Гарри Салливан - Интеперсональный психоанализ

Мифы: сновидения, удовлетворяющие потребности многих 305

Примечания к главе 20 309

ГЛАВА 21 ПОСЛЕДУЮЩИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ПСИХИЧЕСКОГО РАССТРОЙСТВА: ПАРАНОИДНАЯ И ПАРАНОИДАЛЬНАЯ ФОРМЫ 309

Побочные проблемы развития 310

Защитные операции, направленные на поддержание селективного невнимания 311

Ревность и зависть 312

«Фантазия исполнения желания» 313

Устойчиво низкая самооценка 314

Способы маскировки и социальная изоляция 315

Эксплуататорские установки 315

Замещающие процессы 317

«Ощущение манипулирования извне» 321

Невозможность диссоциации 322

Параноидная трансформация личности 324

Примечания к главе 21 325

ЧАСТЬ 4 К ВОПРОСУ О ПСИХИАТРИИ НАРОДОВ 327

ГЛАВА 22 327

Причины безотлагательности 340

Примечания к главе 22 342

Возникновение интерперсонального психоанализа обычно датируется началом 20-х годов XX века, когда американский психоаналитик Гарри Салливан впервые занялся лечением пациентов, страдавших шизофренией.

Гарри Стэк Салливан (21.02.1892-14.01.1949) вырос в провинциальном городке на севере штата Нью-Йорк. Он изучал медицину в Чикаго, а затем работал в госпитале Сент-Элизабет в Вашингтоне (округ Колумбия) - одном из ведущих центров американской психиатрии того времени. В 1923 году он прошел курс дидактического анализа у Клары Томпсон (1893-1958), которая в свою очередь, хотя и позднее (1931-1933), была одной из последних анализанток Шандора. Ференца. (1873-1933). В 40-х Гарри Салливан, Клара Томпсон, Карен Хорни (1885-1952) и Эрих Фромм (1900-1980) составили группу американских реформаторов психоанализа.

На протяжении двадцати пяти последних лет жизни деятельность Салливана была связана с Американской Психоаналитической Ассоциацией (АПА), членом которой он стал в 1924 году, и уже в 1929- был избран в ее Исполнительный совет. В 1932 году он становится одним из организаторов Вашингтонско-Балтиморского Психоаналитического Общества, действующего в качестве филиала АПА, реорганизованной в федерацию американских психоаналитических обществ. Через год (в 1933) он выдвигает идею создания психоаналитической секции в Американской Психиатрической Ассоциации, что вызвало крайне отрицательную реакцию ортодоксальных психиатров, хотя в США в этот период (в отличие от Европы) не было столь резкого водораздела между психоанализом и академической психиатрией. В последние годы жизни Салливан потерял интерес к организационной деятельности, сосредоточив свое внимание на деятельности организованного им Вашингтонского Психоаналитического Института, проблеме психического здоровья и издании основанного им журнала «Психиатрия».

Несмотря на то, что уже к середине 20-х психоаналитики были достаточно широко представлены в американской психиатрической практике, в теоретических подходах к шизофрении все еще традиционно доминировали взгляды немецкого психиатра Эмиля Крепелина (1856-1926), который вслед за бельгийским психиатром Морелем (1809-1873) определял это заболевание как «dementia praecox» («раннее слабоумие»). Одной из наиболее характерных особенностей этой формы психопатологии является то, что у больного как бы «отключаются» обычные каналы общения с окружающими, и наряду с тем или иным дефектом мыслительных функций он замыкается в своем собственном мире. В последующем характерную для шизофрении утрату связи с реальностью отмечали многие авторы. Согласно Крепелину, шизофрения представляет собой неуклонно прогрессирующее нейрофизиологическое расстройство, которое со временем приводит к полной невменяемости. Однако позднее Э. Блейлер (1857-1939), которому мы и обязаны современным термином «шизофрения», показал, что - в строгом смысле - это заболевание не является ни «ранним», ни «слабоумием», поскольку может начинаться и в зрелые годы и совсем не обязательно завершается деменцией. Основным Блейлер считал специфическое расщепление психических процессов и утрату функциональной связи между мышлением, эмоциями и поведением, дополняемые склонностью к погружению в мир личных переживаний и фантазий (-аутизму) и одновременному проявлению противоречивых чувств, например, любви и ненависти (-амбивалентности) или, наоборот, эмоциональной тупости.

Обследовав в течение 1924-1931 гг. более 250 молодых мужчин, страдавших шизофренией, в 1931 году Салливан сделал вывод, что данная концепция заметно расходится с его собственными наблюдениями за пациентами, которые в ряде случаев проявляли крайнюю чувствительность и активно реагировали на поведение окружающих, хотя эти реакции зачастую носили косвенный или скрытый (невербальный) характер. Еще более сенсационным было его сообщение о том, что в процессе психоаналитической терапии у 61% пациентов он наблюдал «заметное улучшение состояния». Позднее аналогичные данные получил другой известный психоаналитик - Франц Александер (1891-1964), отмечая, что «более 60% шизофреников демонстрируют улучшение, а те, у кого улучшения не наблюдается, в равной степени плохо поддаются и психотерапии, и биологическому лечению». Надо отметить, что до настоящего времени большинством специалистов эти выводы Салливана воспринимаются с определенным скепсисом, хотя применение психоанализа при шизофрении становится все более обычным явлением. Должен сказать, что я не разделяю скепсиса большинства коллег, поскольку уже на протяжении ряда лет веду таких пациентов. Их количество не позволяет мне делать каких-либо обобщающих выводов, но я доволен своей работой.

Нужно отметить, что Салливан проводил преимущественно стационарную терапию больных шизофренией, при этом он считал важным принцип «гомогенизации» пациентов в палате - по критериям пола, возраста и психической проблемы. Большинство современников отмечали особый талант Салливана в установлении контакта и понимании мышления психотиков, а также его терпеливость, способность к сопереживанию и наблюдательность. Последние качества, безусловно, достойны подражания, но я не разделяю идей стационара (за исключением случаев, когда пациент представляет угрозу для самого себя или других), также как и принцип «гомогенизации». Мой опыт показывает, что сохранение пациента в здоровой среде - более адекватный путь к успеху терапии и формированию паттернов более эффективной социальной адаптации.

На основании своих клинических наблюдений, Салливан постепенно пришел к убеждению, что для понимания психопатологии недостаточно сосредоточить все внимание на самом индивиде (как это предполагалось в получавшем все большее распространение персоноцентрическом подходе, пришедшем на смену нозоцентрическому). Через некоторое время он делает ряд революционных для того периода развития психиатрии и психотерапии выводов, в частности: люди неотделимы от своего окружения; личность формируется только в рамках межличностного общения; личность и характер находятся не «внутри» человека, а проявляются только в отношениях с другими людьми, при этом - с разными людьми по-разному. Далее Салливан конкретизирует, что «личность проявляется исключительно в ситуациях межличностного общения», а сама личность - это «сравнительно прочный стереотип повторяющихся межличностных ситуаций, которые и являются особенностью ее жизни».