Андрей Курпатов - Развитие личности. Психология и психотерапия

Внешний контур в структуре личности является местом локализации я-неотождествленных ролей и соответствует Индивидуальной Реальности. Для каждого человека мир имеет свои особенные, свои только ему одному известные «краски» и «оттенки». В Индивидуальной Реальности конкретного человека, сотканной из систем представлений, образов, следов памяти, в структуре ценностей и приоритетов нет ничего, что бы можно было понять, ощутить так же, как это понимает и ощущает носитель этой Индивидуальной Реальности; она в высшей степени «субъективна».

Занимая определенное положение в обществе, ощущая свои отношения с другими людьми, с миром событий, с самим собой, человек оказывается в исключительной, только ему доступной ситуации, поскольку никто, кроме него самого, не находится в таких же отношениях с указанными «персоналиями», никто, кроме самого этого человека, не занимает того места в социальных, ролевых и прочих структурах, которое занимает он сам. Разумеется, особенность, эксклюзивность его положения детерминирует и содержательную отличность Индивидуальной Реальности данного конкретного человека от Индивидуальной Реальности любого другого лица. Местоположение данного человека во всем множестве систем его существования определяет специфичность его убеждений, его отношений, его «внутренние обстоятельства», которые, в свою очередь, и составляют его Индивидуальную Реальность.

Впрочем, здесь речь идет об индивидуальности, понятой именно как отличность, а не как инаковость, поскольку Индивидуальная Реальность – это внутреннее содержание человека, а содержание предполагает возможность отличать его от других содержаний, тогда как уникальность, другость , инаковость не предполагает такой возможности. Индивидуальная Реальность содержательна, ее можно описывать, хотя и нельзя понять так, как она понимается ее носителем, поскольку он смотрит на нее как будто изнутри, из нее самой, а мы смотрим на нее извне, со стороны. Однако сопоставление, некий формализованный анализ здесь все-таки возможен. Когда говорят о «разносторонности» человека или его «скудоумии», когда говорят о его «глубине» или «поверхностности», оценивают именно Индивидуальную Реальность, а не инаковость данного человека, не ту его ипостась, которая делает возможными индивидуальные отношения.

Оценка интеллекта, функции мышления, памяти, внимания и т. п. предполагает содержательность, а значит, о сущности человека речи не идет, о ней вообще не может быть речи , она или ощущается, или нет. Хотя именно Индивидуальная Реальность может или блокировать эту сущность, или позволяет ей открываться для индивидуальных отношений. Здесь уместна аналогия с солнцем, которое существует вне зависимости от того, видим мы его или нет, день или ночь, пасмурно или светло. Индивидуальная Реальность в таком сопоставлении является небом, которое или открывает нам солнце, или прячет его в своих облаках, но всегда его «содержит» в какой-то своей части. Причем даже открывая нам солнце, оно искажает его, преломляет в своей атмосфере, и степень этого искажения варьирует.

Продолжим эту аналогию: если небо будет настолько чистым, настолько «пустым» и несущественным, что искажение солнечного света будет совсем незначительным, то мы увидим солнце таковым, каково оно есть, это неискаженное солнце из нашей аналогии и будет той индивидуальностью (инаковостью), которая открывается нам в индивидуальных отношениях. Вместе с тем Солнце будет выглядеть по-разному, если смотреть на него с Земли, Луны, Урана или Юпитера, все дело в «атмосферах», простирающихся между зрителем, расположенным на той или иной планете, и Солнцем. Такое же отличие имеет для разных людей и сущность другого (какого-то одного) человека, а эти «атмосферы», создающие содержательное искажение, не что иное, как Индивидуальные Реальности каждого из этих «зрителей», на которые, так же искажая, накладывается еще и Индивидуальная Реальность этого «человека-солнца». Если представить, что Индивидуальная Реальность истончилась до полного своего исчезновения, то содержательные отличия также исчезли бы, а мы стали бы участниками индивидуальных отношений.

Впрочем, следовало бы сделать еще одно уточнение. Две человеческие сущности разделены не только Индивидуальными Реальностями, но и Реальностью, то есть средним контуром, я-отождествленными ролями. Однако структура среднего контура также не однородна, поскольку я-отождествленное поведение может быть как «усвоенным» в процессе социализации, так и детерминированным биологически, и если первая указанная нами группа я-отождествленных ролей сравнительно искусственна, то вторая, опять же сравнительно, более естественна. И если первая служит значительным препятствием к индивидуальным отношениям, то вторая в меньшей степени им препятствует, и она – та, с искажениями которой нам все-таки придется смириться. Иными словами, мы в определенной степени ограничены в возможности вступить в «чистые» индивидуальные отношения. Это нужно знать, чтобы избежать бессмысленных идеализаций и не принимать иллюзию за истину.

Впрочем, для индивидуальных отношений не так важна «чистота», сколь симметричность, поскольку иллюзии плодятся в том зазоре между соприкасающимися поверхностями, который возникает при отсутствии полной комплементарности. К сожалению, нам, как правило, недостает именно комплементарности, а отсутствие соответствия есть признак неадекватности, которая и ответственна за рождающихся монстров, которые тоже любовно зовутся нами «чувствами» – этими эмоциями, распятыми на конструктах представлений (данные представления составляют основной массив Индивидуальной Реальности). Иными словами, если мы и имеем противников, злопыхателей, которые не допускают нас к индивидуальным отношениям друг с другом, то искать их нужно в первую очередь в Индивидуальной Реальности, в я-неотождествленных ролях, которые, и это надо признать, иногда столь милы и желанны, что мы готовы принять их за нечто чрезвычайно существенное, нечто абсолютно реальное, эманацию самой реальности . Тогда как это лишь один из ликов нашей Индивидуальной Реальности, наши я-неотождествленные роли, наши «я», которыми мы хотели бы быть.

Все наши бесплодные стремления обладать истинным знанием, быть искренними, верными, по-настоящему любящими, как это ни парадоксально, безмерно и вероломно отделяют нас от того, к чему мы таким образом стремимся и что, хотя и не в том виде, как это нам представляется, хранится и может открыться в индивидуальных отношениях. Всякое содержание, сколь бы красивыми, достойными и почтенными ни казались нам его формы, – есть бегство от того, что действительно существенно, на этом погорели и патриархи идеализма, и апологеты материализма. Содержание само по себе затемняет существующее (существующее своим существом, процессуальность), поскольку содержание само по себе, самим фактом своего наличия, актуализирует способ существования познающего, следовательно, начинают работать линзы и сита (средний контур), но содержание, облеченное в формы разума, и вовсе запирает существующее (существующее своим существом, бытийствующее) на амбарный замок представлений собственного производства (внешний контур). Как это ни странно прозвучит для «человека разумного», но чем меньше он пытается знать, тем более его существование достоверно, таким он ближе к миру сущего, ибо не выделяет себя из него.