Геннадий Мирошниченко (Мир) - Почему врачи живут меньше своих пациентов на 15 лет? Что делать?

Узнаваемое детское являет себя не столько в общности предметов и событий взрослого человека, хотя это тоже есть, сколько и в основном — в нашем отношении ко всему проявленному как к большому живому существу, которое может показаться нам в одно время добрым, а в другое — враждебным.

И от этого может измениться отношение человека к себе самому настолько, что бесконечная усталость вдруг выбросит его на край Вселенной, где только одно остаётся ему — покорно ждать любого исхода своей судьбы.

Саму жизнь можно воспринимать очень серьёзно и так же серьёзно относиться к ней, выстраивая своё благополучие в надежде, что оно вечно, как вечен мир. Можно покорно принять все законы и схемы мира и стараться найти себе вечное место среди них как место стрелочника.

Если же человек осознал своё место в мире как подчинение требованиям Жизненного Потока, он может впасть в панику, в депрессию, скатиться в апатию и безысходность.

Некоторые могут решиться уйти из жизни только потому, что их собственная жизнь им покажется жёстко запрограммированной в той их подчинённости, которая сглаживает любые их желания как асфальт катком, а любые проявления самостоятельности кажутся чреваты наказанием.

Но мир от поколения к поколению движется к мудрости, как и каждый отдельный человек. Правда, происходит это не всегда в течение одной жизни. Мир дискретен в проявлении своих основных свойств в каждом человеке. Но он непрерывен в Потоке.

Если мир становится осмысленнее, означает ли это, что он становится серьёзней? Вряд ли. Ведь мизантропия , ненависть к человечеству, как зеркало абсолютной серьёзности, мании или паранойи всё менее проявляется в людях и всё менее сковывает их отношения.

Мудрец играет с жизнью, весело, искренне, по-детски. Он не может ей угрожать, как это делает мизантроп. Хочется, чтобы многие из нас поняли, что характер мизантропа — человеконенавистника — пока что слишком часто прорывается наружу из каждого из нас, уничтожая иногда всего лишь крошечные ростки любви, о которой человек столько мечтает.

Жизнь без разума — это и есть ненависть . Так можно жить, познав лишь несколько приёмов по добыванию денег. Познав же хитрости общения, можно жить уже лучше. Но лишь знание смысла существования даёт человеку возможность проявить в истинно духовном самое прекрасное, что у него есть — это его самостоятельность.

Ведь только реализация собственного грандиозного замысла может вдохновить его на бессмертие даже при такой короткой жизни, как у нас.

Бессмертия без духовности не существует — агрессия делает жизнь смертной.

Чтобы подавленность не гнала человека к могиле самоубийцы, ему дано было чувство собственного превосходства над другими и человеческого достоинства, что однако попиралось налево и направо такими же, как и он сам «богами» в собственных глазах и ничтожествами в глазах ближних.

Чтобы человеку стать Богом и в собственных глазах и в глазах других людей, необходимо признать своё ничтожество, как и ничтожество другого, величие другого, как и своё собственное, но и одновременно — вероятность существования себя или любого другого в любой момент времени, не равную единице.

Для мизантропа это равносильно появлению убийцы — страху смерти, — а для мудреца, ведущего духовную жизнь, — всего лишь чувства юмора, соломинки, которая может оказаться крепче многих и многих канатов при кораблекрушении.

Мизантропия и юмор — это полюса отношений . Безысходность мизантропа ведёт человечество к наслаждению пропастью, оптимизм творца — к наслаждению полётом, а юмор мудреца — к наслаждению смыслом .

Мизантропия по большому счёту — это манипулирование другим. Мизантроп хочет, чтобы люди подчинялись ему. Иначе в начале он нервничает, сердится, а потом ненавидит.

Ненависть мизантропа безвариантна, как и его любовь, если ему подчиняются.

Мизантроп считает себя правым, давит и сводит с ума всех, кто находится рядом и попадает в его поле.

Мизантропия — тупик, а мизантроп — убийца.

Любой серьезный человек, даже если он — игрок по натуре, всё равно имеет черты мизантропа. И любой юморист уходит от них.

Юмор — это поиск выхода там, где для мизантропа лежбище .

Надо не бояться юмора, просто лучше в нём знать некоторые законы, основной из которых — это не шутить над другими, что может быть даже юмористами расценено как издевательство. Поистине от шутки до издевательства — один шаг и пройти его можно за одно мгновение.

Мизантроп иногда тоже хочет быть юмористом, но когда это у него не получается, он становится в лучшем случае сатириком, издевателем, в худшем случае — садистом.

Черты убийцы мизантропа есть в каждом, но не каждый понимает, что бороться с ним можно довольно просто, находясь постоянно в поиске лучшего варианта или выбирая не тупик и жертву.

Злых шуток не бывает. Бывает юмор мизантропа.

Как стать мизантропом, знает каждый. Как в него не превратиться, — знает далеко не каждый, а не хочет знать — каждый второй, потому что когда он узнаёт, что для этого нужно делать, у него пропадает всякая охота что-то предпринять.

Мизантроп — это абсурд логики Природы, чтобы мы не забывались и, поглядывая в зеркало, всегда сравнивали себя с ним, при этом делая вывод о том, близки ли мы к нему или еще, слава Богу, далеки.

Надо лучше знать мизантропа, чтобы понимать, в какой стороне лежит противоположное направление .

Этим приёмом пользуется человек, когда собирается озадачить другого, если он, этот другой, не дошёл в своём понимании до некоторых истин, ставших к этому времени понятными первому.

Абсурд — это понятие, в котором зафиксирована потеря смысла или же изменение его на противоположный, или же сравнение смыслов разных уровней. Успешно им пользуются не со всяким человеком.

Приведение к абсурду — это необычный прием формальной логики, проводимый для того, чтобы путь, по которому идёт человек, общество или развиваются события, стал понятен как тупиковый.

Абсурдно то, что как бы не имеет аналогов в природе в понимании человека, который оценивает абсурдность.

Тот, кто оценивает состояние как абсурдное, может нарваться на полное неприятие своего взгляда, если он не разберётся, кто перед ним, и по ошибке ни предложит своё видение проблемы как абсурдной такому человеку, для которого она покажется естественной или, хуже того, логичной. И тогда может возникнуть обратная ситуация, когда в логический тупик попадет не зверь, а охотник.

Абсурд является инструментом юмора . Но не более. Не надо переоценивать значение для юмора абсурда, так как настоящий юморист всегда имеет в запасе несколько тупиковых вариантов.