☺ - Адаптация ребенка к детскому саду. Советы педагогам и родителям

Однако, когда её в три года отдали в садик, из этого ничего не вышло. В садике она ни с кем не хотела играть и даже разговаривать, постоянно плакала, не ела, все время болела и просилась домой. Пришлось её забрать и отдать бабушке.

А вот Ариша в садик ходит с большим удовольствием и плачет, только если её в садик не пускают. Ариша — обычная девочка из вполне благополучной семьи: дома её никто не обижает, все к ней прекрасно относятся. И садик, в который она ходит, — самый обыкновенный. Тот, что ближе к дому. Никто для неё не искал какого-то особого садика.

В то же время мама Ариши, Вера Николаевна, вела и сразу после рождения дочери очень активный образ жизни: встречалась с друзьями, много гуляла, ходила в походы (у них в семье увлекаются туризмом и бардовской песней). Ариша в три года ещё не читала и неумела считать даже до пяти, по уже умела помогать маме убирать, мыть посуду и даже — в какой-то мере — готовить.

Вообще, в этой семье все принято делать вместе: смотреть телевизор — вместе (активно обсуждая, хохоча, толкая и подзуживая друг друга); хозяйством заниматься — вместе; в поход — вместе.

Когда Арише был только годик, мама уже активно обсуждала с подругами её характер: «Аришка-то моя — бой-баба!». «Аринка у меня сегодня ревела, как пароходная сирена: на другом конце улицы, наверно, слышно было». «Чувствую, Ариша моя — шкода: вся в меня!»

За два года (пока Арише было от года до трёх), постоянно встречаясь с Верой Николаевной, я ни разу не услышал от нее местоимения «МЫ» в отношении дочери: она всегда говорит об Арише в третьем лице — как о всяком другом человеке.

Мама порой шлёпает Аришу, иногда ставит в угол. Что совершенно невозможно себе представить в отношениях Терезы Станиславовны с Инной. Но эти мелкие конфликты не мешают маме и дочке любить друг друга, хотя эта любовь друг к другу, в свою очередь, не мешает им иной раз поцапаться, и достаточно серьёзно. Вера Николаевна может и прикрикнуть на Аришу, да и сама Ариша не отличается особо кротким нравом: она действительно девочка с характером.

Детский садик, куда в три года пошла Ариша, находится прямо во дворе их дома. Когда девочке было два годика, мама, гуляя с ней, часто говорила: «Видишь, как дети играют? И ты скоро с ними будешь. Небось рада?» «Да! Лада!» — отвечала Ариша.

Кстати, в два года она уже никогда не говорила о себе — как это свойственно маленьким детям — в третьем лице: «Ариша хочет», «Ариша пошла» — а только: «Я хочу», «Я пошла». А вот Инночка в этом смысле отличается странным свойством: она вообще никогда о себе не говорит.

Наверное, вы уже заметили: способность ребёнка адаптироваться к детскому саду зависит от мамы. И в какой-то мере от традиций и уклада семьи.

Детский сад — серьёзный вызов в жизни ребёнка, большое испытание для малыша. А любое испытание — или ломает, или закаляет; делает сильнее, продвигает вперед в развитии — или отбрасывает назад.

Если у мамы есть уверенность в том, что садик — это хорошо, пусть и нелегко к нему привыкнуть; хорошо потому, что это какой-то этап взросления, человеческого роста малыша — то это одно. А если мама изначально сомневается, даже боится («А если будет все время болеть?», «А если будут обижать?»), — это другое. У ребёнка такой тревожной мамы гораздо меньше шансов успешно адаптироваться к садику.

На самом деле детский сад — причём, как это ни странно, почти любой! — действительно может принести ребёнку (и тоже почти любому!) большую пользу. Потому что это мини-социум. Семья — тоже мини-социум, но очень маленький, состоящий из близких родственников, у которых к малышу особое отношение; наконец, здесь нет сверстников, а часто — вообще нет других детей. Поэтому у малыша — естественным образом — особое положение. Поэтому он не имеет возможности учиться жить с людьми, искать своё место в социуме.

А это очень нужно человеку! Нужно уже в 4 года, а некоторым детям — и раньше. Если условий для поиска себя среди своих сверстников, для общения с ними — нет, то чего-то очень важного в личностном развитии ребёнка не происходит.

Вот почему есть страны, где посещение малышами детских садов — строго обязательно. ВСЕ ДЕТИ там ходят в садики. Абсолютно все. Это закреплено законодательно. Просто нельзя не отдать ребенка в садик, как нельзя жить без паспорта, как нельзя ставить машину в неположенном месте — за это полагаются определённые санкции. Такая страна, например, Франция.

Так что наше представление о детских садиках как о «камерах хранения для детей» — (это ироническое определение принадлежит Борису Павловичу Никитину): дескать, садики нужны потому, что не с кем оставить ребёнка, пока родители на работе, — связано с нашими, советско-российскими, реалиями и, в сущности, неверно. Не для этого, т. е. — и для этого тоже, но не главным образом для этого — нужны детские сады.

Самое главное, что дает ребёнку любой детский сад, — это КОЛЛЕКТИВ СВЕРСТНИКОВ.

Правда, нужно уточнить: то, что в наших садиках нет РАЗНОВОЗРАСТНЫХ групп, это очень плохо. То, что группы или слишком маленькие (в частных садиках: иногда по 5–6 человек), или слишком большие (до 25 детей, в редких случаях — даже больше: в муниципальных, ведомственных и пр., т. н. государственных, садиках) тоже нехорошо. Идеальная группа — 15 детей, причем мальчиков и девочек — примерно поровну.

В маленьком коллективе — слишком небольшое разнообразие характеров и слишком велико влияние взрослых, которых часто почти столько же, сколько и детей, поэтому они успевают сами решить все вопросы, уладить все конфликты, что очень плохо для социального и личностного развития детей.

В большом коллективе, наоборот, воспитатель часто теряет нити управления и дети во многом предоставлены сами себе, а, как известно, социальное поведение маленьких детей подобно социальному поведению, извините, дикарей.

И все же — при всех минусах — то, что у ребёнка появится СОБСТВЕННЫЙ КОЛЛЕКТИВ СВЕРСТНИКОВ, где ему придётся искать друзей и строить отношения с теми, кто ему неприятен; где нужно найти свою особую роль тихони или шалуна; ведущего или ведомого), освоить навыки общения, — это чрезвычайно важно.

Да, в наших, российских, садиках эта стихия детского общения нередко слишком стихийна. Но лучше так, чем вообще ничего.

Ребёнок, лишенный общества сверстников до 6–7 лет, рискует во многом остаться асоциальным существом. Так бывает не всегда, но очень часто.

Так что любая мама, которая поняла: детский сад — это выход в большой мир, к настоящему общению со многими, непохожими по характеру, привычкам, воспитанию, людьми; это собственный уникальный опыт вхождения в социум, который обязательно нужен моему малышу, и чем раньше он этот опыт приобретет, тем лучше, — такая мама уже решила половину проблемы: раз она сама твёрдо убеждена в полезности и необходимости детского садика, то и ребёнок будет уверен — если не в том, что это хорошо и приятно, то хотя бы в том, что это неизбежно, что нельзя по-другому.