Виталий Богданович - Равновесие. Как достичь баланса души и тела

Пункты 1, 2 и 13.Почти нереально, тем не менее нужно пытаться. Все искажения, фальшивки, фейки тренируют в нас душевную устойчивость, умение «верхним нюхом» распознавать ложь, навык чувствовать сердцем и отличать истину от полуправды и ее искажений. Это идеал, к которому необходимо стремиться, приближаться, калибровать себя. Если развить у себя, хотя бы в первом приближении, такой навык, можно из пункта 1 сразу попасть в пункты 5 и 6. Это уровень святых, которые как чувствуют, так и думают, а как думают, так и живут, действуют, трудятся.

Пункты 7-13.На данном этапе отследить ситуацию — более реалистичная задача. Можно на уровне внутреннего напряжения быстрее фиксировать сопротивление изменениям, сомнения 119], страхи, оторопь, нерешительность, робость, сомнения с вопрошанием: «Почему не могу?», «Что мне мешает?», «Отчего бесполезно?», «Что могу сделать?», «Как сделать?», «Что в моих силах?», «Что мне по плечу, а что по фиг?». И так далее. Сложно и можно. Очень сложно и очень нужно. Здесь требуется тренировка, постоянная фиксация внимания на происходящем и на том, как это отражается внутри нас (не путать с обычной внимательностью!).

Осознавание нам всем в помощь.

Пункты 8-13.Тут легче отследить дистрессовую ситуацию. Это повторы и фиксация в ответе на вопрос: «Один раз не повезло. Второй — так вышло. Третий — созданная привычка?» Неудача/неуспех, повторившийся более двух-трех раз, — сигнал тревоги: «Что-то со мной не так. Понятно, что в наше время, в таком обществе и с такими людьми иного ждать не приходится. И все же…» Повод к рефлексии, задумчивости, анализу себя и своих качеств, с высоким уровнем правды перед самим собой. Всерьез задумываться, как нестандартно разрешить стандартный для меня вопрос с переводом на пункты 3–1, 2? Любое действие, отличающееся от моей обычной, стандартной реакции. По сути, весь Симорон 1201построен на этом.

Чаще всего «правильного» решения покане существует, зато есть перебор поведенческих реакций и работа с так называемыми установками. Установка — не что иное, как неосознанное состояние, внутреннее качество, устойчивая реакция на ввод информации, базирующаяся на опыте, своем и чужом, активизирующаяся в конкретной ситуации. Она поддерживает в нас мобилизованность и готовность к действию; ее истоки удалены от нас жизнями семи-десяти поколений (200–300 лет), а наличие позволяет более-менее адекватно реагировать на событие или явление. До поры до времени. Однако «все течет», установки устаревают и морально ветшают, время от времени их нужно апгрейдить, обновлять.

К примеру, установка «девушка должна быть скромной» хороша всем. Надо лишь для себя зафиксировать, что такое хорошее и полезное качество, как скромность, в конце XVIII и начале XXI века имеет разное значение и воспринимается в совершенно разной социальной среде. Это касается почти всех наших привычных установок. Ведь современный мир меняется гораздо быстрее, чем можно представить, поэтому необходим регулярный и пошаговый апгрейд установок.

Пункты 9-13.Это более сложная работа по выявлению, фиксации и изменению себя. Если в пункте 8 дезадаптивность действует в виде привычки, здесь мы имеем дело с чертой характера. Не всегда милой и приятной, как для себя, так и для окружающих. Вы наверняка знаете по собственному опыту, что когда представляют другого человека и говорят, что он «с характером», ничего хорошего ждать не приходится.

Для справки: характер ( греч . «примета», «отличительная черта», «знак») обозначает структуру стойких, сравнительно постоянных психических свойств, определяющих особенности отношений и поведения личности (моральные, эмоциональные, интеллектуальные, волевые). Слово означает «отпечаток», «чеканка». Это невидимый стержень нашей психики, на который нанизываются другие свойства и черты личности. Стойкая формация, работать с которой нелегко. С привычкой — проще. Поэтому: «Решил — делай сразу. Вчера было проще, завтра будет сложнее»!

Для начала фиксируем черты/черту характера, которая мешает адаптации, и действуем (п. 3)[2Ч

Пункты 10–13.У всего, что имеет ценность или стоимость, есть подделка. Этот скромный инсайт простирается далеко за пределы блошиных рынков и палаточных базаров: новости, деньги, лекарства, войны, школы, конгресс, этанол, медицина, чувства, секс, развлечения, здоровье. Куда ни ткни пальцем, везде существуют фальшивки и подделки. Именно они вызывают зависимости, вредные привычки, пристрастия, аддикции, регрессии, привязанности. Список велик. Кроме заученного поведения, на зависимых действует биохимия и физиология, которых никто не отменял. Да что говорить? Невероятно трудно признаться себе, что ты зависим. Обычная реакция: «Ерунда. Захочу — брошу»! И так годами, десятилетиями. Волевой импульс утрачен всерьез и надолго, вплоть до акедии.

В начале XX века интеллектуалы вспомнили данный термин, погребенный в веках. Так стали называть состояние меланхолии, впадая в которое человек не видит смысла в своих занятиях. Все, что раньше интересовало, забавляло и радовало, теперь представляется тусклым и бессмысленным. Нет желаний, кроме одного — ничего не делать/не желать. Кругом тоска, скука, ментальная усталость, уныние, скорбь, тягомотина. Раньше под акедией понимали состояние духа, когда человек лишается благодати; она являлась смертным грехом.

Термин появился с подачи монахов-еремитов, которые много времени проводили в одиночестве, в кельях, изредка собираясь для совместной молитвы. Акедия была самым тяжким испытанием, которое встречало вставшего на путь духовной жизни. Это столкновение с собой подлинным, а не с внешним искушением. Благодаря многовековому опыту рефлексии монахи разбирались в данном вопросе лучше, чем современные психоаналитики.

Акедию вызывают одиночество и сомнения в правильности избранного пути. В данном случае ситуация усугубляется тем, что есть биохимическая зависимость. Это состояние, в котором гаснет любое желание.

Когда общество перестало быть религиозным, акедия превратилась в болезнь интеллектуалов, а потому она опасна почти для всех. Мы уже не объясняем это состояние бесовскими наваждениями, но оно знакомо нам лучше, чем предыдущим поколениям. «Это не грех и не болезнь ипохондрии, а состояние ума, посланное нам судьбой» (О. Хаксли). Точнее, созданная нами и для нас зависимость от суррогатов и подделок 122].

Кое-как мы научились справляться с собственным одиночеством. Даже не справились, а смирились. Потому что одиночество — это когда некому сказать, что ты один.

По свидетельству монахов и ученых, лучшее лекарство при акедии — труд. Важно не дать уму блуждать где попало, заставлять его сосредотачиваться и сохранять динамическую рефлексию. Нам не важно, что такое акедия — полуденный бес, пониженный уровень дофамина/серотонина, ментальное перенапряжение, временная утрата смысла жизни или душевная болезнь, которую стоит лечить аллопатией.