Мэри Пайфер - Женщины гребут на север. Дары возраста

Старые женщины в Америке страдают от нездорового восприятия себя. Для нас сам факт пренебрежительного отношения к пожилым — более серьезная проблема, чем старение. Наша сексуальность становится объектом насмешек, над нашим телом потешаются, нам пытаются заткнуть рот. Мы чувствуем себя такими же бесполезными, как рождественская пуансеттия через неделю после праздника. В обществе, отдающем предпочтение молодым, спортивным и красивым людям, мы, в конечном счете, оказываемся никому не нужны. Что еще хуже, нас, пожилых женщин, изображают колдуньями или тещами из анекдотов, злыми и замышляющими пакости. Хотя многие вкладывают в понятие «старая ведьма» новый, вдохновляющий смысл, общество в целом не считает, что старая карга достойна уважения.

Поздравительные открытки для пожилых женщин часто содержат унизительные намеки. Там высмеивается слабоумие, пристрастие к алкоголю, сексуальная несостоятельность, излишняя чувственность или обжорство. Расистские шутки считаются невежливыми и вредными, зато шутки про старушек не под запретом. С ними сталкиваешься повсеместно. Когда я рассказываю подругам, что работаю над книгой о старушках, они часто реагируют с негодованием: «Я не старушка!» «Старый» — негативное слово в нашей культуре, такое же, как «толстая» и «грязная». Когда женщины говорят «Я не старая», они хотят сказать: «Культурные стереотипы в отношении меня считаю неприемлемыми».

Телевидение, кино, мода и реклама редко отвечают потребностям пожилых женщин и соответствуют их жизненным обстоятельствам. В феврале 2017 года лондонский Институт разнообразия СМИ (Media Diversity), благотворительная организация «Социальная инициатива» и страховая американская компания «Хумана» (Humana) провели научное исследование, в ходе которого выяснилось, что пожилые люди составляют менее 12 % персонажей фильмов — лауреатов премий в области кинематографа в период с 2014 по 2016 годы. Более того, женщин среди них почти не было. Институт гендерного равенства в СМИ Джины Дэвис сообщает, что в фильмах для семейного просмотра мужских персонажей в три раза больше, чем женских. За редким исключением, женщины старше сорока исчезли из голливудских фильмов.

В Америке внешняя привлекательность повсеместно признается самой важной характеристикой человека. Считается, что тело женщины, независимо от ее возраста, всегда должно быть юным и гибким. Однако чем старше мы становимся, тем труднее соответствовать идеалу. При этом в нашей культуре такие сильные стороны, как забота о других, сочувствие, миротворчество и умение устанавливать контакты совершенно не ценятся.

Недавно я познакомилась со сверстницей, которая работает в издательской сфере. Роза — так звали эту женщину — призналась мне, что ей не хочется красить волосы в каштановый цвет, но ее неоднократно предупреждали: если она хочет сохранить работу, должна выглядеть моложаво. Многие пожилые женщины подвергаются чудовищному прессингу, который вынуждает их выглядеть моложе своих лет, и часто задумываются о необходимости сделать пластическую операцию. Будь мы прокляты, если это сделаем! И будем прокляты — если не сделаем…

Отмахиваясь от косметической хирургии, мы рискуем потерять работу или любимого человека. А если сделаем пластическую операцию и она окажется неудачной, станем еще менее привлекательными и будем чувствовать более глубокое унижение. Возможно, над нами станут потешаться. Даже если все идет нормально, многие женщины хранят сделанную пластическую операцию в секрете, так как не хотят осуждения за то, что искусственно подправили внешность или стали молодиться.

Пожилых женщин часто считают беспомощными и слабоумными. Однажды моя семидесятипятилетняя двоюродная сестра, работающая полный день, оплачивала покупки в продуктовом магазине. Кассир начал подсказывать ей, какие купюры достать из кошелька, чтобы расплатиться. Она не знала, как реагировать: смеяться над абсурдностью ситуации, расплакаться или объяснить, что способна сама подсчитать деньги.

Крайне неприятно, когда окружающие обращаются к нам во множественном числе, например: «Золотце, нам нужен жакетик?», или: «Так-так, чего мы хотим покушать на завтрак?» Ха-ха! Как унизительно звучит это «мы». Такое обращение многих из нас обескураживает.

Поведение пожилых людей трактуют с иных позиций, нежели поведение тех, кто моложе. Например, если пожилая дама попадает в незначительное ДТП или получает штраф за превышение скорости, это приписывают ее возрасту. Некоторые из нас — действительно неважные водители. С другой стороны, подобное могло произойти с кем угодно. Если бы это случилось с молодой женщиной, все сказали бы, что она спешила или ей не повезло, либо просто пожали бы плечами: «Все ошибаются».

Аналогичные несправедливости касаются финансовых вопросов. Если у нас перерасход на банковском счету или чековой книжке, с нами мгновенно затевают унизительный разговор о том, что мы не умеем считать деньги. Если мы заблудились, забыли выключить на кухне плиту, упали — все истолковывается иначе, раз мы состарились.

Не так давно в гости забежал двадцатилетний приятель, чтобы помочь мне посадить цветы ваточника. Мы за работой славно поболтали, я была рада его визиту. Потом я вошла в дом и увидела себя в зеркале. У меня на рубашке оказалось пятно от кетчупа. Настроение тут же испортилось, и я забеспокоилась: не заметил ли пятно мой молодой друг и не подумал ли он, что я стала неряхой, впала в маразм. Если бы я была моложе, ничего подобного мне и в голову бы не пришло.

Старея, мы меняемся ролями с теми, кто моложе, и это лишает нас уверенности в себе. Теперь власть и сила в руках молодых. Наши начальники, врачи, юристы иногда на несколько десятков лет младше. Наши взрослые дети крепко стоят на ногах и часто не нуждаются в советах, а нашим мнением не интересуются. Здесь не нужно искать виноватых, но отношения, связанные с властью, меняются так, что мы чувствуем смятение и отчаяние.

Если мы недостаточно осторожны, можем принять слишком близко к сердцу подобные негативные сигналы из внешнего мира, начать стыдиться своего тела, морщин и навязанных ролей. Мы не хотим мириться с такой оценкой окружающих, способны начать скептически относиться к себе и другим пожилым женщинам. Предосудительность порой превращается в самосбывающийся прогноз: если утверждают, что от нас нет проку, мы становимся бесполезными. Если нам говорят, что мы не способны жить полной жизнью и наслаждаться ею, у нас не получится так жить.

Молодые люди часто не понимают пожилых, потому что сами такими не были. Мы же, состарившись, помним, какими были в детстве, подростковом возрасте, молодости или в зрелом возрасте. Опыт научил нас сострадать и понимать других. Молодым людям не с чем сравнить ощущения шестидесятилетнего человека. Они не могут прочувствовать, что мы ощущаем.