призывают нас быть пассивными, чтобы избежать риска. Внутренние управляющие также контролируют доступ к эмоциям, чтобы система «Я» не оказалась перегруженной.

На то, чтобы сохранять контроль над системой, уходит огромное количество энергии. Любая попытка флирта может активировать сразу несколько частей одновременно: одна испытывает сильное сексуальное возбуждение, другая наполнена ненавистью к себе, а третья режет себя, чтобы разрядить обстановку. Другие управляющие придумывают какие-то одержимости и способы отвлечь внимание, либо вовсе отрицают реальность происходящего. Как бы то ни было, к каждой такой части следует относиться, как к внутреннему защитнику, удерживающему важную оборонительную позицию. На управляющих ложится огромная ответственность, которая зачастую оказывается им не по зубам.