Андрей Курпатов - Развитие личности. Психология и психотерапия

Дело в том, что личность уровня ПОМ с не меньшим, а может быть, даже и большим небрежением относится к собственным проявлениям; как известно, Прокруста постигла та же участь, которую он приготовил для других. «Невротик, – пишет Фредерик Пёрлз, – использует механизм проекции не только по отношению к внешнему миру; он пользуется им и по отношению к себе самому. Он отчуждает от себя не только собственные импульсы, но и части себя, в которых возникают эти импульсы. Он наделяет их объективным, так сказать, существованием, что может сделать их ответственными за его трудности и помочь ему игнорировать тот факт, что это части его самого. Вместо активного отношения к событиям собственной жизни проецирующий субъект становится пассивным объектом, жертвой обстоятельств». [201]

Иными словами, личность уровня ПОМ не только игнорирует Других, оказываясь таким образом в полной, хотя и неосознанной изоляции, но еще и теряет способность к полноценной интернальной ориентации (по Джулиану Роттеру), что ведет к увеличению уровня тревоги, показателей депрессии и даже является фактором риска суицидального поведения. [202]То есть созданное личностью в процессе ее формирования «прокрустово ложе» оценок и интерпретаций с равным «успехом» действует и в отношении ее самой, причем, во-первых, если в отношении Других концептуальная сетка ее «добродетели» носит рекомендательный характер, то в отношении ее самой – императивный, а во-вторых, что, вероятно, наиболее существенно, личность уровня ПОМ оказывается фактически нечувствительной к тем своим («Я» как «Другой») проявлениям или потенциям, которые не согласуются с этими императивами.

Понятие «цензуры», введенное Зигмундом Фрейдом и служащее «для обозначения вытесняющих тенденций», [203]не отражает сложившейся ситуации в полной мере. «Цензуре» (в любом ее виде) может быть подвергнуто то, что было так или иначе означено (словом или любым другим знаком, его заменяющим), однако же означено может быть только то, что так или иначе (позитивно или негативно) пережито (стало опытом). В этом же случае, когда мы указываем на нечувствительность к своим проявлениям и потенциям, речь идет не только о том, что бы было пережито, а затем «вытеснено», но и о том, что вообще может быть пережито данным лицом. Поскольку же собственная сущность для сформированной, но еще не развившейся личности – тайна за семью печатями (чтобы она стала «опытом», она должна была соучаствовать в индивидуальных отношениях), то понятно, что роль концептуальной сети личностной «добродетели», значительно сковывающей подлинную индивидуальность личности, более существенна, нежели любая «цензура».

Специфика поведения личности (как продукта социализации в отличие от «человека» вообще) состоит в том, что ни одно ее действие не исходит от нее, не будучи фактически или латентно пояснено (означено) в его сознании, [204]о чем с очевидностью свидетельствует феноменология эгоцентрической речи ребенка. [205]Иными словами, любое действие человека всегда «завизировано» его сознанием, а вне этой «визы» не будет и действия. Человек никогда не сделает того, что полагает для себя действительно невозможным на момент совершения действия. Как же быть в тех случаях, когда «визировать» нечем? Никак. Равно важно и другое: возможно, когда-то, когда личность еще не была сформирована, на самых ранних, может быть, этапах (например, ПОМ формирования личности), когда подобной «визы» со стороны когнитивного устройства еще не требовалось, или же даже позже, но в тех случаях, когда действие производилось с другим означением, неадекватным (более или менее) означаемому, человек (ребенок, личность) не фиксировал это действие соответствующим означающим, а следовательно, оно не занимало должного, подобающего ему места в когнитивной решетке данного лица, а коли так, то и воспроизведение этого действия, равно как и воспоминание о нем, невозможно, за исключением разве только некой случайности, но никак не «по заказу» или осознанному желанию.

Таким образом, личность уровня ПОМ фактически оказывается между двух огней: с одной стороны, ее бомбардируют действия Других, которые не согласуются с установленными для «них» (других с маленькой буквы) правилами в Реальности и Индивидуальной Реальности данного лица, а с другой стороны, что может быть даже более существенно, личность уровня ПОМ оказывается в ситуации, когда она сама (ее сущность) в своей инаковости и подлинной индивидуальности буквально погребена под множеством ролей (внешние контуры структуры личности) и соответствующих им предписаний.

Относительно последнего можно еще раз вспомнить К.Г. Юнга, который не без основания писал: «Личность редко изначально представляет то, во что она со временем превратится. Поэтому существует возможность ее расширения, как минимум в первой половине жизни. Расширение может осуществляться посредством притока извне, за счет новых жизненных содержаний, проникающих в личность и ассимилируемых ею. Таким путем происходит довольно значительное расширение личности. Поэтому мы и склоняемся к тому, что такое расширение приходит только извне, подтверждая тот предрассудок, что будто бы человек становится личностью, набивая себя всякой всячиной как можно плотнее. Но чем усерднее мы следуем этому принципу, чем упорнее верим в то, что все приходит извне, тем грандиознее становится наша внутренняя нищета». [206]Эта «внутренняя нищета» и создает внутренний фактор, инициирующий (наравне и в содружестве с внешним) процесс развития личности.

Оба этих фактора никогда не действуют самостоятельно, однако же детонирующий эффект они оказывают лишь в случае некого взаимного резонанса, когда внешние обстоятельства (действия Других или же их бездействие) накладываются на нуждающиеся в реализации, но сокрытые интенции рассматриваемой личности уровня ПОМ. Этот момент и является толчком к развитию личности. Причем для потенцирования процесса развития личности отнюдь не обязательны некие чрезвычайные обстоятельства, здесь необходим именно этот эффект резонанса, когда несоответствие жизненных реалий ожиданиям и представлениям личности, с одной стороны, сопрягается с рвущимися наружу и нуждающимися в осуществлении внутренними неосознаваемыми интенциями (зачастую они весьма сложно понятийно оформлены, но это означение, как правило, не более чем «официальная версия»), с другой.

Каковы эти интенции? Сущностное противоречие уже было нами представлено, так что теперь остается лишь дополнить его содержательным «эквивалентом». В этом смысле ответ на представленный вопрос куда более прост, чем может показаться на первый взгляд, – это потребность в удовлетворении, точнее, в перманентном состоянии удовлетворения, то, что в обыденном языке обычно называется «счастьем» и может быть отнесено к области «житейской метафизики» (не случайно же один из величайших пессимистов от философии Артур Шопенгауэр посвятил свои «Афоризмы житейской мудрости» весьма поверхностным рассуждениями о человеческом счастье).