Николай Государев - Треугольный человек

На основе условного рефлекса можно выработать еще один — это будет сложный условный рефлекс второго порядка. Очень важный момент! Совершен отрыв условного раздражителя от подкрепления внешним действием и практическим результатом. Внешнее действие «отторможено», оттеснено во внутреннюю деятельность. Методика вытормаживания исполнительного звена формирует тип мыслителя (и мудреца, и демагога).

Наличие свободного времени, уединение, книги — социальные условия, благоприятствующие такому методу. Биологическая предпосылка — церебротонический темперамент, проистекающий от конституционального приоритета мозга над мышцами и желудком (потребности тела мизерны).

На основе рефлекса второго порядка можно выработать условный рефлекс третьего порядка и т. д. У собак условный рефлекс третьего порядка вырабатывается в исключительно редких случаях. Человеческий мозг способен к образованию условного рефлекса и сотого порядка… Такова физиологическая предпосылка абстрактногомышления, получающего возможность выйти за рамки конкретной ситуации, перенести операции во внутреннюю (теоретическую) деятельность из внешней, чисто практической.

Но чем более абстрактное мышление отрывается от конкретной действительности, тем больше вероятность ошибочных выводов, исправить которые трудно в силу отсутствия проверки истинности логических выводов критерием практики.

Процесс обучения можно подменить дрессировкой: выработкой желаемых действий, условных рефлексов, если в твоих руках сосредоточена возможность наказывать и поощрять. Игра на страхе и алчности, согласитесь, не лучший метод воспитания. Дети, обучаемые по этой методике, отличники поведения, с предвкушением радости доносят на своих сверстников даже не за пряник, а всего лишь за слово похвалы воспитателя.

Страх и алчность, гипертрофированно развиваясь, со временем становятся единственными мотивами, определяющими жизненный выбор, и средствами воздействия на других для достижения корыстных целей.

Отмеченные разновидности внутреннего торможения — биологические механизмы, лежащие в основе социальных методов обучения, формирования программ целевой психической активности. Назовем программы так: правила (осознанное поведение); навыки, умения, знания (осознанная деятельность). Практически одного из этих четырех наиболее общих продуктов работы сознания без других трех не бывает, но всякий раз что-то получает преимущественное накопление. Для наглядности обособим рассмотрение каждого в отдельности.

Метод внушения правил поведения необъясняемым НЕЛЬЗЯ, запугиванием неотвратимости возмездия за проступок никогда не утратит своей первобытно-религиозной сути: священное охраняется силой, принадлежит высшей власти, требует безусловного повиновения. Кощунственно любое отклонение от канонического поведения, греховна мысль сомнения.

Трудно учить думать, иногда опасно. Трудно учить чувствовать и творить прекрасное (не каждому дано). Все это требует индивидуального подхода. Куда проще и безопаснее оболванивать массы стандартом, вкладывая в мозг уже готовые мысли, чувства.

Говорят, гнев ослепляет. А страх? Многократно преувеличивая все, что послужило его источником, приняло его внешний облик, он учит уважать только силу, возводить ее в культ. Многократно преуменьшая всех, в кого вселился, он порабощает. Границы дозволенного становятся границами сознания, внутри которых благо (благоразумие, благонравие, благонадежность); за их пределами — жупелы инакомыслия, ужасы кары, мрак непредсказуемости, дьявольское наваждение. Страх (запрет, цензура) стережет эти границы от посягательств на их нерушимость.

Априорное внушение понятий «что такое хорошо», «что такое плохо» замещает их переживание и осмысление. Примитивным сознанием рая (послушание) и ада (непослушание) распинается грешное тело на кресте покорности. Проповедь морали подкрепляется испытанным методом приручения — дрессировкой: методом кнута и пряника, воздействующего уже непосредственно на биологические центры ада (неприятно) и рая (приятно). В результате алчность — единственное, что уживается в соседстве со страхом. Все неудовлетворенные потребности и мотивы человека, вытесненные страхом за черту сознания, прорываются в любую отдушину в ужасном обличии алчности: насилием, ложью, воровством, обжорством, похотью… Несовместимы прекрасные христианские заповеди с ветхозаветным методом воспитания людей адом и раем.

Объективные предпосылки такой методологии — сосредоточение аппарата наказания и средств поощрения в одних руках. Поощряется послушание, чинопочитание, лесть, доносы… Преследуются инициативность, критика, вольнодумство, гордость, оригинальность… Общественный идеал — тотальная субординация. Чем меньше свободы в исполнительном звене (регламентируются инструкциями буквально все действия), тем целеустремленнее, налаженнее машина организации. Чем единообразнее, тем правильнее сознание (отсюда выражение «вправлять мозги»).

В такой ситуации человек уподобляется собаке — классическому объекту для выработки простейших условных рефлексов. Служебная собака — идеальный раб: хозяину лижет руки, на всех остальных лает… и терпелива, нетребовательна. Общество приобретает характерную структуру. Типичные фигуры на иерархической лестнице снизу вверх: крепостной — чиновник — сановник — монарх. Названия условны. Такая структура может быть в патриархальных общинах, монополиях, диктатурах, армии, тайных организациях, бандах и в других недемократичных общественных институтах.

«Крепостной». Рабочая скотинка. Не его вина, что он жаден и труслив (смелеет только смешавшись с толпой). Минимум извилин в голове, да и те выпрямлены примитивным однообразием так, чтобы прочно, как в бороздку винтика, входила отвертка управления. «Крепостной» забит обязанностями, не имеет никаких прав перед вышестоящими чинами. Все, что остается от жизненного выбора — смирение, равнодушная покорность судьбе, всегда предстающей в образе насилия. Вот где расцветает христианское смирение перед сильным: если ударят — утрется, промолчит. Правда, за добрым барином жить можно припеваючи: он хоть и ткнет кулаком в морду, зато и милостыню щедро даст.

«Чиновник». Младшее звено управления. Непосредственные контролеры или наставники «крепостных». Озабочены противоречивыми стремлениями. С одной стороны, желание жить тихо, без больших забот, чрезмерных волнений, как все, не высовываясь («я — человек маленький», «моя хата с края», «что мне сверху прикажут, то и делаю»). С другой стороны, испытывают черную зависть к тем, кто вырывается из их среды, опережает в материальном благосостоянии и карьере. Постоянный спутник их жизни — страх выйти из колеи, нарушить инструкцию, потерять место и перспективу служебного роста. Многие из них тайные пьяницы, лентяи, обыватели с психологией «хлеба и зрелищ». Остальные — «люди в футлярах», службисты, перестраховщики.