Владимир Лебедев - Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции
- Название:Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Юнити-Дана
- Год:2002
- Город:Москва
- ISBN:5-238-00338-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Лебедев - Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции краткое содержание
Вторая часть посвящена психологической совместимости при управлении техническими средствами в составе группы. Проводится анализ взаимоотношений в группах, находящихся в экологически замкнутых системах. Раскрывается динамика развития социально-психологической структуры группы: изменение системы отношений, астенизация, конфликтность, развитие неврозов и психозов. Выделяются формы аффективных реакций при возвращении к обычным условиям. Проводится дифференциальная диагностика психозов от ситуационно возникающих необычных психических состояний, наблюдающихся в экстремальных условиях. Раскрываются методические подходы формирования экипажей (экспедиций), работающих в экологически замкнутых системах и измененных условиях существования. Даются рекомендации по мерам профилактики развития неврозов и психозов.
Для студентов и преподавателей вузов, специалистов, а также широкого круга читателей.
Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Такую тактику познавательной деятельности мы наблюдали и у ряда испытуемых во время исследования нервно-психической устойчивости в условиях сурдокамеры. Испытуемые первой группы рационализировали программу эксперимента, были наблюдательны и инициативны. Продуктивность познавательной деятельности проявлялась в выдвижении ими большого количества гипотез при анализе явления с недостаточной информативностью; активность — в широте раскрытия ситуации, в четкой логической связи между суждениями, в способности вероятностно оценивать происходящие события, в полноте использования наличной информации. Так, один из испытуемых, восприняв толчки по амортизационной системе сурдокамеры, вызванные земляными работами вблизи лабораторного корпуса, выдвинул ряд гипотез для объяснения этих событий. Однако из-за отсутствия дополнительной информации, подтверждающей ту или другую гипотезу, им не была принята ни одна из них.
У испытуемых второй группы познавательная деятельность в экспериментах характеризовалась богатым воображением при истолковании явлений с недостаточной информативной характеристикой. Их аргументация складывалась обычно из случайных и односторонних фактов. Эмоционально насыщенная убежденность порой не давала возможности поколебать их в случае логической непоследовательности. В условиях недостаточности информации и при отсутствии социальных коррекций избыточная эмоциональность, богатые домысли, непоследовательность в суждениях и субъективность нередко приводили к появлению так называемых интерпретационных феноменов.
Смысл интерпретационных феноменов И. П. Павлов раскрыл следующим образом: «Ведь для того, чтобы приспособиться к жизни и ориентироваться в ней, мне необходимо представлять определенные связи и опираться на них постоянно. Если у меня нет знания этой связи вещей между собою, между людьми, тогда я выдумываю вместо настоящих связей мнимые связи».
В создании подобной логически стройной, устойчивой системы представлений и суждений, исходя из которой испытуемые ориентируются и строят свое поведение в эксперименте, большое значение имеет аффективность. Касаясь проблемы соотношения мышления и «аффекта», Л. С. Выготскитй писал: «Кто оторвал мышление с самого начала от аффекта, тот навсегда закрыл себе дорогу к объяснению причины самого мышления, потому что детерминистический анализ мышления необходимо предполагает вскрытие движущих мотивов мысли, потребностей и интересов, побуждений и тенденций, которые направляют движение мысли в ту или другую сторону» ( 41, с. 14). Развивая идеи Л. С. Выготского, психологи на большом экспериментальном материале убедительно показали теснейшую связь мышления с эмоциями. Связь «пристрастности», «личностного смысла» с мышлением весьма отчетливо проявилась в наших исследованиях у космонавта К.
На десятый день испытаний в сурдокамере, который пришелся на воскресенье, К. имел разговор через радиопереговорное устройство с главным конструктором С. П. Королевым. В этот день в Звездном городке праздновали свадьбу одного из космонавтов, на которую был приглашен С. П. Королев. О намечавшейся свадьбе К. ничего не знал. По условиям эксперимента передача какой-либо информации в сурдокамеру была запрещена. Сергей Павлович, узнав, что один из космонавтов находится в сурдокамере, пришел к стенду. Начальник Центра, включив переговорное устройство, сообщил космонавту, что с ним хочет беседовать Главный конструктор. К. ответил, что готов. С. П. Королев поздравил его с успешным проведением эксперимента. Космонавт поблагодарил за поздравление.
Информация, полученная К. в сурдокамере, сама по себе не содержала ложных данных, но была истолкована им ошибочно. В своем докладе после эксперимента К. сказал: «Разговор навел меня на такие мысли. Во-первых, воскресенье; во-вторых, поздний вечер, и вдруг в аппаратной оказывается Главный конструктор Королев. Когда начался разговор, то решил, что уже все — меня выпустят. Затем появилась другая мысль: «Значит, меня незачем выпускать. Просто показывают. А зачем он здесь? Изоляция привела меня к странным домыслам. Я решил, что, видимо, дано какое-нибудь задание на срочный внеочередной полет, если даже в воскресенье вечером Королев здесь находится и обсуждает этот вопрос. Появилась мысль о возможности личного участия в предстоящем полете».
Неправильно интерпретированная информация вызвала эмоциональное возбуждение космонавта, продолжавшееся до конца эксперимента и отразившееся на глубине сна. Неосведомленность об обстоятельствах жизни городка и случайное совпадение разговора с С. П. Королевым привели испытуемого к умозаключению наиболее субъективно-вероятному, тесно связанному с его личностной устремленностью и профессиональными интересами. По нашему мнению, это наблюдение является удачной моделью ситуации, когда правильную, но недостаточно полную информацию, полученную в условиях, исключающих возможность уточнения, можно связать со случайными обстоятельствами, домыслить, исходя из субъективной направленности («личностного смысла»), и на основании этого построить концепцию, которая по мере своего развития приобретает полную субъективную очевидность.
Отсутствие возможности уточнить переданную на борт корабля информацию в ряде случаев приводит космонавтов не только к ошибочным умозаключениям, но и ошибочным действиям. Так, во время полета корабля «Союз-7» в один из сеансов связи, рассказывает А. Филиппенко, возникла необходимость уточнить одну деталь относительно работы гирокомпасов для стабилизации корабля. Но «время моей связи истекло, и в диалог с Землей включился другой корабль. Я попытался через него разрешить свои сомнения, но ничего не получилось. Перечитал еще раз текст радиограммы и решил выполнить маневр корабля. Когда пришли в зону связи и стали докладывать Центру управления полетами о совершенном маневре, Земля сказала, что мы поступили неправильно, что нужно было уточнить детали, а потом действовать. Это был трудный и досадный момент в полете, когда я узнал, что допустил ошибку».
Появлению интерпретационных феноменов с отсутствием возможности получения дополнительной информации способствуют следующие факторы. Во-первых, личностная значимость подаваемой информации: чем она выше, тем больше психическая активность испытуемого направлена на обдумывание полученной информации. Во-вторых, индивидуально-психологические особенности личности: отсутствие должной критичности и самокритичности; неумение вероятностно мыслить, отбирая и сопоставляя информацию при ее недостатке; неумение определить степень вероятности выдвинутой гипотезы и отбросить гипотезу, не имеющую достаточного обоснования; отсутствие мужества принять возможность «неясного варианта», разрешение которого требует времени, терпения и дополнительной информации. Таким образом, неадекватное отражение, являющееся следствием преодоления человеком информационной недостаточности в необычных условиях, по мере усложнения его деятельности переходит от чувственного (первосигнального) уровня к интерпретационно-мыслительному (второсигнальному), порождая интерпретационные феномены.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: