Эстер Хардинг - Психическая энергия: превращения и истоки

Желательно написать для себя по возможности подробное и точное описание всех событий — как тех, что привели к эмоциональному взрыву, так и тех, что последовали за ним и хоть как-то запомнились. Впоследствии часто бывает весьма полезно (если это допустимо) обсудить происшедшее с другим лицом, участвовавшим в ситуации.

Признание своей вины перед этим человеком или другим терпеливым слушателем — исповедником, аналитиком или понимающим другом — также поможет крепче привязать безличный фактор к сознанию; тогда как ин-сайт, обретенный в результате выслушивания непредвзятого мнения, а еще лучше — профессионального анализа случившегося, может оказаться крайне полезным.

У людей примитивной культуры и детей, а также и у взрослых, наблюдается сильная тенденция вновь и вновь пересказывать или проигрывать в лицах события нуминозного или мана-характера. Таким образом они ассимилируются сознанием; их перегруженность эмоциями постепенно ослабляется, они лишаются демонического характера, и переживание в целом становится более приемлемым. Этот инстинктивный способ обращения с ужасающим или внушающим благоговейный трепет аспектом необычных происшествий стал одним из методов психотерапии, основанной Фрейдом; он называется абреакцией и широко используется в военной медицине при лечении «фронтовых неврозов». Эта методика дает очень благоприятные результаты в тех случаях, когда цель состоит в предотвращении появления или в лечении невротических симптомов, возникших в результате ужасных или аномальных переживаний. Однако там, где конечной целью служит возвращение человека в строй или к повседневной гражданской жизни, естественно, никакой речи об использовании переживания для расширения сознания, не говоря уже о содействии процессу индивидуации, конечно же, не идет.

Но там, где причиной появления безличного фактора выступает не такой кризис, как война, и цель не ограничивается избавлением индивида от сокрушительных последствий его переживаний, а простирается дальше, до расширения сознания и личности, необходимо не только нейтрализовать демоническую силу посредством терапевтической методики, например, абреакцией или катарсисом, но и попытаться установить с этой силой взаимос- 350 вязь. По этой причине ей нельзя позволить отступить обратно в бессознательное. Ее необходимо уловить и придать ей реальность, какого-то рода форму; или хотя бы дать название. Даже если ее невозможно точно описать или идентифицировать, то неопределенное название присвоить все же можно, к примеру «третий фактор», или, как в детской игре, просто «водящая»; если активность весьма деструктивна, ее можно даже назвать «дьяволом». Впоследствии ее можно будет распознавать и идентифицировать в ситуациях, где она выглядит несколько иначе. Постепенно, если аккуратно все записывать и сопоставлять множество различных переживаний, можно будет построить общую картину ее характера и активности.

В случае распознания иррационального фактора в какой-нибудь конкретной ситуации он может быть исключен из внешнего противостояния, и рассудок снова возьмет власть в свои руки. Естественно, эта процедура не избавляет от безличной эмоции, от дьявола, пробужденного разногласием, либо чего-то еще, активированного спорным вопросом.

На геометрической схеме (рисунок 12) эта иррациональная энергия представлена линией, прямо противоположной или перпендикулярной линии беспристрастной истины. Эта линия проходит через центр круга. Следовательно, в нашей психологической аналогии, отделив иррациональный фактор от рационального и объективной реальности спорной ситуации, мы определили линию силы, ведущую к центру психики.

Решившись разобраться с ситуацией таким образом, индивид может согласиться разрешить внешний конфликт, следуя разуму или справедливости. И если он действительно осознает, что таким путем необходимо подходить к внешней ситуации, то его согласие будет не просто жестом или уловкой для спасения престижа, а подлинным признанием истины, имеющей большее значение, чем его собственные желания. Тем не менее, проделав все это с чистой совестью, он может обнаружить, что, когда он укладывается вечером в постель и остается наедине с собой, его снова начинают тревожить непрошеные мысли и фантазии — идеи, противоречащие принятому решению. Когда он смело встречает эти неудовлетворенные мысли — можно сказать, эти неутолимые эмоции — и пытается определить их истоки, то обычно обнаруживает, что они связаны с каким-то комплексом, неким бессознательным предположением, вызвавшим эмоциональную взвол- 351 нованность внешней ситуацией. Этот комплекс может включать решимость быть хозяином положения или непреодолимое влечение индивида устроить все определенным образом потому, что «именно таким должен быть порядок вещей» или «так его учили родители». Возможно, ситуация обнажит слабость или неполноценность, которые могут вызывать страх, граничащий с паникой. Либо же гнев может быть связан со склонностью к вероломству или с опасением потерять честное имя. Он может бороться с полусознательным любовным романом. Или же проблема может оказаться даже еще более иллюзорной, еще более сложной для определения, и основываться, возможно, на ощущении священности какой-нибудь, оказавшейся под угрозой ценности или на чемто, что имеет отношение к религиозной сфере. Другими словами, комплекс может располагаться в области проблемы власти, родителей, сексуальности или в какой-либо иной из основных сфер жизни, где примитивный инстинкт властвует до тех пор, пока ему не будет брошен вызов более глубокой лояльностью.

Таким образом, сила эмоции, идущей вразрез с непредвзятой истиной, проникает вглубь круга психики, и этот факт далек от того, чтобы быть чисто теоретическим. Ибо она действительно пронзает самое сердце, а если не проникает так глубоко, то это означает, что данный спорный вопрос незначителен или недостаточно важен для того, чтобы затронуть центр. Он может уходить в глубокие слои психики, но чтобы был затронут центр, должна возникнуть более фундаментальная проблема.

Соответствующая такой ситуации схема представлена на рис. 13. Ее автор также женщина, проходящая курс анализа. Диски, расположенные по периметру окружности, обозначают спорные вопросы в психическом тупике субъекта. Они возникают в связи с проблемами на работе и во взаимоотношениях как с сослуживцами, так и с друзьями; фактически они представляют собой узловые моменты сложившейся ситуации. На данной схеме не видно касательных, как на вкладной иллюстрации XIV, но поскольку перпендикуляры к ним проведены, мы можем заключить, что и эта женщина пыталась отделить объективные факты от собственных эмоциональных реакций на свои жизненные проблемы. Эти линии идут к центру, но не достигают его; им препятствует змея, кольца которой окружают и скрывают центр. Эта змея служит олицетворением бесчувственного инстинкта. Это — змея Кундалини, змеиная сила^, описанная в Тантричес- 352 кой системе буддизма как дремлющая в мулатхара, «корне основания» — или, выражаясь психологическим языком, в глубинах психики, у истоков сознания. Она дремлет там до тех пор, пока ее не пробуждает какое-нибудь жизненное событие или не активирует специально предназначенная для этого методика. В тантрической системе упражнений йоги медитация и тренировки нацелены на пробуждение Кундалини и проведение ее вверх через сушумну, внутренний канал спинного мозга. Это означает, что инстинктивную силу необходимо провести по пути сознания. В своем продвижении вверх она последовательно открывает и освещает чакры, или центры сознания, соответствующие различным стадиям развития «Я».