Генри Элленбергер - Открытие бессознательного [Том 1]

В течение двух последних десятилетий XIX века в процессе таких дискуссий появилось множество идей, позднее использованных при создании своих теорий создателями динамической психиатрии нового поколения. Одной из самых знаменитых была идея о том, что мужчина, вместо того чтобы воспринимать женщину такой, как она есть на самом деле, проецирует на нее свои представления, которые можно разделить на три категории: (1) воображаемый идеал, (2) представления, взятые из собственного прошлого, (3) то, что можно классифицировать как архетипические представления. Э.Т.А. Гофман, Ахим фон Арним и другие романтики, ведя повествование от лица влюбленного, сумели отразить иллюзорность образа возлюбленной и показать, к сколь разрушительным последствиям приводят подобные заблуждения. Позднее конфликт образа и реальной женщины лег в основу романа Шпиттелера «Имаго», произведения, которое привело в восхищение Фрейда и Юнга, а его название пополнило психоаналитический словарь и стало широкораспространенным термином в психоаналитической среде. 119Другой распространенной темой была тема первой любви и то неиссякающее влияние, которое она оказывает на личность, независимо от того, забыта эта первая любовь или нет. Новалис в романе «Ученики в Саисе» уже поведал историю молодого человека, странствующего по свету в поисках героини своего видения и, в конечном счете, оказывающегося в храме Изиды, где перед ним наконец предстает предмет его вожделений, в котором юноша узнает свою подругу детства. 120Тема этого произведения предвосхитила выход в свет романа Вильгельма Йенсена «Градива», настолько впечатлившего Фрейда, что он удостоил его своим комментарием. 121По мнению других исследователей, например Ницше, ведущую роль в сознании мужчины играет образ матери. Карл Нейссер выдвинул предположение, что когда мужчина испытывает любовь к женщине, она начинает напоминать ему его предков слабого пола, тех женщин, которые были объектом любви его праотцов. 122То, что Нейссер изложил на ста страницах своего философского труда, Верлен сумел выразить с помощью всего лишь одного великолепного сонета «Моя знакомая мечта». И идея, содержащаяся в ней, весьма близка понятию анимы у Юнга. Третья излюбленная тема была связана с тем, что мужчина проецирует на женщину один из готовых образов, заложенных в нем самом: образ чисто сексуального объекта, роковой женщины, музы, а также образ непорочной девы-матери - то, что Юнг позже назвал архетипами. Некоторые из архетипов стали в то время темой множества дискуссий.

Одной из таких архетипических фигур (или Frauenphantome - призраков женщин, как их называли в странах, где говорят по-немецки) был образ женщины как сексуального объекта, который можно было встретить в работах многих философов - от Лютера до Шопенгауэра. Данный образ был воскрешен в произведениях Лоры Мархольм: цель женщины - удовлетворять желания мужчины, и это - единственное, для чего она существует. 123Эту идею развил и довел до абсурда Вейнингер в своей знаменитой работе «Пол и характер». 124Он утверждал, что женщина не обладает ни интеллектом, ни характером и не имеет никакого отношения ни к миру идей, ни к Богу. Она - индивид, но не личность; смысл ее существования - секс. Женщина - это прирожденная проститутка, которая, становясь старше, подбивает молодых женщин вступить на ту же стезю. Книга Вейнингера пользовалась колоссальным успехом и вызвала восхищенные отклики нескольких известных писателей того времени. Другим «признаком», или архетипом, был образ музы, или, как ее называли во Франции, femme inspiratrice («женщина-вдохновительница»), которая часто играла огромную роль в жизни и творчестве писателей и мыслителей. 125Биографию любого писателя можно смело поделить на периоды, соответствующие его отношениям с женщинами, успешно игравшими в его жизни роль femme inspiratrice. В свою очередь, существовало несколько категорий женщин-вдохновительниц, начиная от тех, кого во Франции называли aventuriere, стремившихся завести любовные отношения с известными людьми, и заканчивая идеалистками, ищущими платонической дружбы с мыслителями, для которых они становились последовательницами, соратницами по духу, или же покровительницами. Одна из самых известных femme-inspiratrice, Мальвида фон Мейзенбург, происходившая из семьи немецких аристократов, бежала в Англию, так как придерживалась демократических взглядов. Она жила во Франции и Италии и сыграла огромную роль в судьбах Александра Герцена и Рихарда Вагнера. 126Ее мемуары представляют собой галерею портретов знаменитых мужчин - патриотов и революционеров, композиторов, писателей и драматургов, а также философов и ученых. 127Именно она познакомила Ницше с другой, более молодой femme-inspiratrice, Лу Андреас-Саломе. Последней суждено было сыграть важную роль в судьбах многих известных людей того времени, от Ницше до Рильке, и закончить свою собственную карьеру в качестве профессионального психоаналитика.

Образ «роковой женщины» был также очень популярным «призраком». Это - образ женщины, которая разрушает гений мужчины или даже приводит его к гибели. Роковая женщина опасна также тем, что иногда появляется в обличье музы, как это делает Ребекка в драме Ибсена «Росмерсхольм». Близко к ней, однако более двусмысленный, стоит образ женщины, который Юнг определял как фигуру анимы. В качестве примера он приводил Айешу из романа Райдера Хаггарда «Она». Это тип женщин, производящих завораживающее впечатление на мужчину и способных с легкостью погубить его, однако, их чары можно побороть, как это произошло, скажем, в случае с Одиссеем и волшебницей Цирцеей.

Другая архетипичная фигура - образ Непорочной Матери. Риа Классен определила ее как тип женщины, которая помогает мужчине «сублимировать и одухотворять свои низменные инстинкты». 128В духовной жизни католических монахов эту роль играл образ Мадонны, а для Данте огромное значение имела фигура Беатриче.

Исследования в этой области любопытным образом отразились в романе Вилье де Лиль-Адана «Будущее Евы», в котором мы видим несколько женских архитепических образов. 129Одной из героинь романа является женщина-вамп Эвелина, совращающая честного отца семейства, что приводит его к полному краху и самоубийству. Другая героиня романа де Лиль-Адана Алисия отличается красотой, но вместе с тем глупа и вульгарна. Еще одно действующее лицо - женщина-фантазия, плод воображения главного героя романа Томаса Эдисона. Она является точным физическим повторением Алисии, но ее внутренняя пустота, по замыслу Эдисона, должна быть заполнена духом умершей женщины Адали, которая станет его «женщиной-вдохновительницей». Характерным проявлением духа того времени в романе можно считать то обстоятельство, что, работая над этим научно-фантастическим произведением, типичным для литературы конца прошлого столетия, автор обратился также к темам раздвоения личности и спиритизма.