Рита Картер - Как работает мозг

Разумеется, подобные устремления стары как мир. Они проявляются в бесконечных попытках воздействовать на сознание с помощью психотропных веществ, острых ощущений и самовнушения. Новым является то, что картирование мозга может скоро позволить делать нам то же самое без обычных побочных эффектов. Личностные, социальные и политические последствия этого шага будут потрясающими, и одна из самых серьезных этических проблем, с которыми мы столкнемся в этом столетии, будет состоять в том, чтобы решить, как именно следует применять столь мощное орудие.

Те, кто непосредственно занимается картированием мозга, терпеть не могут обсуждать подобные вещи. Учитывая, что эти люди трудятся в одной из передовых отраслей науки, где значение открытий нередко беззастенчиво преувеличивают в борьбе за финансирование, они на удивление склонны замалчивать возможности применения своих разработок. Одна из причин этого состоит в том, что современная нейробиология поведения человека возникла недавно, и в нее пришли ученые из многих других областей: физики, радиологии, неврологии, молекулярной биологии, психологии, психиатрии, даже математики и философии. Им еще предстоит сформировать общую систему взглядов или указать общие цели, выходящие за рамки непосредственных задач картирования происходящих в мозге процессов. Кроме того, многих специалистов по работе мозга страшит возможность того, что их исследования привлекут к себе внимание желтой прессы, как это случилось с исследованиями генетиков. Проект “Геном человека” вызвал массу скандальных публикаций, пророчивших всевозможные беды и породивших подозрительность и ужесточение контроля за деятельностью их коллег генетиков. Исследователи мозга отнюдь не стремятся привлечь к себе подобное внимание. На конференции по картированию мозга в 1997 году (я оказалась там единственным репортером) один из докладчиков показал обложку журнала “Тайм”, посвященную нейропсихологии, в качестве предупреждения о том, к чему может привести болтовня с непосвященными. В статье, с которой была связана обложка, не было ничего ошибочного или сенсационного, но она, похоже, оказалась вредна уже потому, что была напечатана. [1] Сейчас положение значительно изменилось. Ученые, особенно западные, не склонны замалчивать результаты своих исследований, а, напротив, популярно о них рассказывают. Кроме того, внимание публики к исследованиям мозга усилилось. — Прим. науч. ред.

Результатом замалчивания стало то, что хотя мы все склонны спорить и тревожиться об этических и практических следствиях достижений генной инженерии, к картированию работы мозга обычно относятся как к разделу психологии для чудаков, безусловно интересному для тех, кому нравится этим заниматься, но не имеющему никакого практического значения. Когда в СМИ появляются известия о новых результатах в этой области, они обычно касаются каких-либо отдельных достижений: обнаруженного в мозге крошечного участка, отвечающего за страх, более тесной связи полушарий мозга у женщин по сравнению с мужчинами или непропорционально большого числа повреждений лобных долей, выявленных у приговоренных к смерти убийц. Каждая подобная новость вызывает непродолжительный всплеск обсуждений, но значение каждого такого открытия редко освещается полностью .

Одна из целей этой книги — привлечь внимание к социальным последствиям того, что на первый взгляд может показаться чисто технологическими достижениями. Другая состоит в том, чтобы разобраться во вкладе нейробиологии поведения в решение вековой проблемы связи мозга и психики и загадки сознания. Разумеется, картирование работы мозга — лишь одна из актуальных задач, связанных с данной проблемой. К их числу относится также изучение функционирования отдельных клеток мозга, потоков нейромедиаторов и феноменально сложных взаимодействий разных частей мозга. Все это не менее важно, но обсуждается здесь вскользь.

Те из современных исследователей мозга, кто настроен оптимистичнее, полагают, что когда (или если) все это будет сведено воедино, то есть когда положение всех мельчайших составляющих мозга, их функции и их взаимодействие друг с другом будут определены, мы узнаем все, что можно узнать о человеческой природе и жизненном опыте. Другие считают, что редукционистский подход никогда не позволит полностью объяснить причины наших чувств и поведения, не говоря уже о том, чтобы раскрыть тайну самого удивительного порождения мозга — сознания. По их мнению, карта мозга может сказать нам о психике не больше, чем глобус говорит о рае и аде.

Результаты описанных здесь исследований не позволяют окончательно решить спор о природе нашего существования, но, по-моему, они дарят ключи к решению этой проблемы. Однако не стоит забывать, что мы свидетели лишь раннего этапа изучения работы мозга и нынешние наши представления о ней, вероятно, не полнее и не точнее карт мира XVI века. Кроме того, по большей части то, о чем можно прочитать в этой книге, на самом деле сложнее, чем кажется из моего вынужденно упрощенного изложения, а что-то почти наверняка окажется неверным. Дело в том, что многие из описанных здесь открытий сделаны в ходе экспериментов, которые никто пока не успел повторить. Заметим, что имеются по-прежнему обширные области, о которых очень мало известно, и что все исследователи (как это всегда бывает на передовых рубежах науки) вынуждены руководствоваться в основном догадками. Некоторые из ведущих ученых, участвующих в этом большом деле, великодушно поделились собственными мыслями и теориями в дополняющих мой текст тематических очерках, и из разброса их мнений видно, как мы далеки от консенсуса.

Средневековые картографы восполняли недостаток знаний выдумкой. Один из них уверенно указал: “Здесь живут драконы”. Я старалась не населять свою карту драконами, но кто-нибудь неизбежно найдет их здесь — как и ошибки в подписях и сомнительные ориентиры. Этого, наверное, невозможно избежать при картировании малоизученных областей, и если вы предпочитаете торные дороги, я советую подождать выхода туристических путеводителей, еще не написанных. Если же вы готовы идти в неизведанные края, читайте: я покажу вам много странного и удивительного.