Мария-Луиза Франц - Вечный юноша. Puer Aeternus

«Теперь, — подумал Мельхиор, — он находится в моей власти, и я оказался хозяином положения. Я бодрствую, а он считает меня беспомощным. Теперь я позову мальчиков, и они его свяжут». Он посмотрел на фон Шпата и увидел болезненно-божественное лицо, которое снова его очаровало, но он отбросил от себя это искушение и закричал: «Я хочу отсюда уйти!»

Ничего не случилось. Он поднял руки и закричал: «Я хочу отсюда уйти!» Но по-прежнему стояла тишина, и никто не появился. Он закричал в третий раз, но все было бесполезно. У него опустились руки, и он понял, что остался один, а мальчики находятся во власти тех самых странных пришельцев.

«Все кончено», — подумал Мельхиор и почувствовал ужасную усталость. Он снова посмотрел на фон Шпата, который все еще спал. Мельхиору было страшно посмотреть ему в глаза и услышать, что он скажет. Осторожно, не раздеваясь, он лег в постель и сразу уснул.

Ему приснилось, что стеклянные люди одержали победу, а мальчики погибли. Сон был долгим. Он слышал, как его называют по имени. В конце сна он лицом к лицу столкнулся с фон Шпатом. Мельхиор вытащил нож и, вонзив его в фон Шпата, вырезал у него на груди крест. Фон Шпат закричал: «Мельхиор!» Мельхиор проснулся и увидел фон Шпата, стоящего над ним со свечой в руке. По-прежнему была ночь.

«Этот мир мой, — сказал фон Шпат. — Звать мальчиков было совершенно бесполезно. Они — всего лишь отражения в зеркале».

«Я не подчинюсь тебе! — закричал Мельхиор. — Я подчиняюсь собственной воле!»

«Я сломлю твою волю, как сломал ее у других, — спокойно ответил фон Шпат. — Пойдем со мной: я покажу последний акт».

«Игра никогда не кончится», — промолвил Мельхиор.

«Пойдем со мной, — повторил фон Шпат, — и ты все сам увидишь».

На улице разыгралась метель. Они шли больше часа, снег слепил им глаза. В конце концов, они свернули на пустынную аллею и пришли в полуразрушенный дом, где горели масляные светильники. Фон Шпат остановился. На входе была надпись: «Мировая сцена света».

«Мы пришли, — сказал фон Шпат, весь путь хранивший молчание, и три раза постучал условным стуком в дверь. На стук выглянул карлик.

«Вы опоздали, — сказал карлик. — Зал опустел. Никто не захотел этого видеть, но мы продолжаем играть пьесу до конца. Сейчас должен начаться последний акт». Он повел их по старым коридорам с потрескавшимися стенами. Они подошли к двери в стене, и карлик пригласил их войти и наслаждаться зрелищем. Они сели, глядя на пустой зал. Он был темным, за исключением двух мерцавших светильников, в которых медленно угасал свет.

«Хорошие места, — сказал фон Шпат. — Отсюда можно смотреть на актеров так, чтобы пьеса не казалась слишком трагичной».

«Какое она имеет к нам отношение? Что я тут увижу?» — спросил Мельхиор.

«Последний акт», — повторил фон Шпат.

Зазвонил колокольчик, и занавес поднялся. Мельхиор увидел на сцене мальчиков и двойника фон Шпата. Он увидел те же самые улицы, которые он видел во сне час или два назад, прозрачных людей — неподвижные фигуры с неподвижными лицами. Но на это раз он понял, кто они такие, поскольку узнал в них мальчиков.

Фон Шпат встал и сел на кресло повыше позади Мельхиора. Он вытащил большой театральный бинокль и, поставив локти Мельхиору на плечи, стал смотреть на сцену через его голову. Мальчики танцевали вокруг отражения фон Шпата и пели: «Время распадается, пространство растворяется, целостность уничтожается». Это был голос Фо. Мельхиор хотел вскочить с места, но локти фон Шпата вдавили его в сиденье. Танцующие мальчики разбились на пары. У них на губах застыла последняя улыбка, их глаза были закрыты — они находились в глубоком сне, и глаза двойника фон Шпата тоже медленно закрылись.

Мельхиор ощутил, что давление локтей фон Шпата стало меньше. Обернувшись, он увидел, что тот заснул. Он стряхнул с плеч руки фон Шпата и сбросил с себя одолевавшую его сонливость. Из его уст вырвались странные слова, которые эхом отразились в пустом зале.

Затем он увидел на сцене нового персонажа и узнал в нем себя. Он видел, как спешит к Фо и трясет его, как Фо медленно открывает глаза и встает на ноги. Мельхиор услышал, как его двойник закричал: «Он заснул! Сейчас самое время!». Сверкающими ножами они пронзили фигуру фон Шпата. В тот же миг сидевший в ложе фон Шпат безжизненно свалился на пол. Мельхиор увидел себя на сцене вместе с Фо; они торопились быстро убраться прочь.

Ветер подхватил и понес Мельхиора. Снежинки падали ему на лицо; постепенно стало светать. Он был один на заснеженных улицах. Постепенно метель утихла, и через тучи вновь пробивалось солнце. Мельхиор почувствовал, как силы оставляют его. Он так ослаб, что еле двигался. Обессиленный, он упал в снег и посмотрел вдаль. «Круг замкнулся, — прошептал он. — Все исполнилось. Моя тень освободила твою тень. Враг погиб. Где же мне теперь найти тебя? За разделяющими нас морями и океанами я слышу твой голос. День и ночь ты бродил по равнинам и взбирался на высокие горные вершины. Золотые корабли с алыми парусами несли тебя через моря. У тебя над головой кружили стаи птиц. Ты пробирался по диким тропам и подходил ко мне все ближе. Когда-нибудь утром ты явишься ко мне, обнаженный и сияющий, со звездами в волосах, и твои холодные губы поцелуют мое бьющееся сердце. Земля больше не будет немой. Твои слова вызовут в ней жизнь, от всех будет исходить твое дыхание, твоя любовь расцветет в каждом сердце. Крест вознесется ввысь. Проснувшееся желание вольет кровь в вены всего мира и превратит одну форму в другую. Начнется новая пьеса. Поспеет виноград и дождется тебя. Смотри, как мы отдыхаем, как спокойно и счастливо наше дыхание. Все спокойно. Приходи к нам обнаженным в облачении ночи, юное пламя, поющее пламя, Мастер и Дитя».

Закончив эту похожую на гимн молитву, Мельхиор поднялся и распростер руки. Он пробирался вперед, спотыкаясь о сугробы, а затем ему показалось, что он видит на снегу капли крови. Присмотревшись, он увидел, что это лепесток розы. Через несколько шагов он увидел еще лепестки, потом еще; весь его путь был усыпан лепестками роз, а на снегу оставались изящные следы босых ног. Высоко подняв голову, он шел по этим следам. Туман вокруг него становился все гуще, земля исчезла из-под ног. Все стало белым и с каждым шагом становилось еще белее, только лепестки роз сияли алыми каплями крови, увлекая его вперед. Далеко впереди он увидел чей-то силуэт. Его слабость исчезла. Он ничего не знал, не чувствовал и не видел кроме маячившей перед ним фигуры.

Солнце зашло за тучи. Туман неожиданно рассеялся. На вершине стоял Фо в сиянии света; у него в волосах были розы; он распростер свои пламенные объятия.

Усталый скиталец пал на колени. «Царство!» — заикаясь, промолвил Мельхиор. — «Царство без пространства!» — произнес он и умер.