Томас Гилович - Наука мудрости

Мы не скрываем своей личной убежденности в том, что не признающие факт изменения климата ошибаются и что правы выступающие за активные пути решения проблемы. Мы также признаем, что не застрахованы от человеческих слабостей, способных исказить наши суждения и помешать принятию рациональных решений. И все же мы полагаем, что любой, у кого достаточно мудрости и кто смотрит на проблему изменения климата непредвзято, не может не задаться вопросом, который мы собираемся сейчас поднять.

Так что же делать?

Насколько безнадежна сложившаяся ситуация? Обречены ли наши внуки испытать катастрофические перемены в образе жизни? Есть ли основания для оптимизма? Возможно. Существует небольшой шанс, что ученые и инженеры в последний момент придумают какое-то чудо, которое очистит атмосферу от двуокиси углерода, метана и других парниковых газов, провоцирующих изменение климата, или по крайней мере замедлит скорость изменений к худшему. Чуть больше шансов на то, что если не альтруизм, то хотя бы обещание прибыли заставит частный бизнес изобрести и внедрить более совершенные аккумуляторы для электромобилей, ускорить переход к более чистым источникам энергии (и снизить их стоимость), а также создать новые «эко»-товары и услуги, которые мы себе пока не можем представить.

Рассмотрение этих перспектив и их вероятность вне нашей компетенции. Мы знаем, что эксперты убеждены: решение одной проблемы скорее всего создаст другие. К примеру, массированная очистка атмосферы от парниковых газов сама по себе почти наверняка потребует огромного количества энергии. Какое-либо наращивание инновационных программ потребует такого уровня международного сотрудничества, который в политико-экономических условиях, подобных нынешним, выглядит маловероятным.

Тем не менее в истории можно найти несколько отправных точек для осторожного оптимизма. Хотя человеческие общества медленно реагируют на вызовы времени, экспертам-пессимистам свойственно недооценивать способность человечества добиваться быстрого прогресса, когда оно всерьез берется за дело. Нужда порождает изобретательность, а заодно увеличивает готовность правительств и общества вкладываться в инновации. Успех в решении проблемы X часто открывает новые подходы к проблемам Y и Z. Более того, решения некоторых проблем часто дают побочные эффекты, которые представляют очевидную и непосредственную ценность для общества.

Людей может не особенно вдохновлять перспектива замедления глобального потепления с 0,2 °C до 0,1 °C в течение десяти лет за счет роста числа электромобилей или развития ветряной и солнечной энергии. Но их могут привлечь более чистые озера и реки, уменьшение дней под смогом, будущие рабочие места. Положительные побочные эффекты, которые не прогнозируются в момент запуска какой-то инициативы, также могут иметь социальную и экономическую ценность. Например, программа отправки человека на Луну и выгоды, полученные от открытий и изобретений, сделанных в процессе ее выполнения, дала медицине устройства дистанционного мониторинга, используемые в настоящее время для пациентов в реанимации и с кардиостимуляторами. А когда-то они были разработками НАСА в области систем телеметрии. Часть портативного медицинского оборудования, которыми оснащены теперь машины скорой помощи, также была разработана НАСА для космоса.

Как мы отмечали в начале главы, открытия психологии и поведенческой экономики могут помочь в подходах к проблеме глобального потепления. Психологически мудрая подача имеющихся вариантов выбора (например, чтобы людям и коллективам приходилось отказываться от участия в добровольных и субсидируемых государством программах энергосбережения и сокращения выбросов, а не подписываться на них специально) может увеличить долю людей, участвующих в соответствующих программах**.

Из исследований, описанных в четвертой главе, вытекает, что изменение поведения, особенно когда оно происходит благодаря осторожному подталкиванию и наличию небольших стимулов, может повлечь за собой изменение установок и ценностей, которое в свою очередь повысит готовность принять (и даже активно требовать) дальнейшие изменения политики и приоритетов. Получить поддержку инициатив, направленных на смягчение последствий ожидаемой трансформации окружающей среды, таких как строительство дамб, может оказаться легче, чем получить поддержку драконовских мер по сокращению энергопотребления. Подобные проекты не угрожают влиятельным заинтересованным кругам, и наверняка появятся предприниматели, которые сочтут их прибыльным начинанием. Вдобавок строительство новой дамбы напомнит людям, что их сообщество признало необходимость отреагировать и на другие вызовы глобального потепления.

Некоторые защитники окружающей среды опасаются, что акцент на смягчении последствий будет отвлекать от главного и что из-за него реальная угроза, связанная с изменением климата, останется недооцененной. Мы считаем эти опасения напрасными. Широкая поддержка мер по снижению вероятности и издержек будущих отрицательных последствий изменения климата может стать той самой «ногой в двери», которая стимулирует поддержку других мер и затруднит работу защитных механизмов непризнания и самооправдания. Как отмечалось во второй главе, скромные поступки, сигнализирующие и закрепляющие готовность вести себя в соответствии с личными ценностями, могут стать основой для дальнейших поступков, требующих большего труда и имеющих более важные последствия. В свою очередь, такие поступки могут повлиять на то, что люди ожидают и требуют от своих соседей.

Это подводит к главной потребности текущего момента и одновременно к сути социальной психологии. Для реализации экологически ответственной политики принципиально важно кардинально изменить социальные нормы и приоритеты. Наше общество, и в конечном счете весь мир, нуждается в серьезном пересмотре того, что люди считают правильным и добродетельным, ради чего, по их мнению, стоит идти на жертвы и на что расходовать налоги. Необходим и пересмотр того, что считается не просто прискорбным, но непростительным, что видится не просто неправильным, но выходящим за грань дозволенного. Нет нужды делать каждого человека горячим сторонником мудрой экологической политики. Достаточно выстроить социальную среду, в которой и те, кто предпочел бы отложить изменения ввиду их обременительности, относились бы к ним с пониманием, ибо эти новшества рассматривались бы как норма, нечто само собой разумеющееся для настоящего гражданина.

Обеспечить будущее благополучие сообществ, регионов, государств возможно, если все заинтересованные стороны возьмут свою долю издержек, вместо того чтобы сваливать ее на других. Выиграли бы все, если бы рассматривали проблему глобального потепления не как игру «Уолл-стрит», а как игру «Сообщество» (как это описано в третьей главе), и каждый был бы уверен, что остальные будут выполнять обязательства перед сообществом, а не преследовать свои корыстные интересы. «Звучит прекрасно, — наверное, думаете вы, — но как достичь такой перемены мировоззрения и социальных норм?» Нет волшебного рецепта. Если бы он существовал, эта проблема не была бы «еще более тяжелой». Но некоторые предложения у нас есть.