Кейт Орсон - Слезы исцеляют. Как слушать детей

Иногда то, что кажется причиной расстройства, на самом деле лишь повод для высвобождения чувств. Однажды вечером, когда моей дочке было девять месяцев, муж вернулся с работы домой и подошел поздороваться с ней. В тот момент она весело играла на полу. Дочка расплакалась, а когда папа взял ее на руки, потянулась ко мне. Я удивилась неожиданному плачу. Мы отлично провели этот день вместе, дочь уже давно не новорожденная – достаточно большая девочка, чтобы понимать, что это ее папа и ситуация совершенно безопасна. Я сидела прямо рядом с ней на игровом коврике.

Решив, что это небольшое разделение со мной спровоцировало бо́льшие страхи, я не стала забирать ее у отца, подошла к ней и сказала, что с папой безопасно и что я тоже рядом. Он обнимал ее, плачущую, и мы оба были полны теплого внимания к дочери. Через несколько минут малышка перестала плакать так же неожиданно, как и начала. Она улыбнулась, стала лепетать, показывать на предметы в комнате и была совершенно спокойна на руках у папы. Затем, во время ужина, она попробовала два новых вида пищи, от которых всегда раньше отказывалась: картошку и сыр. Таким образом избавление от страха при помощи слез помогло ей стать смелее.

Если бы я просто забрала дочку у мужа, это было бы неким рефлекторным действием, чтобы прекратить ее плач. Мы бы исправили сложившуюся ситуацию, но не узнали бы то, что ей нужно было сообщить, и не помогли ей стать увереннее.

Ваш годовалый ребенок или двухлетка плачет из-за какой-то мелочи? Скорее всего, есть более серьезная причина для расстройства. Подробнее мы поговорим об этом в девятой главе. Даже ребенок, который уже умеет говорить, может не сообщить вам причину огорчения – это нормально. Не нужно выуживать все досконально. Может быть, расскажет позже…

Необходимо не только слушать слезы детей, но также понимать причины, лежащие в основе поведения. Когда поступки выходят за установленные рамки, нужно помочь ребенку избавиться от эмоций, которые обусловили такое поведение. Чем чаще мы будем следовать этому простому правилу, тем реже дети поступками будут сообщать нам о своих чувствах.

Когда моей дочке было около года и одного месяца, начался крикливый период. Она часто кричала по утрам, когда я собиралась выходить из дома. Я знала, что она предчувствует расставание, потому что я бегаю в спешке по дому, пытаясь собраться, но тогда мне казалось это неизбежным. Было нужно приготовить завтрак, а затем одеться, чтобы мы могли выйти.

Шум сильно раздражал, мне самой хотелось закричать! Каждый раз я чувствовала все бо́льшее напряжение. Если дочь кричала потому, что завтрак готовится слишком долго, я выдавала ей какой-нибудь фрукт. Когда у нее не получалось открыть игрушечный буфет или снять крышку с коробки, я подбегала и помогала ей. Но крики продолжались. Казалось, что она за считанные дни превратилась в капризную годовалую девочку. Я стала бояться наших утренних сборов. Теперь я спешила уйти из дома, оставив беспорядок на кухне и хаос по всему дому.

Дочка начала кричать по поводу того, что никогда раньше не беспокоило ее: например, когда в ванну набиралась вода или люди громко говорили в поезде. Я не могла понять, что изменилось в наших отношениях, куда делось согласие.

К тому моменту я уже начала учебу на инструктора по программе «Родительство рука об руку», и Патти Уипфлер объяснила, что дети часто кричат из-за страха. Поводы при этом могут быть совершенно нейтральными, но они каким-то образом запускают в детях воспоминания о травмирующих ситуациях.

Я поняла, на самом деле дочь кричала не потому, что хотела скорее получить завтрак или добиться моей помощи, – она просила контакта. Назначив встречу с партнером по слушанию, чтобы сбросить накопившийся стресс, я с удивлением обнаружила, что меня перестали беспокоить крики. Они вдруг стали совершенно нейтральным звуком.

Поняв, что для крика есть более глубокая причина, я перестала носиться вокруг дочери и сразу удовлетворять все ее требования. Вместо этого я медленно приходила и брала ее на руки, иногда как младенца, смотрела в глаза и давала ей ощущение контакта и близости. К моему удивлению, она начала выгибаться и немедленно заплакала, сбрасывая напряжение в теле. Остаток дня каждый раз, когда она кричала, я делала то же самое: медленно брала ее на руки, обязательно сперва устанавливая контакт. Дочь висела на мне так долго, что я уже и забыла времена, когда она была помладше и исследовала мир сама, уверенная, что я всегда рядом. На протяжении дня она часто плакала понемногу. Между эпизодами плача она весело и самостоятельно играла. Это стало дополнительным бонусом.

На следующий день она кричала всего пару раз и продолжала самостоятельно играть. Мы провели прекрасный день в тесном контакте с дочерью: она исследовала мир, а я прибиралась и готовила. Вечером мы ужинали с мужем целых десять минут, пока она играла с картонной коробкой в другом конце комнаты. Еще через несколько дней крики полностью прекратились.

Этот период помог мне понять, что значит внимательное присутствие для наших детей не только, когда они плачут, но также когда они просят нашего внимания более сложными способами. Иногда нам нужно остановить первое желание попытаться все исправить. Мне пришлось заново учиться этому способу – замедлиться и установить контакт.

В неизменно высоком темпе нашей жизни такое глубокое осознанное присутствие не всегда дается легко, особенно когда нам мешают собственные эмоции. Но дети должны понимать, что показывать нам свои чувства безопасно.

Сравните эту ситуацию с другой: к вам пришел друг в расстроенных чувствах, а вы готовите чай, ставите на стол печенье, но на самом деле не слушаете, что человек рассказывает вам. А ведь надо просто сесть рядом, внимательно выслушать его, спросить, все ли в порядке. Тогда наше присутствие позволит ему открыться и, возможно, поплакать.

Так же нужно вести себя, чтобы найти момент, после которого ваш ребенок совершил отклоняющийся поступок. Сейчас нужно просто приблизиться и быть рядом. Возможно, ребенок засмеется или заплачет. Но только так можно определить грань истинного контакта между эмоциональным огорчением и нашей реакцией.

Мы не всегда можем уделять все необходимое время детям. Бывают моменты, когда нам нужно немедленно выйти из дома, и у нас нет времени ждать, пока состояние ребенка наладится. Если же детей несколько, родителям становится еще труднее. Мы слушаем одного ребенка, а второй тем временем расстраивается, начинает вести себя неправильно, заметив, что наше внимание полностью обращено на брата или сестру. В таких ситуациях необходимо убедиться, что все дети в безопасности, никто не собирается ничего сломать. Возможно, придется отдать приоритет тому из детей, которого нужно выслушать в первую очередь. Если это невозможно, можно нежно сказать: «Мне очень жаль, но я нужна твоему брату/сестре прямо сейчас, я не могу тебя выслушать. Но я с тобой!». Даже не имея возможности постоянно полноценно выслушивать все расстройства и огорчения детей, мы все равно можем давать им понять, что мы рядом.