Сергей Герасимов - Психология зла

4.1 Маньяки-садисты

Такие всегда были и всегда будут, во всяком случае, в обозримом будущем. В начале девяностых был пойман и расстрелян такой, который убил одиннадцать мальчиков, но не просто убил, а замучил до смерти, применяя особо зверские пытки. Причем он использовал как телесные пытки, так и моральные: например, поторошил одного ребенка на глазах у другого. Склонность к подобным вещам появилась у него еще в школьные годы, потом росла, крепла – и наконец мечты претворились в жизнь. Он испытывал удовольствие не от смертей, а от страданий жертв. Когда он не мог найти очередную жертву, то возвращался к месту захоронения предыдущего ребенка, все хорошенько вспоминал и ему становилось легче.

Такой человек несомненно болен и морально, и психически. Поэтому лечение моральной болезни в подобном случае не даст результатов. Это все равно, что лечить с помощью психотерапии больного с органическим поражением мозга.

Но наказание немногим полезнее. Наказание оказалось слишком медлительно. Маньяк убил одиннадцать человек, пока его нашли. Мог бы убить и больше, если бы оказался поумнее и поизворотливее. Единственно приемлимым вариантом могло бы оказаться и психическое и моральное лечение незапущенного заболевания, т е. лечить нужно было тогда, когда симптомы болезни ограничивались лишь садистскими мечтами. И в этом случае правильное лечение предпочтительнее справедливого наказания.

Иван Грозный еще в юности был замечен во многих актах чрезвычаного садизма. Имел семь жен. Вначале удачливый правитель, в последующие годы проявляет все более сильные признаки психического и морального расстройства. Разваливает страну до такой степени, что в 1572 земли вокруг Москвы обезлюдели. В том же году крымские татары смогли грабить Москву. Когда сын Грозного вступился за свою жену, тот убивает сына и единственного наследника.

Дракула, который был столь жесток, что легенды о его деяних проникли во многие страны, обожал сажать людей на кол и даже предпочитал вкушать пищу, слыша стоны умирающих жертв. Настоящее имя дракулы Влад Тепес, или иначе Влад сажатель на кол, потому что это было его любимым развлечением. Стал правителем Валлахиии в 1456 году. Само имя Дракула означает "сын дракона". Драконом

(Дракул) называли его отца.

Один древний правитель отрезал ноги людям, переходящим реку в брод, чтобы посмотреть, что происходит в этот момент с костным мозгом. Другой вскрывал из любопытства животы беременных женщин. Калигула, который тоже убил своего сына, правда, приемного, стал жутким тираном, перенеся болезнь.

Возможно, сошел с ума. Но во всяком случае, стал болен морально. Убил большинство своих родственников; во время его обедов людей пытали и убивали.

Это лишь некоторые из тех, кто так или иначе вошел в историю. Но скольких же мы не знаем, обыкновенных извергов, не сумевших выделиться?

Жестокость есть болезнь сострадания – АЛЬТРУИСТИЧЕСКАЯ НЕДОСТАТОЧНОСТЬ, врожденная или приобретенная. (В случае садизма – альтруистическое извращение, когда удовольстие доставляет не факт ослабления чужих страданий, а факт их усиления или причинения; но эти случаи уже относятся к психическим патологиям.)

Сострадание может наблюдаться у очень маленьких детей, неспособных еще к различению своих и чужих переживаний. Можно наблюдать и у домашних животных, которые сочувствуют хозяину в случае горя или неприятностей, пытаются его утешить, радуются вместе с ним и принимают участие в семейных ссорах, иногда выбирая одну из сторон в соостветствии с собственными понятиями о справедливости. Возможно, что детское эмоциональное неразличение себя и другого и остается основой взрослого альтруизма.

Во всяком случае нормальный взрослый способен почувствовать боль другого и для этого не нужно научение. Но боль другого ощущается иначе чем своя.

Представьте например, что вам необходимо срочно зашить рану другому человеку.

Взять иглу с нитками, стянуть пальцами кровоточащие края, вонзить игру в живую плоть и повернуть ее там… Если вы не хирург, то ваши переживания могут оказаться даже ярче, чем переживания "пациента". Но то ужасное, что вы чувствуете, это не боль, а нечто совсем иное: неприятное переживание для которого вобщем-то нет точного названия. Назовем это моральной болью или М-болью. К сожалению, М-боль легко тормозится и уничтожается научением. Ели вы хирург, то зашить рану вам не составит труда и М-боль вас не потревожит.

НАЛИЧИЕ М-БОЛИ ПРАКТИЧЕСКИ ПОЛНОСТЬЮ ПРЕПЯТСТВУЕТ ПРЯМОМУ ПРЕСТУПЛЕНИЮ ПРОТИВ ЛИЧНОСТИ.

Но, если можно отучиться от М-боли, то, скорее всего, можно и научиться ей.

Простое переживание подобной боли самому дает ограниченный результат, действует не на всех и не полностью. Но, несомненно, жестокость маленьких детей имеет именно эту причину – они еще не чувствовали настоящей боли и неспособны понять насколько сильно может страдать другой. Поэтому маленький ребенок может разорвать живую зверюшку так же спокойно, как плюшевую игрушку. Но такая жестокость, жестокость по незнанию, со временем проходит.

По-настоящему состраданию учатся не через страдание, а ЧЕРЕЗ БЕЗУСЛОВНУЮ ЛЮБОВЬ.

Опыты с обезьянами супругов Харлоу и Суоми показали, что ожидает детей, выросших без мам. Пытаясь найти у обезьянок макак тот возраст, когда они легче всего поддаются дрессировке, детенышей отлучали от матерей для проведения опытов. Но для маленьких обезьянок каждое такое расставание с матерью становилось трагедией: они не только плохо обучались, но и останавливались в своем психическом развитии. Пришлось начать новый эксперимент, в котором детенышей отбирали от матерей сразу после рождения. Их помещали в отдельные комнаты и в каждой поставили кресло с мохнатой обивкой, похожей на шерсть матери. В спинке кресла была укреплена бутылка с соской, куда наливали молоко.

Обучению и опытам ученых мамы детенышей теперь не мешали, и все шло успешно, но когда кресло вдруг уносили из комнаты, то маленькая обезьянка ложилась на пол, туда, где оно стояло, и, казалось, горько плакала, схватившись за голову обеими лапками. Стоило же вернуть кресло на место, как она прыгала на него, крепко впивалась в мохнатую обшивку и долго не покидала его, словно боясь новой разлуки. Закончив эксперимент, выросших без мам обезьянок выпустили в общее стадо. Шло время, а они в отличие от всех других самок не давали потомства. Их тогда взяли из стада и рассадили в отдельные клетки с самцами. Но они и тут, как и в стаде, не давали потомства, и только искусственное оплодотворение позволило им родить детенышей. Но материнский инстинкт в них так и не пробудился. Одна оторвала руку своему новорожденному, вторая раскусила голову, как кокосовый орех…