Мария-Луиза Франц - Архетипическое измерение психики

Но что такое «правильные» модели поведения, которые превозносятся в сказках, и можем ли мы на самом деле считать их этичными? Давайте для начала рассмотрим проблему коварства и честности: бесчисленны сказки, в которых крестьянин или пастух побеждает Дьявола [38] Cf. «Der Bauerundder Teufe 1», (The Farmer and the Devil) in Die Märchen der Weltliteratur , vol. 2, no. 12 3 (Jena, 1922). Все цитаты из сказочных коллекций приводятся из этого тома, если не указано иное. В следующих ссылках это издание цитируется как Grimm. Для англоязычного издания см. Grimms Fairy Tales for Young and Old , tr. R. Mannheim (Garden City, N.Y.: Anchor Press/Doubleday, 1977). На тему обманутого дьявола cf. A. Wunsche, Der Sagenkreis vom geprellten Teufel (Sagas revolving around the Outwitted Devil) (1905), passim; and J. Bolte and G. Polivka, Anmerkungen zu den Kinder- und Hausmarchen der Gebrüder Grimm (Comments on the Brothers’ Grimm’s Fairy Tales) (5 vols., Leipzig, 1913–1932). В следующих ссылках эта стандартная работа цитируется под аббревиатурой В-P. , заключая с ним договор, согласно которому всё, что находится над землёй на его поле принадлежит Дьяволу, а всё, что под землёй, ему самому, — и сажает репу. Когда же обманутый Дьявол на следующий год меняет договор на противоположный, крестьянин сажает пшеницу и снова побеждает Дьявола, который, в конце концов, в ярости сбегает. Общеизвестно, например, что мост над ущельем Шеленнен на перевале Сен-Готард возник именно в результате такого трюка [39] Пастух договаривается с дьяволом, чтобы построить мост, понимая, что дьявол имеет право на первую душу, которая пересекает его; когда мост готов, пастух пускает на мост козла. . Казалось бы, мораль состоит в том, что мы должны бороться со злом хитростью. Но тогда как быть со сказкой о медвежьей шкуре? [40] Grimm, vol. 2, no. 120. В ней молодой солдат добросовестно выполняет свой договор с Дьяволом и не предпринимает попыток найти в нём лазейку. Семь лет он не моется и носит медвежью шкуру; в итоге Дьявол щедро вознаграждает его за «честную игру» и также не делает попыток обойти соглашение.

В первом примере торжествует бессовестный обман во время сделки с Дьяволом; второй пример же показывает, что честность вознаграждается, даже когда речь идёт о Лукавом. Таким образом, похоже, вопрос о сказочной морали не так прост. А что касаемо храбрости? На первый взгляд можно было бы предположить, что это именно то качество, которое всегда присутствует у героя, и однако же мы находим бесчисленное количество историй, в которых должное поведение заключается в так называемом волшебном полёте. Хорошей иллюстрацией этому может служить сказка сибирских юкагиров [41] Märchen aus Sibirien (Fairy Tales from Siberia), no. 18, p. 81. .

Живущую в одиночестве девушку преследует злой дух, чья верхняя губа касается неба, чья нижняя губа касается земли и который закрывает собой половину неба. Когда она убегает от него, она бросает позади себя свою расчёску, которая превращается в густой лес, задерживающий духа на некоторое время. Затем она таким же образом жертвует красным платком, который превращается в грандиозный пожар, однако злой дух тушит его водой из реки. Затем девушка успешно превращается сначала в серебристую лису, потом в росомаху и волка, чтобы бежать быстрее. Наконец она достигает чума, у входа в который она падает измождённая. Потом перед ней внезапно появляется красивый молодой человек — преобразившийся злой дух — и делает ей предложение руки и сердца. Часто в историях такого типа злой преследователь не трансформируется, а приостанавливает преследование или же уничтожает себя.

По всему миру находим мы подобные истории, показывающие, что героическим достижением также может быть и побег от сил зла, помогающий в буквальном смысле избежать «одержимости» злом; а из практической психологии нам известно, каким огромным достижением может быть внутреннее избавление от деструктивного комплекса, вроде того, что действует при паранойе, или от аффекта или деструктивной идеи. Суггестивная сила бессознательных комплексов так велика, что эго сознание может избежать их только ценой колоссальных усилий.

