Александр Бирюков - Мужчина- душа нараспашку

Хм, в чём дело? Почему то, что действовало безотказно в 50-х и даже в середине 90-х среди недорослей и малолеток, перестало работать в конце тех же самых 90-х даже на уровне учащихся выпускных классов, которые ещё не стали прожжёнными стервами и отвязными манипуляторами?

Тогда для меня это было полным разрывом шаблона.

80

Впрочем, из-за установок середины прошлого века, я сам был ещё тем лопухом. В десятом классе я месяц ходил за девушкой и при этом ни разу не попытался её хотя бы обнять и поцеловать. Считал, что это неуместно. Гений чистой красоты же! Язык словно к нёбу приклеивался, когда я открывал род, дабы пригласить погулять. И при этом нельзя сказать, что это оцепенение из-за любви. Она мне максимум была симпатична, не более того. Головы я от неё не терял, ночами не бредил, на улице не поджидал.

С другой стороны, когда я учился в том же десятом классе (только ближе к концу) и в одиннадцатом, моего внимания очень активно искала девчонка двумя годами моложе. И находила. Мы встречались, гуляли, целовались, и никакого пиетета у меня к ней не было. Наоборот, я её иногда беззлобно троллил, подшучивал над ней, А ей нравилось. Мог обнять, поцеловать, когда хотел, не дожидаясь её разрешения.

Что уберегло меня от развития по какой-нибудь дефектной модели вроде хикки или хронического онаниста-вуайериста? Или противоположного варианта — быдла, в которое можно запросто было скатиться, увлёкшись дурными компаниями, бухлом и по- лукриминальным поведением?

Очень просто. Дело в том, что в силу моей низкой примитивности половой инстинкт никогда не доминировал в моём характере. Половая мотивация была достаточно сильна, чтобы не быть асек- суалом, но и не настолько мощна, чтобы сделать меня зависимым от секса. У меня не было пресловутого периода гиперсексуальности, когда подростки ради внимания и любви со стороны девушек бросаются во все тяжкие. А в случае разрывов режут себе вены или садятся на наркоту. Для меня всегда на первом месте была Цель — одна или какая-то из нескольких. Женский пол был где-то позади, с большим отрывом. Подробнее я скажу об этом в главе «Цель или секс», которую я специально отредактировал и перенёс сюда из книги «Ненастоящий мужчина».

Поэтому и взаимность, и френдзону я по большей части воспринимал относительно спокойно. Нет, если я видел, что объект моего обожания дышит ко мне ровно, мне было неприятно, я рас-

81

страивался, но эти эмоции не были настолько сильными, чтобы приводить к серьёзным последствиям. Ну, погрущу день-два, и хватит. Очень быстро что-то другое занимало меня, и интересы с девушки переключались на Цель. Или просто на развлекуху.

Впрочем, совсем иная ситуация была с теми девчонками, которые сами интересовались мной. Тут ни о какой френдзоне речь не шла ни в начале, ни в конце.

Вообще говоря, главная причина несовпадения моего поведения и того, чего ожидали девушки, заключалась в том, что общественные отношения за 40 лет радикально изменились. То поведение мужчины, которое считалось привлекательным в 50-х, в конце 90-х стало поведением полного лоха. Или, говоря нынешними словами, бабораба, аленя, ТФНа. Родители тормознулись в 50-х и привили эти тормознутые программы мне. Они были неадекватны тем реалиям, которые наступили.

Почему именно они наступили, очень обстоятельно и подробно объяснено в книге «Ненастоящий мужчина», которую ты, читатель, уже прочёл, как я тебе настоятельно советовал ещё в первой главе.

Кроме диссонанса между воспитанием и реалиями, был ещё один большой камень преткновения.

Мне не говорили, как должна вести себяженщина в ответ на определённые действия мужчины. Отличить положительную реакцию от отрицательной несложно. Но как отличить положительную реакцию на ухаживания от ложноположительной? То есть от манипуляций, френдзоны? Как отличить любовь от фальшивки?

Мне никто не объяснял, как далеко простираются границы ухаживания мужчины за женщиной и на каком этапе, при каких сигналах стоит признать ухаживания неудавшимися или женщину — динамщицей. Родители предполагали, что это определяется само собой, поскольку на том конце отношений — честный, здравомыслящий человек, который не станет нарочно манипулировать тобой. Нащупывать тот край, до которого можно тебя продавливать.

То есть то, что должен настоящий мужчина, мне объяснили, а вот что должна настоящая женщина в ответ на мои действия —

82

нет. Получалось, у меня не было никакого эталона полезного результата. Мне не с чем было сравнивать реакцию женщины, чтобы понять, так всё идёт или наперекосяк.

Мне говорили, что нужно ухаживать — но не говорили, что женщина при этом должна отвечать взаимностью.

Говорили, что надо дарить подарки — но не говорили, что, во- первых, недорогие, а во вторых, их надо дарить СВОЕЙ женщине, а не любой.

Говорили, что в знак твоего успеха женщина ответит благосклонностью, но не говорили, что внешне милая френдзона такой благосклонностью не является.

В общем, относительно межполовых взаимоотношений я был дезориентирован из-за того, что основной формой моего поведения с женщинами был формат «хорошего, услужливого парня».

Вместе с тем я смутно понимал, что что-то не так. Не так, как должно быть. И я чувствовал, что всё это в комплексе замешано на тех установках, которые я описал ранее. Всё взаимосвязано. И «будь хорошим», и гиперответственность, и низкая самооценка, и поведение в стиле пажа.

И решать эту проблему нужно комплексно.

Взаимодействие с родителями

Здесь, как ни странно, всё было относительно нормально.

Были, кончено, и ссоры, но меня не притесняли, не гнобили, не

пытались загнать в какие-то абсурдные рамки.

Конечно, когда наступили 90-е, и всё перевернулось с ног на

голову, родители были страшно дезориентированы. Примерно так

же, как я, когда понял, что формат «романтика» из 50-х называется

теперь формат лоха и терпилы.

То, что считалось пороком во времена молодости моих родите-

лей, теперь стало достоинством и примером для подражания. То,

что считалось благодетелью, теперь стало признаком неудачника.

Не буду ныть о том, как зло стало добром — это очень прими-

83

6 *

тивно и напоминает старческое брюзжание. Приведу абсолютно нейтральные примеры.

Если в 50-е годы деловая хватка считалась признаком спекулянта и карьериста, антисоветской личности, теперь он стала качеством бизнесмена, политика, т.е. преуспевающего человека. Некогда постыдное умение торговать, давать в рост теперь почиталось. Психологическая зависимость от государства, надежда на него, ожидание от него поддержки сыграли с большинством советских людей злую шутку. И с моими родителями тоже.