Робин Норвуд - Женщины, которые любят слишком сильно

При первом свидании мы закатили грандиозный обед, а потом вернулись в ее квартиру. Я вдрызг напился и, должно быть, заснул. В общем, я проснулся на ее кушетке, накрытый мягким стеганым одеялом. Моя голова лежала на надушенной подушке. У меня возникло чувство, как будто я вернулся домой — тихая гавань, понимаете? Рита хорошо умела заботиться об алкоголиках; ее отец, банкир, умер от этой болезни. Одним словом, через несколько недель я переехал к ней. Следующие два года я изображал из себя оборотистого дилера, и какое-то время это у меня получалось, но потом я все потерял.

Примерно через полгода нашей совместной жизни Рита полностью завязала со всяким зельем. Полагаю, она решила, что кто-то должен присматривать за всем, поскольку я был не в состоянии что-либо делать. Тем временем мы как-то незаметно поженились, и тут уж я испугался не на шутку. Теперь на мне лежала ответственность, а с ответственностью у меня дела обстояли неважно. Кроме того, как раз перед свадьбой я потерпел финансовый крах. Я просто не мог вести дела в той форме, в какой я тогда находился. Я напивался каждый день, пил целыми днями. Рита не знала, как плохо обстоят дела, поскольку по утрам я говорил ей, что еду на деловую встречу, а вместо этого припарковывал свой «мерседес» у пляжа и начинал пить. В конце концов мой бизнес окончательно рухнул, я задолжал всем в городе и не знал, что делать.

Я отправился в долгую поездку, собираясь покончить с собой в автомобиле и представить дело, как несчастный случай, но она последовала за мной, нашла меня в придорожном мотеле и отвезла домой. Денег у нас уже совсем не было, но ей все-таки удалось устроить меня на лечение в клинику для алкоголиков. Как ни странно, я не испытывал благодарности. Я был рассержен, смущен, очень испуган и совершенно не испытывал к ней сексуальных чувств в течение почти всего первого года моей трезвой жизни. Я по-прежнему не знаю, сможем ли мы пройти через это, но мало-помалу положение становится лучше.

Что привлекло Барта к Рите?

Когда во время их первой встречи Барт напился и заснул, поведение Риты вроде бы предоставило ему отсрочку в его безоглядной гонке навстречу саморазрушению. Какое-то время казалось, что она сможет защитить его от разрушительных последствий его пристрастия и постепенно спасти своей заботой и нежностью. Это позитивное на первый взгляд отношение позволяло ему практиковать свои вредные привычки и не заботиться о последствиях; защищая и утешая его, она помогала ему и дальше оставаться больным. Наркоман, углубляющий свое пристрастие, не ищет такого человека, который помог бы ему выздороветь, — он ищет такого человека, с которым ему будет удобно оставаться больным. Одно время Рита устраивала Барта, но потом его болезнь настолько усилилась, что даже она не могла устранить последствий того, что он делал с собой.

Когда Рита выследила Барта и поместила его в клинику для алкоголиков, он отказался от спиртного и мало-помалу стал выздоравливать. Рита оказалась преградой между ним и его болезненным пристрастием. Она больше не выполняла свою обычную роль утешительницы и защитницы, и он начал отвергать ее за очевидное предательство, а также за силу, проявленную в тот момент, когда он был таким слабым и беспомощным.

Независимо от того, насколько плохо идут наши дела, каждый из нас хочет чувствовать себя ответственным за свою жизнь. Когда кто-то помогает нам, мы часто восстаем против власти и превосходства, олицетворяемых этим человеком. Более того: чтобы ощущать сексуальное влечение к женщине, мужчине, как правило, нужно чувствовать себя сильнее ее. В данном случае помощь, оказанная Ритой, со всей очевидностью доказала Барту тяжесть его болезни, и, таким образом, ее заботливость подорвала (во всяком случае, временно) его сексуальное влечение к ней.

Кроме эмоционального аспекта, здесь мог присутствовать также важный физиологический фактор, который следует принимать во внимание. Когда мужчина, употребляющий алкоголь и наркотики в таких дозах, как Барт, внезапно отказывается от них, иногда требуется много времени, чтобы метаболизм его тела изменился и организм стал функционировать нормально, позволяя проявлять сексуальные чувства без присутствия наркотика в кровеносной системе. В течение этого периода физической перестройки партнеры могут испытывать значительные затруднения в налаживании сексуального взаимопонимания.

Может проявиться и обратное. У человека, бросившего пить, иногда развивается сильное сексуальное влечение, возникающее, вероятно, в результате гормонального дисбаланса. Впрочем, причина может быть и психологической. Один молодой человек, в течение нескольких недель воздерживавшийся от алкоголя и других наркотиков, заметил: «Теперь секс для меня — единственный способ поднять настроение». Таким образом, секс может служить заменой наркотикам, снимая беспокойство, типичное на ранних стадиях воздержания.

Выздоровление от наркомании (и со-наркомании) является для партнеров крайне сложным и чувствительным процессом. Барт с Ритой могут пережить этот сложный период, хотя первоначально они сошлись благодаря своим болезням: алкоголизму и со-алкоголизму. Но чтобы выжить как супружеская пара, свободная от взаимно дополняющих друг друга болезненных пристрастий, они должны какое-то время пожить раздельно, сосредоточиваясь на собственном выздоровлении. Они должны заглянуть в себя и обрести то «я», на которое они так упорно закрывали глаза, «танцуя» друг с другом.

Грег: Тридцать восемь лет, не пьет и не употребляет наркотиков в течение четырнадцати лет благодаря участию в программе общества «Анонимных наркоманов»; в настоящее время женат, имеет двоих детей, консультирует молодых наркоманов.

— Мы встретились в парке. Она читала газету, а я вроде как просто проветривался. Дело было летом, в жаркий и тихий субботний полдень.

Мне было двадцать два года. Я не окончил колледжа, — мне оставалось проучиться еще год, — но заявлял, что обязательно вернусь туда для того, чтобы родители продолжали посылать мне деньги. Они не могли расстаться с мечтой о том, что я закончу высшее учебное заведение и получу профессию, поэтому надолго взяли меня под опеку.

Элейн была довольно полной — примерно сорок или пятьдесят фунтов лишнего веса, и это означало, что она не представляет для меня угрозы. Я решил, что поскольку она не может похвастаться красотой, то даже если она отвернется от меня, это будет «не в счет». Для начала я спросил, что она читает. Разговор с самого начала пошел легко. В ее обществе я чувствовал себя интересным и очаровательным парнем. Она рассказывала мне о Миссисипи и Алабаме, о марше вместе с Мартином Лютером Кингом и о том, на что это было похоже — работать вместе с людьми, старавшимися изменить свою жизнь.