Леонид Гримак - Резервы человеческой психики. Введение в психологию активности

Всем людям свойственно познавать самих себя и мыслить.

Гераклит

Общие закономерности развития психологических идей на Востоке и на Западе одни и те же. Повсюду зарождение и эволюция научных представлений находились в зависимости от опытного изучения организма как части природы. Повсюду эти представления пробивались сквозь мистико-религиозную догматику. Первоначальное причинное объяснение сущности объективного мира, в том числе и человека, и на Востоке и на Западе сложилось в виде представления о пространственном смешении и перемещении основных вещественных частиц. Советский историк психологии М. Г. Ярошевский допускает, что на Востоке это учение появилось несколько раньше [18] См.: Ярошевский М. Г. История психологии. М., 1966, с. 29. . Во всяком случае, оба философа, представлявших это учение в Греции, Эмпедокл (ок. 490 — ок. 430 гг. до н. э.) и Демокрит (ок. 460 — ок. 370 гг. до н. э.), были непосредственно связаны с восточной наукой.

Собственно психологическая линия исследования в философии начиналась там, где явления психической деятельности выделялись из общего русла жизненного потока в качестве объектов специального анализа. У истоков этой линии стоял Гераклит (ок. 520 — ок. 460 гг. до н. э.). Так же как и другие сторонники материалистической философии, Гераклит искал, по выражению Ф. Энгельса, основу единства всего бесконечного многообразия природных явлений «в чем-то определенно-телесном, в чем-то особенном…» [19] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 502. . Моделью строения вселенной для него послужил огонь и фазы его превращения. Мир, согласно учению Гераклита, — живой организм, пронизанный творческим первоогнем, пневмой, создающей космическую «симпатию» всех вещей. В «микрокосме» организма повторяется общий ритм превращений огня в масштабах всего «космоса». Огненное начало в организме и есть душа — психея. Она, согласно Гераклиту, испаряется из влаги, а вновь возвращаясь во влажное состояние, гибнет. Между крайними состояниями «огненности» и «влажности» имеется широкий диапазон их сочетаний. Так, опьяневший человек «не замечает, куда идет, ибо психея его влажна». Напротив, чем душа суше, тем она мудрее и лучше [20] См.: Материалисты Древней Греции. М., 1955, с. 52. . Переходы от «влажности» к «огненности» в отдельном организме определяются внешним по отношению к нему законом (логосом), который «правит всем через все», но усваивается неодинаково: «…хотя логос всеобщ, большинство людей живет так, как если бы имело собственное понимание» [21] Там же, с. 41. .

Характерной особенностью древнегреческой философии являлось стремление постичь сущность психики человека, понять ее уникальные свойства в ряду других явлений природы. Возникновение и развитие соответствующих теорий было связано как с чисто материалистическими, так и с идеалистическими воззрениями, которые с достаточной полнотой освещены в литературе.

Не затрагивая всех философских течений Древней Греции, остановимся лишь на тех из них, которые вызвали наиболее заметный исторический резонанс и в той или иной мере наложили отпечаток на последующую психологию.

Благодаря Сократу (ок. 470–399 гг. до н. э.) активность психики человека впервые начала определяться знаменательным девизом: «Познай самого себя». Но здесь имелся в виду не анализ сознания как такового, а анализ целостной личности. Тем самым не отношение человека к другим людям, а именно отношение к самому себе становилось главной темой философского размышления. В этом плане разум для Сократа, как и для большинства других древнегреческих мыслителей, представлялся единственным и всемогущим двигателем и организатором поведения. Человек не достигает счастья не потому, что он его не хочет, считал Сократ, а потому, что не знает, в чем оно состоит. Именно из-за незнания он принимает за реальное добро то, что таковым не является.

Приоритет разума в жизни человека отстаивал и Платон (427–347 гг. до н. э.) в своеобразной философской. Разумом, полагал Платон, познаются эйдосы — идеи, которых нет в видимом мире и которые поэтому недоступны для восприятия органами чувств. Эйдосы образуют истинное бытие — царство вечных и неизменных сущностей. По их образцу из бесформенной и пассивной материи возникли, стремясь им подражать, чувственные вещи. Чисто специфические свойства человека — доброту, мудрость — нельзя представить наглядно, в чувственной форме. Следовательно, душа как основа личности неадекватна материальным объектам. Регуляция же поведения человека должна осуществляться этическими принципами; при этом образ становится образцом, а идея — идеалом, ибо только поведение природных тел определяется законами материального движения.

Глубокие соображения о душевной деятельности человека были высказаны Аристотелем (384–322 гг. до н. э.). Кроме специального тракта «О душе» эти вопросы затрагиваются во многих других его произведениях. Важно здесь и то обстоятельство, что учение Аристотеля строилось не только на чисто умозрительных, логических принципах, но и на естествоведческом материале: в юности он прошел курс учения у медиков Северной Греции. Стремясь вскрыть биологические корни души человека, Аристотель подробно рассматривает ее функции и «архитектонику», роль души в жизнедеятельности организма. Детальному анализу подвергает он и более конкретные психологические вопросы, такие, как ощущающая способность, функция представлении и фантазии, понятия о стремлении и разуме.

В трудах Аристотеля нашли место и некоторые чисто практические стороны активности психики. Так, если Сократ учил, что, познав правильное, человек уже не может не следовать ему, то, согласно Аристотелю, знание, как таковое, само по себе еще не делает человека добродетельным. Для этого необходимо дополнительное условие — упражнение характера. «…[Все] то, чем мы обладаем по природе, мы получаем сначала [как] возможность, а затем осуществляем в действительности» [22] Аристотель. Соч. В 4 т. М., 1983, т. 4, с. 78. . Помимо знания необходимо частое повторение справедливых («правосудных») и благоразумных действий: «…благодаря правосудным поступкам человек становится правосудным и благодаря благоразумным — благоразумным: без таких поступков нечего и надеяться стать добродетельным» [23] Там же, с. 83. . Человек, учил Аристотель, есть то, что он сам в себе воспитывает, вырабатывает благодаря своим регулярным поступкам. Таким же образом надлежит бороться и с избыточностью аффективных реакций, которые мешают правильно мыслить и действовать. Оптимальный способ реагирования необходимо вырабатывать посредством упорной систематической тренировки.