Тесс Холлидей - Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу

Через два дня, когда мы пошли развеяться в ресторан, Ник неожиданно повернулся ко мне. Он уже выпил немало виски Jameson, но на его лице сияла улыбка до ушей, а в глазах блестели слезы.

– У нас правда будет ребенок? – спросил он.

– Да! – восторженно ответила я.

Я прикоснулась к своему животу, будто защищая его, и впервые почувствовала радость от того, что во мне зарождается новая жизнь.

Когда мы определились, то сообщили радостную новость маме и Райли, сделав им сюрприз на Рождество. Когда мы обменивались подарками, я дала маме и Райли небольшой сверток. В нем была музыкальная шкатулка, под крышкой которой Райли обнаружил снимок УЗИ, сделанный на 15-й неделе. Снимок был подписан: «Холлидей-младший близко!»

Я в одиночку растила сына после подростковой беременности, и никто лучше меня не знал, скольким нужно пожертвовать, чтобы поднять ребенка. Те, кто в такой ситуации игнорирует трудности и считает, что истинная любовь все исправит, сами ставят себе подножку.

– Рай! – вскрикнула мама. – Ты будешь старшим братом!

– Ну да, но не сейчас же, – недоуменно сказал Райли.

– Уже скоро! – радостно сказала мама. – Это ультразвуковой снимок ребенка в животе у твоей мамочки! Она беременна!

В течение недели Райли задавал нам много вопросов.

– Как появляются дети? – спросил он. – Как Боуи туда попал?

Мы решили не рассказывать ему о том, что его брат скоро присоединится к нам потому, что кое-кто выпил лишний пряный коктейль «Маргарита» с арбузным соком и восхитительно повеселился в отеле «Standard», но мы были с ним честны. После краткого рассказа о пестиках и тычинках я объяснила ему, что мы с Ником очень любили друг друга и решили завести ребенка.

– А что произошло, когда родился я? – задал Райли свой следующий вопрос.

– Твой отец не хотел иметь с нами дела, – осторожно ответила я. – Ничего страшного, если это тебя расстраивает. Ты можешь спрашивать у меня что угодно.

Я знаю, что у нас с Ником другой подход к родительству, чем у многих наших знакомых. Меня в детстве слишком защищали и изолировали, и я стараюсь этого не повторять. Райли совсем немного лет, но он уже знает, что каждый сам является хозяином своего тела и может делать с ним, что заблагорассудится. Может показаться, что я перегибаю палку, но я считаю, что дети должны это понимать.

По-моему, власть над собственным телом – это не то, от чего человеку стоит отказываться. Если у человека нет права даже на это, то что у него остается?

Тату-салон должен быть безупречно чистым – татуировка – это, по сути, маленькая хирургическая процедура. Если вам кажется, что в салоне грязно, или что-то заставило вас сомневаться в профессионализме татуировщика – бегите оттуда. Вокруг полно других тату-салонов. Абсолютно необходимо, чтобы тату-мастер работал в перчатках и использовал чистые, стерилизованные инструменты, которые были вытащены из запакованного крафт-пакета у вас на глазах. Если вы не уверены в стерильности инструментов, попросите показать оборудование для стерилизации.

Зная, что Райли может быть некомфортно от планирующегося пополнения в семье, я решила сделать татуировку специально для него. Мы поехали в Сан-Диего, к хорошей подруге, талантливой художнице и тату-мастеру Джеки Данн Смит, чтобы она изобразила у меня на стопе маленького мальчика в костюме медведя. Компаньоном Райли на протяжении всего его детства был маленький медвежонок. Обычно Райли предпочитает сдерживать свои эмоции, но когда он увидел татуировку, то улыбка у него была до ушей. Я обожаю эту татуировку; когда я закончу кормить грудью, то набью еще одну, для Боуи.

Меня в детстве слишком защищали и изолировали, и я стараюсь этого не повторять. Райли совсем немного лет, но он уже знает, что каждый сам является хозяином своего тела и может делать с ним, что заблагорассудится.

Когда-то я выбирала татуировщиков наугад, но я повзрослела и, наверное, стала чуть мудрее, хоть это и спорный вопрос. Теперь я понимаю, что набивать татуировки надо только у того мастера, о котором вы нашли достаточно информации и убедились, что он профессионал.

Пока мой животик был незаметен, наше пополнение оставалось семейной тайной. Остальным мы сообщили о моей беременности в феврале 2016 года.

Я продолжала работать и путешествовать под руководством Анны до тех пор, пока не стала физически сдавать. Вскоре после того, как мы объявили о моей беременности, ко мне прицепился папарацци. Я впервые узнала об этом, увидев в «Daily Mail» статью с жутковатыми фотографиями меня, занимающейся повседневными делами. Было странно и некомфортно видеть сделанные исподтишка фотографии, где я заправляю свою машину или захожу в парикмахерскую. Там даже были кадры, на которых я сжимаю в руках квитанцию со штрафом за парковку, которую обнаружила у себя на лобовом стекле. Я абсолютно уверена, что это самая гламурная фотография того, как человек получает штраф.

Обиду усиливало то, что в комментариях к статье меня критиковали за то, что на мне было традиционное мексиканское платье.

«Но я понятия не имела, что меня фотографируют! – думала я. – Я ношу его в свое свободное время!»

Ник заявил, что он тоже зол, но абсолютно по другому поводу. В тот день на нем был одет струящийся плащ из верблюжьей шерсти, большая винтажная шляпа и в руках он нес твидовый чехол с укулеле. Он чувствовал себя Стиви Уандером, а его обрезали с фотографий! Пора поставить их на место!

Если серьезно, этот день стал началом конца моей спокойной личной жизни, и в Лос-Анджелесе меня постоянно фотографируют папарацци. Они преследуют меня, даже когда я нахожусь в Диснейленде с детьми. Бывают дни, когда они кажутся особенно гадкими и настырными, но я смирилась с тем, что это закономерная часть моей работы.

Для меня очень многое значат доброжелательные письма со словами поддержки, которые я получаю. Я знаю, что у меня есть последователи, которые будут защищать меня до победного конца, и я им очень признательна.

Почти каждую неделю люди останавливают меня, чтобы пообщаться, один раз поклонница даже ждала меня под дверью моей кабинки в туалете… Без своих поклонниц я бы не добилась такой славы, и я изо всех сил стараюсь быть приветливой по мере возможности. Я никогда не отказываюсь от совместной фотографии, если мои дети здоровы и мне не нужно к ним срочно бежать. Иногда я могу попросить подождать чуть-чуть, если идет съемка. Люди часто не понимают, что я не пытаюсь их оттолкнуть или обидеть, просто сначала мне нужно сделать свое дело. У меня, как и у всех, есть рабочие обязанности, и я должна вести себя профессионально.