Николай Государев - Треугольный человек

Кроме социальных богатств, за счет которых может бездеятельно жить индивидуум, существует биологическое богатство. Например, щедро данные природой психические способности. С завидной легкостью человек одаренный, как мальчик Май из кинофильма «Сказка странствий», находит вокруг себя клады. На него работает талант! Не зря же «талант» и «талан» (счастливая судьба) — слова однокоренные. Схожим образом облегчают жизнь человеку его физические данные или задатки к труду. Уже говорили мы о красоте, то же можно сказать о здоровье богатырском, о силе, выносливости…

На наших глазах бурно началась акселерация — процесс ускоренного физического созревания — детей 50–60-х годов рождения при одновременной формализации педагогической работы с ребенком. Здоровые мужики, ражие молодцы — с детски незрелыми душами и умами. Они способны работать больше и лучше, чем хилое поколение голодных годов становления советской власти, но работать не хотят, да и, честно говоря, не было стимулов. Их физические задатки жаждут реализации через бешеные действия, увлекательные акции, а мозг и сердце способны воспринимать только примитивные, но зато яркие, доходчивые образцы подражания. Более того, мощные телесные потребности глушат потребности духовные. По толстым нервам надо бить из пушек — вот и бьют громом музыкального металла, ревом и скоростью мотоциклов.

Чем меньше человек знает, тем безапелляционнее суждения; чем грубее чувствует, тем беспардоннее поведение; чем меньше задумывается и переживает, тем меньше сомнений, тем легче существование. Формула этой легкости: колоссальная энергия здорового, биологически сформировавшегося организма плюс внутренняя пустота, стадный рефлекс вместо индивидуальности. На выходе — тип суетно-пустых людей. Почти по физическим законам вакуума пустота глотает, засасывает в себя чужое — чужие чувства (с экранов и стадионов), чужие мысли (идолов массовой культуры)… Хотя еще более страшна социальная пустота не подростков, а взрослых, их выжатость после обработки давильным бюрократическим устройством.

Зеленая краска символизирует вегетативное существование. Расплывчатое пятно зелени — абстрактный образ человека-желудка. Этот цвет художник В. Кандинский сравнивал с «толстой, очень здоровой лежащей коровой, способной только пережевывать пищу и глазеющей на мир глупыми, тупыми глазами».

Что общего между бездушным чиновником; равнодушным обывателем; помоечником, живущим от продажи собранных пустых бутылок; попрошайкой в электричках; подростками, отравленными псевдомясом галочек (мероприятиями), «химией», наркотиками, массовой культурой; рабочими, переходящими с одной работы на другую с тем же снобизмом, как некогда аристократ, меняющий пару перчаток? Общее в том, что они не живут, а проживают, не работают, а подрабатывают, не создают, а уничтожают, не делают, а делают вид. Общее — рвотный рефлекс на созидание, психология кочевников, потребителей. Это хазары, печенеги, половцы, татаро-монголы не по национальности, а по образу жизни — опустошающие народное достояние, подобно саранче.

Ну а есть и мощно развитая из века в век поколениями людей разнообразнейшая по своим формам философиярасслабления и покоя, окрашенная в синие цвета. Слово — Г. Воробьеву: «С переходом к синему статичность сохраняется, но она приобретает углубленный, философский оттенок… Синий цвет выбирают чаще старые, чем молодые, больные, чем здоровые, полные, чем худые, флегматики, чем сангвиники; это люди спокойные, уравновешенные, предпочитающие постоянство переменам и задушевность страсти. Если синий категорически отвергается, то это означает крайнюю потребность в покое, который человек не может обрести из-за выбранного им самим образа жизни».

Начнем с того, что любая религия утверждает бессмертие каждого человека, уже одним этим снимая с его души, получившей право вечности, непомерный груз. Можно избавить себя и от бремени ответственности, положившись на всемогущие силы, управляющие тобой. Цена — смирение, покорность судьбе. Приобретение — умиротворенность, покой.

Но, помимо покоя в смирении перед судьбой, религия, изменяясь, как и любая другая форма осмысления процесса развития человека и общества, давала рецепты активных принципов жизнеустройства, врачующих душу. Рассмотрим некоторые из рецептов, оставленных историческим опытом философии, поначалу религиозной.

Человечество жило и живет в единстве с природой — в экологической среде. Неосознанный пантеизм древних — взгляд на природу, на каждый ее предмет, как на частицу бога — помогал находить гармонию во взаимодействии с окружающим миром, накладывал табу, внутренний запрет, на действия, наносящие среде обитания незаживающие раны. До сих пор сохранены почти девственные уголки флоры и фауны, племена и народности, обитающие вблизи них. Вспомним человека, вышедшего навстречу Арсеньеву из уссурийской тайги — гольда Дерсу из рода Узала. По словам писателя, «первобытный коммунизм всегда красной нитью проходил во всех его действиях». Причем забота его распространялась не только на людей, но и на любую тварь, населяющую тайгу. И когда однажды Арсеньев, выбросив остатки еды в костер, увидел, как Дерсу вытаскивает их оттуда, то удивился, ведь в этом глухом безлюдном месте они никому не понадобятся. Кто может прийти сюда? Такое непонимание, в свою очередь, очень удивило гольда:

— Как кто?.. Енот ходи, барсук или ворона; ворона нет — мышь ходи, мышь нет — муравей ходи. В тайге много разный люди есть.

Дерсу Узала — дитя природы — живет счастливо в одухотворенном им мире, в сердце его царят согласие и покой. Смерти нет. Везде жизнь, везде один и тот же живой дух, наполняющий природу, нет ничего мертвого, неживого, все только перерождается из одной формы в другую. И Я — неотъемлемая часть этого мира. Поэтому Я (ЭГО) растворено в не-Я и составляет вместе с ним общее ЭКО — экологическое единство. Поэтому нет в душе напряжения и тревоги соревновательности, злобы, азарта — есть покой вечности, в котором все роли распределены раз и навсегда. Не отчуждается и труд, который естествен и необходим, как сама жизнь. Это и есть счастье, когда труд незаметен, как и летучее время жизни, не выделяется из него в насильственную обязанность, а так же прост, как выдыхаемая песня.

Не оспаривается версия, согласно которой одной из основных причин нарастания чувства одиночества, индивидуализма, потери первобытных коммунных начал, нравственной гармонии послужил процесс «ухода от природы» в уродливые отношения подчинения человека человеку — рабовладельческие, феодальные, капиталистические, бюрократические, мафиозные… Параллельно шла неуемная эксплуатация человеком природы и отгораживаниеот живой связи с ней, в которой только и может воспитываться любовь к земле, как к праматери-кормилице. В противовес культу силы нарастает настоятельная необходимость вернуть утерянный рай — вернуть именно через культ любви: через религиозное христианское чувство или же рациональное осознание того факта, что мир держится на любви к ближнему, на любви к природе. Ну а если не на любви, то по крайней мере на взаимотерпимости, сдержанности, прощении.