Василий Чибисов - Либидо с кукушкой. Психоанализ для избранных

– Вам лишь бы верблюдов считать, – сладко потянулась девушка.

– Что Вы видели?

– Если я скажу, что видела, как пыльная буря навсегда избавляет меня от стокрылого безумия, этого хватит?

– Думаю, да. Но…

– Отлично, – прошептала девушка, погруженная в свои ощущения. – Когда следующая встреча?

– Когда будет потребность. Я конечно могу посоветовать профилактический визит в пятницу, но вы ведь вряд ли придете без явной необходимости?

– Да, я такая! – игриво подмигнула пациентка и, тряхнув мелированными кудряшками, выбежала из кабинета.

Теория прекрасна сама по себе, но без практики она превращается в прекрасный труп. Попробуем с помощью Эдипа и Хроноса навести порядок в наиболее прикладной области психологического знания. Что может быть более практичным и востребованным в современном мире, чем классификация, распознавание и изучение психопатов? Случайно напоровшись на психопата и общаясь с ним как со здоровым человеком, можно потерять время, нервы, здоровье и деньги. Это нормально? Кстати, о нормальности…

В современной философии психологии понятие нормы подвергается радикальному пересмотру [64]. Процесс носит турбулентный характер, поэтому на поверхность часто всплывает всякое непотребство вроде антипсихиатрии [65], которая требует вовсе отказаться от принудительного лечения и диагнозов. Анархисты органически не способны понять, что значит «чужое»? Недоразвитость лобных долей? Нет, что вы! Политические убеждения. Феминистки требуют кастрировать всех мужчин, чтобы навсегда устранить самую возможность домогательств? Это не бред преследования и не садизм. Они просто угнетенные. Угнетенные на всю голову.

Есть и другая крайность, когда наиболее эффективное и независимое поведение попадает под диагностический пресс. Современное общество активно пользуется двумя фейковыми диагнозами: социопатия и пограничная структура личности. Здесь диагностика на две трети строится на неклинических, субъективно-ценностных критериях.

Недавно стало модно называть слишком свободных, творческих, резких или успешных людей социопатами. Реже – психопатами. Показательно, что эта забава популярна в равной степении у дилетантов, и у клинических специалистов, и у простых психологов, и у современных аналитиков, и у «экспертов» на телешоу. Кроме того, образ социопата и «пограничника» активно эксплуатируется в кино, художественной литературе и статейках по популярной психологии.

Казалось бы, что такого? Кто из нас в сердцах не обзывал неумного собеседника кретином или дебилом? Кто не предполагал наличие шизофрении у человека, чью мотивацию не мог понять? Готовьте камни и тренируйтесь в прицельных бросках. Нет ничего нового в том, что клинические диагнозы звучат вне клинической среды из уст людей, далеких от психиатрии.

Классические диагнозы легко проверить. Они опираются на конкретные явления, которые мешают субъекту адаптироваться в обществе, получать и запоминать информацию, ориентироваться в пространстве, связно разговаривать и мыслить. И это только начало распада! Настоящий психоз вы ни с чем не спутаете. В воспитательных целях можно любого, кто раздает психиатрические ярлыки, сводить на экскурсию в дурку. Или найти для него в интернете видео бесед с клиническими больными. Желание бросаться диагнозами отпадет моментально. В бездну нужно периодически заглядывать.

С социопатией так не получится. В ее официальном описании есть путь к отступлению. Смотрим в Международную классификацию болезней (МКБ-10). Там, под номером F60.2 творится какое-то непотребство. «Пренебрежительное отношение к морали и мнению большинства, равнодушие и бессердечность, отсутствие чувства вины» (Personality disorder characterized by disregard for social obligations, and callous unconcern for the feelings of others. There is gross disparity between behaviour and the prevailing social norms).

Это что такое? Это откуда? Как вы бессердечность измерять будете? Не анальным ли зондированием?

Как сказала одна талантливая медик, «диссоциальное расстройство личности – это умение время от времени красиво пое**вать нормы морали». Вполне естественная реакция на современный социум. Не находите?

Возможны мы, как всегда, сгущаем краски. У диагноза есть продолжение. Например, социопат не способен корректировать поведение даже под страхом наказания (Behaviour is not readily modifiable by adverse experience, including punishment). Прибавьте сюда практически неконтролируемую агрессию по любому поводу (There is a low tolerance to frustration and a low threshold for discharge of aggression, including violence). Это уже дезадаптация, это уже проблема. К объективной стороне диагноза вопросов нет. Неконтролируемая агрессия и неумение делать выводы из наказания – реальная помеха на жизненном пути и опасность для окружающих.

Но какого черта в диагностическом описании делает первая часть, посвященная пренебрежительному отношению к социальным нормам? Как советская статья об аморальном поведении перекочевала в Международный классификатор болезней? Эта часть отражает не объективное состояние пациента, а общее субъективное ощущение, которое пациент вызывает у врача.Даже не у врача, а у общества, которое в данном случае делегирует врачу полномочия по борьбе с потенциальным сверхчеловеком.

Вы заядлый игрок, умеете ходить по головам, не желаете терпеть дурных родственников, не позволяете вгонять духовные скрепы себе под ногти, любите быструю езду и беспорядочные половые связи с людьми всевозможных полов и гендеров? Все, вы в группе риска. Вы рискуете. Рискуете вызвать зависть у слабого духом человека и получить от него заветный диагноз.

Если социопат умеет сохранять лицо и не переступает грань закона, то он (она) становится двигателем прогресса. Ему легче, на нем не висит балласт народного мнения, внутренняя цензура не мешает рассматривать все возможные пути решения проблемы. Как говорил осовремененный Шерлок, «я не психопат, я высокоактивный социопат»…

Смешно слышать подобные «правозащитные» лекции от человека, предлагающего принудительно лечить радикальных феминисток, анархистов и запрещать слишком религиозным семьям иметь детей. Но одно дело – применение репрессивной морали к свободным успешным личностям, то есть бесконтрольное расширение домена психиатрии. Другое дело – признание за психиатрией права на карательные функции и одновременное существенное ограничение психиатрического домена, переход диагностики от феноменологии к измерению объективных показателей.