Генри Элленбергер - Открытие бессознательного [Том 1]

Еще один случай, прославивший врачебное искусство Жане - излечение пациента по имени Ахилл. Этот тридцатитрехлетний человек был помещен в Сальпетриер в конце 1890 года с признаками демонической одержимости. Он вырос в семье, все члены которой были суеверны, а его отец заявлял, что однажды у подножья дерева он встретился с самим дьяволом. Ахилл постоянно находился в состоянии сильного возбуждения, ударял себя кулаком в грудь, произносил богохульства и временами беседовал с дьяволом, голос которого перемежался с его собственным. Шарко просил Жане заняться лечением этого пациента. История болезни не давала сколько-нибудь ясной картины заболевания. Примерно за полгода до начала болезни пациент отправился на несколько месяцев в короткую деловую поездку, по возвращении его из которой жена заметила, что он стал мрачным и неразговорчивым, и был постоянно погружен в себя. Доктора, осматривавшие его, не находили у него никаких заболеваний. Однажды у него внезапно начался приступ дикого хохота, не прекращавшийся в течение двух часов, после чего он заявил, что видел ад, сатану и демонов. Затем, связав себе ноги, он бросился в пруд. После того как его вытащили оттуда, он сказал, что это было испытанием, имевшим целью проверить, действительно ли он одержим дьяволом. Ахилл оставался в таком состоянии на протяжении нескольких месяцев, и Жане заметил у него на теле классическую стигму, свидетельствующую о его одержимости дьяволом. Пациент отказывался говорить и, как выяснилось, не поддавался воздействию гипноза.

Жане воспользовался тем, что внимание пациента было обращено на что-то другое, вложил ему в руку карандаш и, стоя позади него, начал шепотом задавать ему вопросы. Когда рука больного стала двигаться, Жане прошептал: «Кто ты?» «Дьявол», - появилась ответная надпись. «Тогда нам есть о чем поговорить», - сказал Жане и попросил, чтобы в качестве доказательства того, что он действительно дьявол, он заставил пациента поднять руку против желания последнего, что было незамедлительно сделано. Тогда в качестве еще одного доказательства Жане попросил дьявола погрузить пациента в гипнотическое состояние также против воли последнего. Было выполнено и это. Как только больной оказался погруженным в гипнотическое состояние, он начал отвечать на вопросы сам и рассказал следующую историю. Во время своей поездки шесть месяцев назад Ахилл изменил жене. Он пытался забыть этот инцидент, но внезапно обнаружил, что утратил способность говорить. Ему часто снился дьявол, и однажды он обнаружил, что дьявол вселился в него.

Как объяснял Жане, бредовые идеи пациента были не просто продолжением его снов. «Это соединение, то есть реакция двух направлений мысли, которые раздирают его бедный ум, это взаимодействие сна, который ему снится, и сопротивления нормального человека». Вот почему внушение как метод лечения здесь было бы недостаточным. «Необходимо обнаружить главный факт, лежащий в основе заболевания... Болезнь в данном случае связана не с мыслью о демоне. Мысль о нем вторична и представляет собой скорее интерпретацию его представлений, связанных с суеверием. Истинной причиной заболевания являются угрызения совести». Жане попытался убедить пациента в том, что жена полностью простила его. Внешние признаки болезни стали исчезать, болезненные идеи оставались только в снах, откуда их пришлось удалять последовательно. В своем описании этого случая, которое он опубликовал в декабре 1894 года, Жане писал, что пациент не проявляет никаких болезненных признаков уже на протяжении трех лет. В заключение он пишет: «Человек, со свойственной ему гордыней, полагает, что он является хозяином своих движений, своих слов, своих идей и себя самого. 91На самом же деле именно собой мы в состоянии распоряжаться менее всего. Есть масса вещей, которые происходят внутри нас без участия нашей воли». Он добавляет, что люди имеют склонность утешать себя прекрасными историями, чтобы спастись от тусклой действительности. Некоторыми из них эти истории овладевают до такой степени, что становятся более важными, чем сама действительность». 92

Еще одним классическим случаем излечения, относящимся к более позднему периоду деятельности Жане, стал случай с Ирен, которая была помещена в Сальпетриер в возрасте двадцати трех лет с тяжелыми истерическими расстройствами, сомнамбулическими кризами, галлюцинациями и амнезией. 93Болезнь началась после смерти ее матери за два года до этого. Ирен была единственным ребенком алкоголика-рабочего и матери, страдающей неврозом. Это была умная, трудолюбивая девушка, обладающая чувством ответственности, но нервная и чрезвычайно робкая. Когда Ирен было двадцать лет, на ее плечи легли заботы о больной матери, страдавшей тяжелой формой туберкулеза. В то же время ей приходилось работать, чтобы зарабатывать деньги на жизнь для всей семьи. На протяжении двух последних месяцев, предшествовавших смерти матери, Ирен день и ночь проводила у ее постели, не смыкая ни на минуту глаз. После кончины матери, последовавшей в июле 1900 года, поведение Ирен резко изменилось. Она смеялась на похоронах, не соблюдала траур, начала посещать театры. Она знала, что ее мать умерла, но относилась к этому как к событию, не имевшему к ней никакого отношения. У нее развилась сильнейшая амнезия, охватывающая три-четыре месяца, предшествовавшие смерти матери, и достаточно сильная амнезия на события, последовавшие за этим. Время от времени она страдала галлюцинациями, во время которых видела свою мать и слышала ее голос, иногда этот голос приказывал ей покончить жизнь самоубийством. Кроме того, у нее случались сомнамбулические припадки, во время которых она заново проигрывала смерть матери. Эти приступы продолжались несколько часов и, как пишет Жане, «это был превосходный драматический спектакль», никакая актриса не могла бы разыграть эти мрачные сцены столь совершенно. В течение некоторого времени Ирен разговаривала со своей умершей матерью и по ее приказанию ложилась на железнодорожные рельсы, необыкновенно впечатляюще изображая ужас в ожидании поезда, который должен ее переехать. Она проигрывала и другие драматические сцены, в частности в одной из них она была свидетельницей того, как человек убивает себя выстрелом из револьвера. Ирен провела в больнице три месяца в изоляции от других больных, ее подвергли лечению гидротерапией и электричеством, но без каких-либо результатов. Когда Жане пытался гипнотизировать пациентку, он столкнулся с очень сильным сопротивлением с ее стороны. Воспоминания возвращались к ней только в результате больших усилий и мощной стимуляции, осуществляемой врачом. Более того, возвращение утраченных воспоминаний сопровождалось сильными головными болями, как это было и в случае с мадам Д., и восстановленные воспоминания быстро исчезли в результате наступавшей амнезии. Главным терапевтическим агентом в этом случае была стимуляция памяти: «С того момента как Ирен смогла думать о матери по желанию, навязчивые мысли о ее смерти оставили ее, после чего исчезли и амнезия, и гиперамнезия, полностью прекратились и истерические приступы, галлюцинации и внезапные приступы страха подсознательного происхождения».