Мария-Луиза Франц - Психотерапия

Это то же самое, что случилась с упомянутым выше буддистом в виде присвоения нового смысла dharmakaya . Религиозное измерение в анализе — это ничто иное, как обнаружение нового смысла именно таким способом, которое иногда привносит уже существующие религиозные идеи обратно в жизнь и иногда трансформирует их. [24] См. Jung, CW 11, para 148: «Для понимания религиозных проблем, вероятно, всё что нам сегодня остаётся, так это психологический подход. Поэтому я беру эти мыслеформы, которые стали исторически зафиксированными, пытаюсь снова сделать их мягкими и отлить в формы непосредственного опыта.»

Это приводит меня к следующей проблеме, которая снова и снова возникает в анализе. Бессознательное «религиозно», то есть, говоря другими словами, оно является матрицей всего первичного религиозного опыта, но оно часто не «ортодоксально». То, что многие сны и видения выражают, иногда противоречит той или иной догме или религиозной моральной заповеди. Например, я встречала некоторое количество священников, чьи сны, казалось бы, выступали против соблюдения целибата. Однако когда позднее они оставляли жреческий сан, их сны говорили им, что они всё ещё священники некоторым невидимым образом. В конце концов, целибат — это всего лишь regula moralis [моральное правило], а не догма, и поэтому может быть когда-нибудь отменён. Должен быть соблюдён баланс между новшествами и следованием традиции. Юнг писал доминиканскому священнику Виктору Уайту:

Если вы пытаетесь буквально следовать доктрине [Католической Церкви], то вы будете отстраняться до тех пор, пока не останется никого, кто бы представлял её, за исключением трупов. Если, с другой стороны, Вы по-настоящему усвоите доктрину, Вы будете творчески выше неё посредством своего личного понимания и, таким образом, дадите ей жизнь. Жизнь большинства идей состоит в их противоречивой природе, например, Вы можете не соглашаться с ними, даже если признаёте их важность для большинства. Если Вы полностью согласны с ними, Вы с тем же успехом можете заменить себя граммофонной записью. [25] Jung, letter to Father Victor White, 10 April 1954.

Это означает, что если бессознательное призывает ходящего в церковь человека одобрить что-то, что вступает в конфликт с учением его вероисповедания, он должен перевести это в личный конфликт, в личный крест. В конце концов, это не он примет решение о конфликте, но vox dei [Глас Божий] внутри него, — раз уж его эго, со всеми его мнениями, pro и contra, умрёт на кресте. И как указывает Юнг: extra ecclesiam nulla salus (за пределами Церкви нет спасения), но милость Божья настигает нас даже по прошествии времени. [26] См. Также Jung, CW 12, para 96.

Ещё более трудно, как мне кажется, помочь переориентироваться в направлении религиозного измерения человеку, который был настолько измучен религиозной обработкой, что он выплеснул ребёнка вместе с водой и не хочет более иметь ничего общего с религией и рассматривает всё исключительно в светских терминах. Он не осознает этого, но нуминозное захватит человека исподтишка и сделает его одержимым сексуальным фантазиями или жадностью к деньгами, страстным стремлением к власти или наркотикам, политическим фанатизмом, говоря другими словами, он станет одержимым суррогатами богов. Так Юнг писал в «Психологии и религии», что, в конечном счёте, всё преобладающее и неизбежное может быть названо Богом,

за исключением тех случае, когда по свободно принятому этическому решению, человек преуспевает в выстраивании одновременно сильной и непреодолимой позиции против этого естественного явления. <���…> Человек волен решать, должен ли «Бог» быть «духом» или естественным явлением, наподобие тоски морфиниста, и, следовательно, должен ли «Бог» действовать как милосердная или деструктивная сила. [27] Jung, CW 11, paras 142ff.

Суррогатные боги влекут за собой отсутствие свободы — одержимость. Т.о., мы должны окончательно решить, какому господину мы хотим служить: таким богам-заменителям или Богу, как он являет себя в нас, если мы предпринимаем максимально честное усилие к самопознанию. «Бог никогда не говорит с человеком кроме как внутри и через его душу, и душа понимает это, и мы воспринимаем это как нечто психическое. Любой, кто называет это психологизмом, отрицает глаз, который смотрит на солнце [28] Отсылка к Екклесиасту 11:7: «Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце» (прим. перев.) » [29] Цитируется в Jung, letter to Pastor Damour, 15 August, 1932.

В наши дни у нас также время от времени бывают приходящие на анализ люди, которые выросли в той другой «церкви», марксизме, в том виде, в каком он был установлен восточнее «железного занавеса». Их трудности очень сходны с таковыми у любых последователей религии, претендующей на знание единственной истины. Что поражает меня больше всего в этих случаях, так это полное подавление феминного принципа и, соответственно, личных чувств — тошнотворное интеллектуальное чувство отчуждённости. При этом ослабляется способность к перестановке, к испытыванию смысла или значения. Также для этих людей все религиозные слова, вроде Бог , душа или совесть , настолько заклеймены позором, что лучше всего вообще не использовать их в разговоре с ними, но, скорее, нужно попробовать донести до них тот «новый смысл», который при помощи снов и в их терминах пытается выявить их душа. В определённом отношении у таких людей даже есть преимущество: они могут испытать религиозное измерение души с внезапной свежестью, необременёнными прошлым, без высокомерного чувства традиции, которое немедленно связывает их открытия с материалом из прошлого. Я надеюсь, что когда-нибудь во всех этих странах взрастёт чрезвычайно плодотворный урожай, как это происходит после наводнения.

Также как и большинство лечебных веществ является также ядами, у встречи с бессознательным также есть чрезвычайно опасная сторона. В самом деле, религии — это не только что-то конструктивное: нам достаточно только подумать о сжигании еретиков и ведьм, об опустошающем вторжении турок в Европу, достигшем самых ворот Вены, о сомнительной миссионерской активности, которая уничтожила туземные религиозные и культурные формы многих людей, лишая их их корней. Юнг пишет:

Религии не обязательно красивы или хороши. Они являются могучими проявлениями духа, и у нас нет власти обуздать дух. Конечно, великие катастрофы вроде землетрясений или пожаров более не убедительны для современного ума, но они нам не нужны. Есть гораздо более ужасные вещи, а именно человеческое безумие, великие ментальные инфекции, от которых мы в настоящее время бесспорно страдаем. [30] Jung, letter to Leslic Hollingsworth, 21 April 1934.