Владимир Леви - Одинокий друг одиноких

Итак, примем первое определение. Одиночество — это разобщенное состояние души. И сразу важное уточнение: разобщенное состояние души не всегда совпадает с сознанием этого состояния.

Одиночество-состояние может быть сознаваемым или несознаваемым. Может быть болезненным, мучительным, невыносимым — а может и нет. И если мы спросим, хотя вопрос попахивает идиотизмом: а что, одиночество, это вообще хорошо или плохо? — ответ будет идиотским же вопросом: а как вам понравится?

В психиатрии, где проработал полжизни, я много навидался крайних по степени, клинических одиночеств — того, что зовут аутизмом, бредом, шизофренией… Такие грубые одиночества, в разной мере осознаваемые, по милости природной переживаются обычно не чересчур болезненно, а иногда даже полны удовольствия.

Иной палатный обитатель так счастлив, так самоупоенно, младенчески онанирует.

Только депрессивные разобщенные состояния души бывают неукротимо, адски ужасны и всего резче осознаются. Одно из таких состояний с огромной силой выразил Блок:

«Есть времена, есть дни, когда / Ворвется в сердце ветер снежный, / И не спасет ни голос нежный, / Ни безмятежный час труда…»

Вот так, да — невесть откуда врывается в сердце циклон одиночества, снежный ветер…

Депрессия — воспаление одиночества, от этого воспаления можно и умереть, и вылечиться с прибавкой сил и здоровья…

Отчего вдруг душа вспоминает, как бесконечно она одинока в обжигающе-ледяном Космосе Разобщенных?.. Спросим у Бога — отчего зима и зачем? Ночь — зачем?.. Не затем ли, чтобы осмыслить день?..

Образы природы, погоды, времен всегда соответствуют нашим внутренним состояниям.

Эти два стиха — про циклон снаружи и изнутри — написаны в разное время; когда писал второй; о первом не вспомнил; но у них оказался психофизиологический общ — тяжелый сон со смутным просоньем, вязкое похмелье души…

Посылка на черный день одиночества — картинка одиночества: в линиях, красках, звуках или словах… С нею уже не так одиноко.

Человек рождается на страдание, чтоб подниматься вверх

Книга Иова

Как сказано. Какая вечная точность.

Искра, на лету гаснущая Росинка, на ветру высыхающая… Вот что я и есть такое в этой необъятности, и не больше, если не врать себе.

Без меня можно. Вселенная Одиночества моего отсутствия не заметит. Космос Разобщенных не шелохнется, ну самую чуточку вздрогнет в какой-то точке — и все, и продолжит рев…

Без меня жизнь будет не совсем той, что со мной, но почти никто этого не узнает, ибо я ускользающе мал в этой Одинокой Вселенной, и осиротевшие с уходом моим, помучавшись недолго, исчезнут во тьме вслед за мною.

Вот поэтому-то я так упорствую в позывных, вот зачем пишу: чтобы одолеть малость, мгновенность свою и твою, мой Друг; чтобы собрать нас, чтобы слиться, продлиться и возрасти…

Страницы эти растут, как трава, идут, как дожди, появляются то в толпе, то за столом, то в поезде, то в постели…

Рождаются, расползаются, как котята, распрыгиваются, жмутся друг к дружке..

Долго пытался совместить тебя, внутреннего моего Друга (только с таким существом, все равно пола какого и возраста, умею в себе разговаривать и мыслить пытаюсь лишь ради этой немыслимой встречи…), с читателем (рыночная химера, многоголовый фантом).

Не получалось. Послал читателя на все буквы — и возымел внерыночный успех: внутренний Друг — к нему и обращаюсь вот так, на «ты» — да, Ты открываешь мне свое живое лицо, являешься извне во множестве обликов, пишешь разными словами, на разных языках, разными почерками…

Зная мое дело, кто-то понадеется найти и здесь прописи, рецептуру жизни, советы, поддержку, помощь.

Если понимать помощь не узко, не убого — найдет, и много. (Уже!..) Энергия, текущая по проводам, не ведает, в каком доме ей зажигать свет, а в каком кормить холодильник.

Спасательный круг тиражом в эн экземпляров, брошенный в море тонущих, спасет, конечно, не всех, но найдет своего спасаемого, и не одного — убедился.

В пути опыт каждого путника драгоценен.

Как иной раз воскресительно, когда кто-то оставляет тебе карту своих блужданий или хотя бы нечаянные следы, которые можно попытаться прочесть…