Скотт Адамс - Теория везения. Практическое пособие по повышению вашей удачливости

Это уже работает

Вы уже использовали первый фильтр на пути к успеху. Вы стремитесь к знаниям, раз читаете эту книгу. Очевидно, что те, кто ищет, находят больше тех, кто сидит и ждет. Решение прочесть эту книгу является подтверждением тому, что вы — человек действия, у которого есть желание достичь больших результатов. Я подкрепляю и утверждаю вас в этой мысли.

Вы получите еще несколько преимуществ автоматически и в каком-то смысле вступите в новую группу. Если говорить конкретно, вы на пути к тому, чтобы стать одним из тех, кто прочел эту книгу. Если вы определяете себя как участника одной из групп, вы автоматически отождествляете себя с другими участниками группы и вбираете некоторые характеристики группы. Группа людей, читающих книги о том, как преуспеть, — очень хороший вариант. Вы обязательно станете успешными, потому что по-настоящему думаете об этом и исследуете механизмы успеха.

У вас может возникнуть законный вопрос, обычное ли это дело. Я полагаю, что все, кто читает эту книгу, в той или иной мере подвергнутся влиянию, но измерить его невозможно. Думаю, в вашей жизни вы видели людей, которые кардинально менялись, когда примыкали к какой-то группе или шли на повышение.

Самый яркий пример я испытал на себе. Я стал рисовать значительно лучше в течение недели после того, как United Media предложили мне размещать Дилберта. Понимание того, что я официально стал профессиональным автором комиксов, возымело на меня глубочайшее действие и раскрыло талант.

Во время своей карьеры в корпорациях я часто диву давался, как менялись люди по мере того, как из рабочих пчелок превращались в управленцев. Я наблюдал, как один мой сослуживец за два месяца из вечно колеблющейся и невзрачной личности стал уверенным в себе и сильным, после того как его повысили. Очевидно, здесь дело в актерском мастерстве, но в нас заложена возможность стать тем, кого мы играем. Мы имитируем до тех пор, пока у нас не получается по-настоящему. Наша сущность не меняется, но мы быстро схватываем манеры и привычки, связанные с определенным статусом или позицией.

Итак, поздравляю вас с тем, что вы теперь являетесь человеком, который изучает механизмы успеха. Это больше, чем вы можете себе представить.

К началу девяностых у Дилберта был скромный успех, но когда я работал на основной работе в телефонной компании Pacific Bell, его еще никто не знал. Я вставал в 4:00 утра, чтобы рисовать, перед тем как поехать на работу, затем весь день проводил в заточении в своем закутке и возвращался домой, чтобы продолжить рисовать. Время было ограничено, и я находился в стрессе, сильно сжимал пальцы, когда рисовал. И вот наступила расплата: мизинец начинал болеть, когда я делал нажим ручкой, так, что рисовать стало почти невозможно.

Я пошел к своему врачу в клинику Kaiser, он отправил меня к другому доктору, специалисту по такого рода болезням. По счастливой случайности, один из лучших докторов в мире в этом вопросе работал в Kaiser, а его офис находился через дорогу от моего дома.

Давайте задержимся на этом моменте. Единственный человек среди более шести миллиардов людей, который мне был нужен, один из самых известных специалистов в нужной области работал в двух шагах от меня. Никогда не говорите, что вы понимаете, как все устроено.

Я поговорил с доктором, и через минуту он поставил мне диагноз. Это называлось фокальная дистония, обычно возникающая у людей, постоянно выполняющих повторяющиеся движения пальцами, которая часто встречается у музыкантов, чертежников и людей подобных профессий.

«Как мне вылечиться?» — спросил я. «Смените работу, — ответил он мне. — От этого не лечат».

Я вышел из кабинета доктора с чувством, что моя жизнь разрушена. Мечта делать комиксы всю оставшуюся жизнь потерпела бы крах, если бы я не был первым человеком на земле, победившим фокальную дистонию.

Какова была вероятность?

Потребовалось несколько дней, чтобы вернулся оптимизм. Мой оптимизм похож на старого кота, который любит исчезнуть на несколько дней, но я всегда знаю, что он вернется. И честно говоря, события моей жизни до этого момента заставляли меня чувствовать себя освобожденным от законов теории вероятности, что придавало сил моему оптимизму. Если вам нужно более научное объяснение, могу только сказать, что, возможно, я плохо понимаю закономерности, или, быть может, у меня избирательная память, или я забываю неприятные моменты. Как бы вы ни объясняли свое восприятие, всегда есть место для надежды, а в надежде есть практический смысл. Мне неважно, как часто воплощаются мои далеко идущие планы, — возможно, чаще, чем может зафиксировать мой несовершенный мозг; я должен сказать одно: часто или нет, но это происходит.

Если посмотреть реалистично, каковы были мои шансы стать первым человеком, излечившимся от фокальной дистонии? Один на миллион? Один на десять миллионов? Мне все равно. Этим человеком оказался я. Благодаря ли моему странному жизненному опыту или еще более странным генам, я привязан к мысли, что со мной все будет хорошо, несмотря на то, что это кажется маловероятным.

Во время следующего визита доктор спросил меня, не желаю ли я принять участие в экспериментальном лечении, примкнуть к другим подопытным кроликам, с которыми он тогда работал. Я согласился. Неделями я делал различные упражнения для рук, посещал физиотерапевта, занимался медитацией, анализировал результаты кожно-гальванической реакции, занимался гипнозом и делал все, что имело хоть каплю смысла. Ничего не помогало, даже близко.

Тем временем я пробовал рисовать Дилберта левой рукой, что мне стоило огромных усилий. Я неплохо владею обеими руками, но рисовать все же слишком трудная задача для недоминирующей руки. Рисовать левой, скажу я вам, ненадолго стало решением проблемы. В эти два месяца мои рисунки были особенно ужасны.

Я пытался отставлять мизинец в сторону, но от этого не слушалась вся рука. И боль была адская.

Я потерял способность делать обычные записи ручкой на бумаге, и это явно отражалось на моей дневной работе. Странно, но спазмы в мизинце начинались, только когда я писал или рисовал. В остальном рука работала нормально на 100 процентов. Еще чуднее было то, что, когда я рисовал левой, появлялся спазм в правом мизинце. Было ясно, что проблема в голове, а не в строении руки. Мой опыт пригодился доктору в исследованиях. Ни у кого из страдающих фокальной дистонией не было изъянов в строении руки. Это было больше похоже на короткое замыкание в мозге.