Таким образом, бесчисленные сказки рассказывают не о храбрых поступках главного героя, но о его или её успешном полёте. Однако отнюдь не безвыходность ситуации делает полёт предпочтительным действием, как это могло бы показаться. В русской сказке «Царь-девица» [42] Russische Volksmärchen (Russian Folktales), no. 41, pp. 236ff. , например, главный герой, Иван, приходит к камню, на котором написано: «Направо поедешь — сам сыт будешь, а конь голодать будет, налево поедешь — конь сыт будешь, а сам голодать будешь, прямо поедешь — мёртвому быть». Братья Ивана поехали один направо, другой налево и пропали; иначе говоря, они поддались один анти-духовным инстинктам, а другой — анти-инстинктивной духовности. Тот, кто поехал направо, нашёл медную змею (= застывшая жизнь) и закончил жизнь в тюрьме отца (= традиция). Тот, кто поехал налево, попал в кровать-ловушку. Однако, когда к этому камню подошёл Иван, он воскликнул со слезами: «Отважному парню не принесёт чести или славы поездка туда, где он должен погибнуть». И он выбрал путь смерти — то есть срединный путь неразрешённого конфликта , и на этом пути он совершает великие подвиги, но не погибает. Таким образом, даже в ситуации полной безысходности полёт не всегда представляется целесообразным.

Подобно большинству других героев Иван достигает своей цели благодаря смелости и силе [43] E.g., «Sturmheld Ivan Kuhsohn», in Russische Volksmärchen , no. 22, p. 105. . Однако иногда рекомендуется сочетание храбрости и хитрости, как например в сказке «Про умного портняжку» [44] Grimm , vol. 1, no. 34. , главный персонаж которой скорее самоуверен и сообразителен, но не героичен. Или же смелость героя может граничить с наивной простотой, как в разнообразных сказках про мальчика-с-пальчик или Глупого Ганса [45] Там же, nos. 26, 27. . В самом деле, кажется, что множество сказок даже рекомендуют невинную наивность, которая идёт рука об руку с удачей [46] Cf. Grimm’s fairy tale «Der arme Miillersbursche und das Kätzchen» (The Poor Miller’s Boy and the Little Cat). Там же, no. 61, and В-P under «Dümmling». . Однако в «Сказке о том, кто ходил страху учиться» [47] Grimm, vol. 1, no. 40. братьев Гримм верно обратное — герой должен превзойти свою наивную храбрость. В конце концов он учится этому, когда горничная королевы, которую он получил себе в жёны в награду, выливает на него полное ведро холодной воды с пескарями. В другой версии он учится этому, когда кто-то скручивает ему голову, давая возможность увидеть свою спину. В конечном счёте именно непостижимые глубины бессознательного, собственная тень человека, что вполне оправданно, пробуждают подлинный ужас.

Мы сталкиваемся с тем же парадоксом в сказках, когда пытаемся определить, что с большей вероятностью приведёт к успеху, аскетизм или легкомысленное наслаждение жизнью. В сказке братьев Гримм «Золотая птица» только самый младший, серьёзный и сдержанный юноша, выбравший неказистую гостиницу, достигает своей цели; его братья, разбазарившие свои деньги на пирушки в роскошной гостинице, не выполняют свою задачу и превращаются негодяев, которых в конце настигает наказание. Но в каринтийской сказке «Чёрная принцесса» [48] Märchen aus dem Donaulande , pp. 150ff. всех бодрствующих над мёртвыми разрывает на куски дьявольская чёрная принцесса, которая по ночам поднимается из гроба в церкви. Поэтому солдату Рудольфу было приказано следить за её гробом. Ленивый, легкомысленный молодой человек, который проводил большую часть своего времени в тавернах, Рудольф «чаще бывал на гауптвахте, чем при исполнении служебных обязанностей». Но на помощь к нему приходит сам Бог, явившись в виде пожилого игрока на цитре и дав совет, позволивший спасти чёрную принцессу от её дьяволической одержимости, и в результате Рудольф становится королём. Мы находим многочисленные вариации такого легкомысленного героя, например, в «Брате Люстиге» [49] Grimm, vol. 2, no. 116. Cf. also the story «Der lustige Ferdinand und der Goldhirsch» (Happy Ferdinand and the Golden Stag) in Deutsche Märchen seit Grimm (German Fairy Tales Since Grimm), vol. 1, p. 25. ; часто подобные герои являются любимцами Бога или других помогающих сил.