Генри Элленбергер - Открытие бессознательного [Том 1]

Культурное влияние первой динамической психиатрии

Первая динамическая психиатрия оказала огромное влияние на философию, литературу и даже искусство. В свою очередь возникли три основных направления этой науки: животный магнетизм, спиритизм и учения о гипнозе и множественной личности.

Еще в 1787 году, писатель Шарль де Вийер, служивший в качестве офицера-артиллериста под командованием Пюисегюра, опубликовал роман Le Magnétiseur amoureux (Влюбленный магнетизер), где он развивал философскую теорию, выведенную из явления магнетизма.

Начиная с 1790 года животный магнетизм получил такое широкое распространение в Германии, что стало почти обычным явлением обращение к сомнамбулам по проблемам болезни и здоровья, за практическими советами, а иногда и за духовным руководством. Конечно, находилось и много противников этого направления; враги месмеризма обнаружили, что его легко сделать объектом для насмешек. В 1786 году появилось сообщение, что одна актриса настолько убедительно симулировала болезнь, что ввела в заблуждение нескольких врачей. 114Вильгельм II, Фридрих, король Пруссии и недостойный наследник Вильгельма I, Фридриха Великого, сам стал жертвой удивительной интриги, закрученной вокруг него несколькими циничными подданными из его окружения. Они прибегли к помощи одной сомнамбулы, горбуньи, которой были даны инструкции симулировать состояние транса и вести себя так, как будто ее дух советуется со Всемогущим Господом. Эти якобы божественные слова, которые она передавала королю, исходили, конечно, от людей, которые ее наняли. Таким образом, они получали от короля всевозможные почести и богатства, к которым стремились, и влияли на его политические решения до тех пор, пока у них не возник конфликт с графиней Лихтено, его любовницей. После этого король перестал верить сомнамбуле, впоследствии и вовсе лишенной всех своих привилегий. 115

Несмотря на этот инцидент, месмеризм в Германии развивался постоянно. С 1790 до 1820 года, он был не только открыто признан такими врачами, как Гмелин, Клуге, Кайзер, но и занял прочное положение в университетах Бонна и Берлина. Хорошо известные врачи, такие как Вольфарт, Хуфеланд и Рейль, самолично убедились в его пригодности. Однако среди философов и писателей продолжал сохраняться некоторый скептицизм. Например, Готье никогда не проявлял никакого интереса к месмеризму. С другой стороны, основатели и адепты движения Философии Природы провозгласили магнетизм открытием века. Шеллинг видел в магнетическом сомнамбулизме средство установления связи между людьми и Мировой Душой, а также основу экспериментальной метафизики. Фихте был более критичен, но, наблюдая за проявлениями сомнамбулизма, он пришел к заключению об относительности эго и к тому, что человеческая индивидуальность может быть изменена, разделена или подчинена воле другого человека. 116Шопенгауэр, находившийся под глубоким впечатлением от публичного сеанса, проведенного в 1854 году магнетизером Регаццони, неоднократно выражал интерес к магнетизму в своих работах. 117«Животный Магнетизм является самым важным (inhaltsschwer) открытием, когда-либо сделанным в истории. Конечно, его важность следует рассматривать с философской, а не экономической или технической точек зрения, даже если он принесет пока больше вопросов, чем ответов». 118

Влияние магнетизма в равной степени почувствовали протестантские и католические теологи, и особенно важным оно стало для группы католических мистических философов. Виндишманн пропагандировал «Христианское искусство врачевания», практиковавшееся священниками, которые сочетали священные ритуалы церкви с наукой магнетизма. 119Эннемозер рекомендовал магнетизирование детей, начиная с внутриутробного периода. 120Рингзайс основал «Христианскую германскую медицину». 121Мы уже видели тот огромный интерес, который вызвала у философов и теологов Фредерика Хауфф, пророчица из Превоста, и то, что Клеменс Брентано после своего обращения провел пять лет в Дюльмене, записывая откровения Катарины Эммерих.

Такой же интерес отразился и в литературе того времени. Едва ли найдется хоть один немецкий романтический поэт, не испытавший в своем творчестве влияния животного магнетизма. Писателем, чьи работы пронизаны магнетизмом больше, чем у кого-либо еще, является Э.Т.А. Гофман. Из его романов и рассказов можно составить целый учебник по магнетизму. 122

Гофман рассматривает магнетический сомнамбулизм как реальное проникновение одной личности в другую и поэтому делает его сравнимым с явлением одержимости. Во время сомнамбулического сна магнетизируемый (пассивная женская сторона) находится в полном согласии с магнетизером (активная мужская сторона), но есть в этом и нечто большее: магнетизер оказывается также посредником (ein Mittler) между магнетизируемым и всемирной гармонией. Магнетический сеанс выступает как всего лишь отдельный случай более широкого явления. Люди магнетизируют друг друга бессознательно и непреднамеренно; отсюда образование «магнетических цепочек», связывающих индивидов друг с другом. Мир - это система волеизъявлений, где сильный подавляет слабого. Неведомая сила, делающая магнетизера медиумом, имеет двойственную природу: она может быть либо хорошей, либо плохой. Магнетизер, обладающий плохой (злой) силой, представляет собой некоего морального вампира, который разрушает своего пациента. Магнетизируемым обычно является слабая, наивная, доверчивая и гиперчувствительная личность. По этой причине магнетические отношения могут быть либо хорошими (дружескими, нежными), либо плохими (демоническими). Понятия раздвоения личности и двойственности являются особенно заметными в творчестве Гофмана.

Гофман давал описание магнетического лечения, особенно ярко представив его в рассказе, озаглавленном Das Sanktus. 123Беттина, певица, потеряла свой прекрасный голос. Каково же отчаяние Kapellmeister (дирижера) и врача, который не в состоянии ее вылечить. Врач обнаруживает, что ее болезнь имеет мистическую природу: Беттина может громко говорить, но ее афония тотчас же проявляется вновь, как только она пытается петь. В ее состоянии не происходит никаких улучшений. Болезнь началась в первый день Пасхи после того, как Беттина, спев несколько сольных номеров, покинула церковь. В этот самый момент тенор начал исполнять Санктус (часть католической мессы). Присутствовавший там же магнетизер заметил, что она собирается уходить, и велел ей ненадолго остаться, но Беттина ослушалась и... поплатилась голосом. После этого происшествия она больше петь не могла. Магнетизер, который неумышленно стал причиной ее болезни, теперь желает вылечить ее. Он рассказывает Kapellmeister историю о женщине, потерявшей свой голос из-за неправедного поступка и вернувшей его обратно после очищения своей совести. Этот разговор Беттина подслушивает за дверью. Вернувшись через три месяца, магнетизер обнаруживает, что Беттина излечилась. Вся история показывает, что излечение, достигнутое при помощи магнетических способов, вовсе не всегда оказывается результатом суггестивного указания, внедренного в разум пациента, но что оно может также стать следствием более утонченной психологической процедуры. Болезнь Беттины появилась в результате неудачного внушения, сделанного в момент, когда она чувствовала себя виновной; она не осознавала причину своего состояния. Магнетизер косвенно заставил ее это понять и, таким образом, запустил механизм очищающего лечения.