Чарльз В. Форд - Психология обмана. Как, почему и зачем лгут даже честные люди

Маршалл обманывал, чтобы поддержать в себе самоуважение. Его грандиозные стремления, признак нарциссического расстройства, превосходили его возможности, и он пытался преодолеть этот зазор ложью. Он был настолько увлечен самим собой, что не замечал действия, оказываемого на людей. Он лгал не столько, чтобы обмануть других, сколько ради того, чтобы обмануть себя. В результате формировал ошибочные суждения и нарушал тестирование реальности.

Четыре описания расстройств личности (антисоциальное, гистрионическое, пограничное и нарциссическое) входят в кластер B или «драматический» подвид личностных расстройств в DSM — IV. Существуют аргументы в пользу того, что эти расстройства связаны с нейрокогнитивными нарушениями, которые частично объясняют их симптомы. Проблемы с временной организацией воспоминаний у таких людей обмана могут облегчать процесс обмана (прошлые воспоминания и настоящие желания смешиваются с действительностью), а проблемы с функциями префронтальной коры повышают импульсивность и обостряют социальную критику.

Брукс, страдающий обсессивно-компульсивным расстройством личности, обманывал себя, считая, что он не врет. Он умело раскрывал часть правды, упуская главное, и благодаря этому приводил окружающих к ложным заключениям. Хранение секретов было для него защитным механизмом, позволяющим поддерживать чувство собственной независимости и избегать ощущения, что его воля подавляется теми, кто имеет над ним власть. Запертый в мире собственных тайн, Брукс не видел «всей картины». Он хорошо справлялся с точными заданиями (такими, как составление контрактов), но многое в жизни упускал.

Каждый из описанных выше лжецов участвовал в ежедневном процессе обмена информацией по-разному. Их ложь одновременно отражала и влияла на их восприятие жизненных обстоятельств и отношение с миром. В крайних случаях ложь изменяла их тестирование реальности.

Люди с твердой нравственной позицией считают любую ложь патологией. Однако ложь и самообман есть постоянные признаки повседневной жизни и человеческих взаимоотношений. Кроме того, как мы рассмотрим в главе 13, ложь может приносить пользу индивиду или обслуживать потребности тех, на кого эта ложь направлена. Глава названа «патологическая ложь», потому что речь пойдет о компульсивной или импульсивной лжи, не обусловленной обстоятельствами. Она не приносит очевидной материальной выгоды и не является механизмом психологической самозащиты. Патологическая ложь возникает, даже если ее разоблачение и негативные последствия неизбежны.

Приведенные ниже категории иллюстрируют различные формы патологической лжи. Они различаются по легкости выявления и анализа, однако очевидно, что многие из них объединяют общие черты.

Некоторые виды патологической лжи принимают форму фантастической псевдологии, смешения фактов и вымысла.

Предложенный на должность судьи губернатором Джорджем Уоллесом и дважды переизбранный жителями штата Алабама судья Джек Монтгомери был столь же ярким, сколь и противоречивым (Джойнт, 1993). Он размахивал револьвером прямо в зале суда, угрожая и подсудимым, и адвокатам. Он называл гомосексуалистов «пламенными королевами», но запрещал ВИЧ-инфицированным обвиняемым входить в зал суда. Он славился драматическими военными историями, которые сам же и рассказывал, и необоснованными приговорами. Его приговоры обрели смысл, когда Федеральное бюро расследований (ФБР) начало операцию, кульминация которой пришлась на 1992 год с ордером на обыск его дома. ФБР обнаружило тысячи долларов, которые, как утверждалось, судья получил в качестве взяток.

Позднее выдвинутое Монтгомери обвинение и начавшийся судебный процесс, дополненные свидетельскими показаниями, пролили свет на многие дела судьи, включая и ложность фактов, которые он рассказывал о себе. У него было много историй. Он называл себя первым герпетологом Бирмингемского зоопарка, назначенным несколько десятилетий назад майором Джимми Морганом (никаких документальных подтверждений этого не существовало). Он живописал, как в годы Корейской войны попал в плен к китайцам, где его истязали (военные документы доказывали, что он никогда не был в Корее). Чтобы сделать последнюю историю более правдоподобной, он отказывался от еды в китайских ресторанах, повторяя печальные «факты» своей биографии и жалуясь на ночные кошмары с истязаниями. Эти истории выглядели столь правдоподобными, что в одной больнице ему поставили диагноз «посттравматическое стрессовое расстройство». Позже, объясняя его симптомы, один психолог предположил, что, возможно, он действительно страдал этим расстройством, но причина лежала в детской психологической травме.

Монтгомери родился в канун Рождества в земледельческом городке Тикфеа, штат Луизиана. Пока он был ребенком, мать часто надолго отлучалась из дома, она работала в другом городе не менее пяти дней в неделю, и будущего судью держал в ежовых рукавицах пьющий и жестокий отец. Он рассказывал, как его связывали и били пастушьим кнутом. Хотя подробности можно поставить под сомнение, власти верили, что в детстве Монтгомери подвергался физическому насилию.

В ходе судебного разбирательства Джек Монтгомери, страдавший от алкоголизма и диабета, имитировал слабоумие и психоз. Из-за неспособности убедить судебно-медицинских экспертов и председательствующего судью в своей невменяемости он был признан виновным. До вынесения приговора его нашли мертвым с огнестрельным ранением в голову. Предположительно, это было самоубийство, но оружие так и не обнаружили.

Жаклин, которую есть все основания относить к компульсивным лжецам, нашел Эдвард Долник (1992). Ее ложь была столь же очевидной, как и ложь судьи Монтгомери, хотя ее биография и не освещалась так же подробно в прессе. Эта провокационно одетая миниатюрная блондинка однажды днем скользящей походкой вошла в жизнь Долника, и часами развлекала его своими банковскими счетами. Позже она призналась: «Реальность бывает такой однообразной. Я стараюсь сделать ее особенной». Среди ее мифов: окончание факультета бизнеса в Стэндфордском университете с высокими баллами, ремиссия лейкемии, болезни, убившей ее сестру-близняшку, безумства бойфренда, который, стремясь вновь завоевать ее, на Рождество пригнал к дому красную «Феррари», перевязанную бантом. В реальности Жаклин была неприметной серой мышкой, чуть не вылетевшей из университета. Она пережила сексуальное насилие и аборт, о котором сожалела. Чтобы стать более привлекательной, она перенесла ринопластику, пластическую операцию на подбородке, и прибегла к услугам стоматолога. Наконец, чтобы поддержать самоуважение, она превратила (словно у нее была крестная фея) свою сердобольную бабушку в щедрого покровителя, подарившего ей доверительную собственность, а безразличного приятеля в страстного богатого поклонника.