Зигмунд Фрейд - Психопатология обыденной жизни. Толкование сновидений. Пять лекций о психоанализе [сборник]

Толкование же сновидений есть Царская дорога к познанию бессознательного в душевной жизни.

Следуя за анализом сновидения, мы проникаем вглубь этого наичудеснейшего и наитаинственнейшего механизма, правда, не далеко вглубь. Но и это кладет уже начало, а другие, патологические явления помогут проникнуть нам в него глубже. Болезнь, по крайней мере функциональная, как она справедливо именуется, предполагает собою не разрушение этого аппарата и не новое раскалывание его механизма; ее следует разъяснять динамически путем усиления и усиления отдельных движущих сил, которые при нормальном функционировании скрывают очень многое. В другом месте мы могли бы показать, что образование этого аппарата из двух инстанций допускает уточнение и нормальной деятельности, совершенно непосильное для одной инстанции.

Присмотревшись ближе, мы увидим, что психологическое исследование предшествующего изложения привело нас к предположению наличия не двух систем вблизи моторного конца аппарата, а двоякого рода процессов или способов прохождения раздражения. Это, однако, безразлично: мы всегда должны быть готовы отказаться от наших вспомогательных представлений, если имеем возможность заменить их чем-либо другим, более близким к незнакомой нам действительности. Попытаемся же теперь исправить некоторые недоразумения, которые легко могли возникнуть, пока мы под двумя системами в ближайшем и грубом их смысле понимали два пространственных пункта внутри психического аппарата, – недоразумения, отзвук которых мы видим хотя бы в выражениях «вытеснить» и «проникнуть». Если, таким образом, мы говорим, что бессознательная мысль стремится к переходу в сферу предсознательного, чтобы затем проникнуть к сознанию, то этим мы не хотим сказать, что должна быть образована вторая мысль на новом месте – как бы копия, наряду с которой продолжает быть налицо и оригинал; представление о пространственном передвижении мы должны отделить и от проникновения к сознанию. Если мы говорим, что предсознательная мысль вытесняется и принимается затем бессознательной сферой, то эти образные выражения, заимствованные нами из круга представлений о борьбе за определенную территорию, могут действительно побудить нас к предположению, что из одного психического пункта нечто устраняется и заменяется в другом пункте другим. Вместо этого сравнения возьмем другое, более соответствующее действительному положению вещей: данное психическое образование претерпевает изменение или же изымается из-под действия определенной энергии, так что психическое образование подпадает под власть инстанции или же освобождается от нее. Здесь мы заменяем топический круг представлений динамическим; не психическое образование кажется нам подвижным, а его иннервация.

Тем не менее я считаю целесообразным и нужным сохранить наглядное представление об обеих системах. Мы избегнем опасности каких-либо недоразумений, если вспомним, что представления, мысли и вообще все психические образования должны быть локализованы не в органических элементах нервной системы, а так сказать, между ними, там, где сопротивления и пути образуют соответствующий им коррелят. Все, что может стать объектом нашего внутреннего восприятия, является мнимым, все равно как изображение в телескопе, получающееся от скрещения лучей. Системы же, сами по себе на представляющие психических образований и никогда не могущие стать доступными нашему психическому восприятию, мы вправе сопоставить с чечевицами телескопа, способствующими получению изображения. Продолжая это сравнение, мы могли бы сказать, что цензура между двумя системами соответствует преломлению лучей при переходе их в новую среду.

До сих пор мы занимались самостоятельным психологическим исследованием; пора, однако, коснуться воззрений, господствующих в современной психологии, и выяснить их отношение к нашим выводам. Вопрос бессознательного в психологии, по меткому выражению Липпса, не столько психологический вопрос, сколько вопрос психологии. До тех пор пока психология разрешала этот вопрос путем разъяснения слов, например, что «психическое» есть то же самое, что «сознательное», а «бессознательный психический процесс» – явный абсурд, – до тех пор психологическое использование наблюдений врача над анормальными душевными состояниями было вообще невозможно. Врач и философ вступают в сотрудничество лишь тогда, когда оба признают, что бессознательные психические процессы служат «целесообразным и вполне законным выражением существующих фактов».Врач может только пожатием плеч ответить на утверждение, будто и сознание – необходимый отличительный признак психического, или же в крайнем случае, если его уважение к воззрениям философов все еще достаточно сильно, сказать, что они говорят о разных вещах и интересуются разными отраслями науки. Ибо достаточно одного внимательного наблюдения над душевной жизнью невротика или одного анализа сновидения, чтобы с неопровержимостью убедиться в том, что наисложнейшие мыслительные процессы, которым отнюдь нельзя отказать в наименовании психических, могут совершаться без участия сознания. Не подлежит сомнению, конечно, что врач лишь тогда узнает об этих бессознательных процессах, когда они оказывают воздействие на сознание, – воздействие, допускающее сообщение или наблюдение. Но этот сознательный эффект может носить психический характер, совершенно отличный от бессознательного процесса, так что внутреннее восприятие отнюдь не сумеет увидеть в одном замену другого. Врач должен сохранить за собой право путем умозаключения от эффекта сознания дойти до бессознательного психического процесса; этим путем он узнает, что эффект сознания является лишь отдаленным психическим результатом бессознательного процесса и что последний осознается не в качестве такового: он протекал, ничем не обнаруживая сознанию своего наличия.

Отказ от чрезмерной оценки сознания становится необходимой предпосылкой всякого правильного понимания происхождения психического. Бессознательное, по выражению Липпса, должно стать общим базисом психической жизни. Бессознательное – это большой круг, включающий в себя меньший сознательного; все сознательное имеет предварительную бессознательную стадию, между тем как бессознательное может остаться на этой стадии и все же претендовать на полную ценность психического действия. Бессознательное – есть истинно реальное психическое, столь же неизвестное нам в своей внутренней сущности, как реальность внешнего мире, и раскрываемое данными сновидения в столь же незначительной степени, как и внешний мир показаниями наших органов чувств.