Мария-Луиза Франц - Легенда о Граале

Фигура короля представляет, даже в большей степени, чем фигура рыцаря, преобладающий управляющий принцип сознания, что легко заметить в сказках и сновидениях [85]. Артур, глава Круглого Стола, таким образом, должен представлять доминантную коллективную идею о христианском рыцарстве. До некоторой степени он воплощает Антропоса — видимый и коллективный сознательный аспект человеческой целостности, — ставшего видимым. В этом смысле он представляет идею целостности, как она воспринималась в первом тысячелетии христианской эры, а его Круглый Стол и двенадцать рыцарей очевидным образом связаны с Христом. Этот Король, будущий наставник Парсифаля, таким образом, представляет для Парсифаля концепцию целостности, как он ее постигает, которой он служит. Кроме Артура важную роль в жизни Парсифаля сыграет другой король, больной Король Грааля. Отец Парсифаля, больной, как Король Грааля, изображает человеческий и личностный авторитет отца; король Артур — высший и недостижимый авторитет, идею целостности в христианском рыцарстве; и, наконец, Король Грааля представляет эту концепцию в еще более развитой форме.

Вопрос точного психологического значения Красного Рыцаря также важен. Во многом он похож на Парсифаля, потому что тоже не знает, как себя вести при королевском дворе; когда он ворует кубок и проливает его содержимое на королеву, он совершает нападение на феминный принцип, которое в дальнейшем похожим образом совершит и сам Парсифаль. Таким образом, его можно интерпретировать как двойника Парсифаля, или Тень. Психологически термин «тень» означает низшие и часто более темные и бедные особенности характера, которые, хотя и не замечаются эго-сознанием, сосуществуют с ним. Чаще всего она состоит из особенностей эмоциональной природы, которые обладают определенной автономией и иногда овладевают сознанием [86]. Эти содержания частично личностны и при помощи моральных усилий могут быть проявлены в свете самопознания. Они лишь относительно злы, потому что часто означают жизненность и близость к инстинктам, которые также обладают позитивной ценностью. Но с другой стороны, тень связана с коллективной тьмой, которая кристаллизуется в архетипический образ деструктивного божества и ставит человечество перед пугающими проблемами. Мотив Красного Рыцаря в конце концов приведет Парсифаля к зияющей бездне проблемы зла. Однако здесь он может быть рассмотрен как личная тень Парсифаля, как сумма эмоций и варварского безрассудства, которые Парсифаль должен превозмочь, чтобы стать христианским рыцарем.

В многих все еще живых северных сказках есть персонаж по имени Риттер Рот, который играет роль злобного клеветника на героя [87]. В древней Ирландии потусторонний сказочный мир время от времени посылал красных воинов (Сидов) против героев этого мира, и Красный Рыцарь тоже имеет такое потустороннее происхождение [88]. Он клевещет на героя Королю, пытаясь устроить его гибель, но это действие, напротив, ведет к продвижению героя. Рыцарь, таким образом, играет роль опасного теневого элемента. В мифологии красный цвет ассоциировался с одной стороны с кровью, огнем, любовью и жизнью, с другой — с войной и смертью [89]. Из двойственного значения цвета можно понять, что и фигура Тени тоже не только деструктивна, она также может работать в интересах жизни, когда она интегрирована с сознанием. На символическом языке алхимиков «красный человек» появляется как персонификация prima materia философского камня. Говорится, что с ним следует обращаться осторожно и не следует бояться, потому что он очень полезен, несмотря на устрашающий вид. В частном случае, следовательно, Красный Рыцарь — это первое проявление будущей внутренней целостности Парсифаля [90].

Парсифаль, однако, убивает его с бездумной жестокостью, которая не вызывает одобрения, несмотря на то, что Красный Рыцарь оскорбил Артура и с ним лишь расплатились его же монетой. Психологически убийство красного теневого рыцаря соответствует насильному подавлению индивидуальных аффектов и эмоций Парсифаля как первому шагу к построению сознательной личности. Каждая юная личность, растущая в социальном окружении должна пройти через эту фазу безжалостного подчинения внутренней примитивной эмоциональности, прежде чем сможет развиваться дальше. Здесь, однако, это происходит без всякой рефлексии, лишь как результат стремления Парсифаля стать рыцарем и быть принятым при дворе короля Артура.

После того, как Парсифаль облачился в доспехи своего врага, его тоже будут называть «Красным Рыцарем» [91]. Поскольку он преодолел эмоции, нападавшие на него изнутри, их витальность и энергия теперь находятся в распоряжении эго, которое таким образом укрепляется и обретает большую значимость. В то же время следует ожидать от Парсифаля всплеска безжалостной маскулинности, которая приведет его к неприятностям. Это другая характеристика того незрелого и глупого поведения, в соответствии с которым он не стал сражаться с Красным Рыцарем, чтобы вернуть кубок, а просто убил его же копьем, потому что красные доспехи пробудили его жадность. Чаша для него имеет второстепенное значение. Он посылает ее к Артуру с одним из его оруженосцев, не утруждая этим себя и не подозревая, что мотив, который в дальнейшем станет главным — чаша, Грааль — по случайности впервые появился уже сейчас. Чаша — широко распространенный объект в легендах и сказках и часто играет судьбоносную роль, либо из-за своего содержимого, как в истории Тристана и Изольды, либо из-за тесной связи с жизнью ее владельца или жизнью того, кто пил из нее [92]. На этой стадии развития Парсифаль, судя по всему, не подозревает о значении чаши.

Другой важный фактор — это доспехи, которые Парсифаль снял с мертвого рыцаря и взял себе. Мародерство не свойственно рыцарям, так что с этим эпизодом связывается и некоторая вина. Важно отметить, что Парсифаль одевает доспехи поверх своего грубого уэлльского белья, с которым он не расстается. С одной стороны это значит, что он чувствует доспехи важной частью себя, с другой стороны он еще не вполне рыцарь, каким хотел бы быть, а только выглядит по-рыцарски. Это соответствует концепции, которая в аналитической психологии называется «персоной» (маской) [93]. Слово «маска» указывает, что она не присуща природе индивидуума, который скрыт за внешним, а впечатление производит только внешний облик. Таким образом, персона в некотором смысле лишь фасад и часто устроена так, чтобы вписываться в общество, в которой живет индивидуум; по этой причине Юнг считает ее частью коллективной психе [94]. Это значит, что человек кажется лишь членом расы, клана, профессионального класса и т. д., а не человеческим существом с уникальными особенностями. Персона появляется более или менее автоматически, поскольку человек принадлежит определенной нации, семье или классу, особенности характера и стиля жизни которых он разделяет. Изначальное психическое положение ребенка является таким соучастием или идентичностью с окружающими, а дифференциация от окружения приходит лишь с взрослением сознания. Сначала он должен просто принять роль, которая ему выпадает в семье или обществе, которым он принадлежит. Последовательно он является ребенком, сыном, дочерью, юношей, девушкой, отцом семейства, женой, матерью, представителем определенной профессии и так далее. Соответственно важно, что Парсифаль не знает своего имени, он знает себя как cher filz (милый сын), beau filz (прекрасный сын) или beau sire (прекрасный сударь) — все это слова, с которыми к нему обращалась мать.