Джозеф Кэмпбелл - Сила мифа [litres]

МОЙЕРС: Вы рассказывали историю об одном аборигене джунглей, который однажды сказал миссионеру: «Ваш бог сидит взаперти в своем доме, будто он стар и немощен. А наш бог в лесу, в полях и на горе. Там, откуда приходит дождь». По-моему, он прав.

КЭМПБЕЛЛ: Да. Эту проблему можно найти и в Книге Царей, и у пророка Самуила. Разные иудейские цари приносили жертвы на вершинах гор. С точки зрения Яхве они поступали неправильно. Особым движением в еврейской общине был культ Яхве, который в результате одержал победу, и ему удалось стать единственным богом древних иудеев. Подобная империалистическая атака внутригрупповой культуры продолжается на Западе. Но она должна открыться навстречу природе. Если это получится, в ее распоряжении окажутся все возможности.

МОЙЕРС: Конечно. Наши современники лишают мир его естественных проявлений, лишают его самой природы. Мне на память приходит легенда о маленьком мальчике, который нашел в лесу птицу, певшую прекрасную песню, и принес ее домой.

КЭМПБЕЛЛ: Он попросил отца покормить птицу, но отец не желал никого кормить, даже крошечную птичку, и убил ее. В легенде говорится, что отец, убив птицу, убил и песню, а потом и самого себя. Он упал замертво.

МОЙЕРС: Разве не то же самое происходит с людьми, уничтожающими естественную среду своего обитания? Свой мир? Разве они не уничтожают природу и все, что с нею связано?

КЭМПБЕЛЛ: Они уничтожают и самих себя. Они убивают песню.

МОЙЕРС: Разве эта легенда о песне – не мифология?

КЭМПБЕЛЛ: Сама мифология есть песня . Песня воображения, которую «заряжает» энергия тела. Однажды магистр дзен-буддизма собрался произнести проповедь перед студентами. Он уже хотел начать ее, когда услышал пение птицы. И сказал: «Проповедь прочитана».

МОЙЕРС: Я уже собирался сказать, что мы создаем новые мифы, но вы сказали, что это не так, что каждый миф, который мы пересказываем сегодня, уходит корнями в наш прошлый опыт.

КЭМПБЕЛЛ: Основные мотивы мифов те же самые, и они всегда были одними и теми же. Если вы хотите найти свою собственную мифологию, то прежде всего должны определить, к какому обществу вы принадлежите. Любая мифология возникает в определенном обществе, в ограниченном пространстве. Потом мифологии сталкиваются, между ними завязываются отношения, они сливаются, и в результате образуется более сложная мифология. Но сегодня нет границ. Сегодня имеет значение единственная мифология – планетарная, которой у нас нет. Ближе всего к ней оказывается буддизм, для которого все живые существа – дети Будды. Единственная проблема заключается в осознании этого. Нечего делать. Задача лишь в том, чтобы понять, что такое братство всех живых существ, и действовать в интересах этого братства.

МОЙЕРС: Братства?

КЭМПБЕЛЛ: Да. В большинстве известных мне мифах понятие «братство» распространяется на обособленную общину. В таких общинах агрессия направлена наружу. Например, одна из десяти заповедей – «не убий». А в следующей главе сказано: «Ступайте в Ханаан и убейте там всех до единого». Это ограниченное поле. Мифы об участии и о любви связаны исключительно с ограниченной группой, а к тем, кто не входит в нее, это не относится. Таков смысл слова «иноверец».

МОЙЕРС: Раз ты одет не так, как я, значит, мы чужие.

КЭМПБЕЛЛ: Да. Что такое миф? Словари определяют миф как «историю про богов». И возникает второй вопрос: что такое бог? Бог – это персонификация мотивирующей силы или системы ценностей, функционирующей в жизни человека и во Вселенной, силы вашего собственного тела и природы. Мифы – это метафоры духовной потенции человека; та же самая сила, которая является и источником нашей жизни, и источником жизни мира. Наряду с этим существуют также мифы и боги, имеющие отношение к определенным обществам. Это так называемые божества-покровители таких обществ. Таким образом, существуют две совершенно разные мифологии. Есть мифология, связывающая тебя с природой и естественным миром, частью которого ты являешься. И есть сугубо социологическая мифология, связывающая тебя с определенным обществом. Ты не просто живой человек, но и член определенной группы. В истории европейской мифологии можно увидеть взаимодействие этих двух систем. Обычно социально ориентированная система присуща кочевникам, перемещающимся с места на место, назначение которой в том, чтобы определить место каждого человека в этой группе. Мифология, ориентированная на природу, – прерогатива земледельцев. В библейской традиции – социально ориентированная мифология. Природа осуждается. В XIX веке ученые рассматривали мифологию и ритуал как попытку контролировать природу. Но это магия, а не мифология и не религия. Религии, ориентированные на природу, не пытаются контролировать ее, а помогают нам жить в согласии с ней. Но если считать природу порождением дьявола, вам не захочется быть в согласии с ней, вы предпочтете контролировать ее (или, во всяком случае, попытаетесь). Отсюда напряжение, страх, вырубленные леса, уничтожение аборигенов.

МОЙЕРС: Не потому ли мы с такой легкостью доминируем над природой и подчиняем ее себе, потому что не уважаем ее и считаем, что она должна служить нам?

КЭМПБЕЛЛ: Потому. Я никогда не забуду опыта, полученного в Японии, где никогда не слышали ни о грехопадении, ни об Эдемском саде. В одном из синтоистских текстов сказано, что в природных процессах не может быть ничего порочного. Каждый естественный импульс нужно не корректировать, а облагораживать, украшать. У японцев огромный интерес к красоте природы и к сотрудничеству с ней, так что в некоторых их садах не сразу понимаешь, где начинается природа и заканчивается искусство. Это был потрясающий опыт.

МОЙЕРС: Но, Джо, сегодняшний Токио опровергает этот идеал, но делает это чрезвычайно изящно. Токио – это мегаполис, в котором природа практически исчезла, если не считать крошечных садиков, тщательно оберегаемых разными людьми.

КЭМПБЕЛЛ: У японцев есть выражение, которое в дословном переводе звучит так: «Камень с волнами», эквивалент нашему «держи удар» в боксе. Прошло менее 125 лет с того времени, как Перри открыл Японию западному миру. За это время японцы совершили гигантский рывок вперед. Но, находясь здесь, я понял, что они ничего бездумно не копируют, а стараются сохранить свою самобытность. Токийские фасады очень похожи на нью-йоркские, но, войдя внутрь, ты снова оказываешься в Японии.

МОЙЕРС: «Жить своим умом». Это интересная идея, потому что места, где можно подумать о духовном, как вы говорите, находятся в согласии с природой, несмотря на то, что вокруг них растут города.

КЭМПБЕЛЛ: Однако в Библии природа погибла. То есть мы живем в изгнании, как говорит Библия.