Роберт Уилсон - Квантовая психология

Кто-то из читателей может удивиться моей наглости. Ведь большинство физиков утверждает, что принципы квантовой механики содержат сложнейшие парадоксы и требуют знания высшей математики как минимум на уровне колледжа, чтобы вы могли вообще понять суть проблемы. Я начал сомневаться в этом после того, как мой роман «Кот Шрёдингера» — первая из моих книг, посвященных исключительно квантовой логике, — получила в журнале «Нью сайентист» очень благоприятный отзыв одного физика (Джона Гриббина), который утверждал, что я, должно быть, имею ученую степень в области высшей физики, если смог написать такую книгу. Но дело в том, что у меня нет вообще никакой степени по физике. (Все, что я прослушал из физики в университете, — это ньютоновская механика, оптика, свет, электромагнетизм и обзорный курс идей теории относительности и квантовой теории.)

Если я достаточно хорошо понимаю квантовую логику (а это говорили и другие физики, кроме доктора Гриббина), то это лишь потому, что трансакционная психология, наука о том, как мозг обрабатывает данные (а в этой области у меня действительно есть некоторая академическая квалификация), имеет дело с той же роковой непредсказуемостью, которая вызывает столько нареканий в квантовой вселенной. Собственно, я мог бы даже сказать, что изучение науки о мозге лучше подготовит вас к восприятию квантовой теории, чем изучение классической физики.

Это может удивить многих, включая тех физиков, которые утверждают, что квантовая неопределенность применима лишь к субатомному миру и что наша повседневная жизнь «все-таки протекает в ньютоновской вселенной». Настоящая книга смеет идти наперекор этой общепринятой мудрости; моя позиция совершенно противоположная. И я попытаюсь показать, что пресловутые «проблемы», «парадоксы» и общефилософские загадки квантового мира проявляются также и в повседневной жизни.

Например, иллюстрация, помещенная в начале первой главы, — на которой вы видите молодую женщину либо пожилую леди, — демонстрирует одно из фундаментальных открытий психологии восприятия. Это открытие имеет много различных формулировок в разных книгах, но самая простая и общая формулировка, мне кажется, такова:

Восприятие заключается не в пассивном приеме сигналов, но в активной интерпретации сигналов.

Или, в несколько ином виде:

Восприятие заключается не в пассивных ре-акциях, а в активных, творческих транс-акциях.

В квантовой теории этот же закон формулируется по-разному, но чаще всего физики выражают его так:

Нельзя исключить наблюдателя из описания наблюдаемого.

(Доктор Джон Уилер идет еще дальше и говорит, что наблюдатель «создает» наблюдаемую вселенную.) Я попытаюсь показать, что сходство этих принципов происходит из более глубокого сходства, объединяющего квантовую механику и нейронауку (а также некоторые аспекты восточной философии).

Идем дальше. Близкие родственники таких квантовых монстров, как Мышь Эйнштейна, Кот Шрёдингера и Друг Вигнера [6] . Мышь Эйнштейна : Эйнштейн как-то сказал, что если, согласно квантовой теории, наблюдатель создает или частично создает наблюдаемое, то мышь может переделать вселенную, просто посмотрев на нее. Поскольку это кажется абсурдом, Эйнштейн заключил, что в квантовой физике содержится какой-то большой нераспознанный изъян. Кот Шрёдингера : Шрёдингер доказал, что кот может существовать в математических условиях «собственного состояния» (нем. eigenstate ), когда утверждение, что кот мертв, и утверждение, что кот жив, в равной степени имеют смысл, причем утверждение, что кот и жив, и мертв, тоже имеет смысл. Шрёдингер, Эрвин (1887—1961) — австрийский физик, один из создателей квантовой механики, лауреат Нобелевской премии (1933). Друг Вигнера : Вигнер дополнил аргументы Шрёдингера, показав, что, даже если кот стал определенно мертвым или определенно живым для одного физика, он остается как мертвым, так и живым для другого физика, находящегося где-нибудь в другом месте (например, за пределами лаборатории). — Прим. автора. Вигнер, Юджин Пол (род. 1902) — американский физик, одним из первых показавший эффективность применения теории групп и идей симметрии в квантовой механике, лауреат Нобелевской премии (1963). — Прим. ред. фигурируют в любом акте идентификации — например, когда вы идентифицируете какой-то предмет в другом конце комнаты как диван, а не как гиппопотама. Позже я еще буду останавливаться на этом подробнее. А пока что, в самом начале наших рассуждений, поговорим вот о чем:

Физики согласны, что мы не можем найти «абсолютную истину» в квантовой сфере, но должны удовлетворяться вероятностями «статистических истин». Трансакционная психология, психология восприятия, также утверждает, что мы не можем найти «абсолютную истину» в области этой науки (в области чувственных данных), и признает только вероятности, или (как некоторые честно это называют) «игру вероятностей» . Физик скажет вам, что во многих случаях, если мы будем называть шрёдингеровского кота «мертвым», в этом не будет смысла — можно называть его только «вероятно-мертвым». Трансакционный же психолог скажет, что во многих случаях нельзя называть вещь в углу комнаты «стулом», а лишь «вероятно-стулом». Простейшее суждение типа «либо-либо» — «мертвый» или «живой», «стул» или «не-стул» — в этих науках не является единственным логическим вариантом. Это лишь крайний, граничный вариант, а некоторые утверждают — чисто теоретический вариант.

(Если вы растерялись, ничего страшного. Позже мы поговорим об этих проблемах гораздо подробнее, и тогда вы еще больше растеряетесь.)

Итак, когда современная нейронаука описывает работу нашего мозга, она поневоле обращается к тем же парадоксам и к той же статистической, или многозначной логике, которые мы находим в квантовом мире. Именно потому я и осмеливаюсь писать о «чужой» для меня сфере, что в многочисленных беседах с «квантовыми» физиками выяснилось: предметы этой науки имеют точные аналоги в моей «родной» специальности, науке о том, как восприятия и идеи попадают в наш мозг.

Для трансакционного психолога квантовая механика не менее увлекательна (и не меньше напоминает науку о мозге), чем криптозоология, лепуфология и дезинформационные системы. И все эти науки, как респектабельные, так и считающиеся «безумными», имеют некие общие родственные черты.

Пожалуй, об этом нужно рассказать чуть подробнее. Криптозоология занимается: а) животными, существование которых пока еще не доказано, но и не опровергнуто (например, гигантские рептилии, предположительно обитающие в озере Лох-Несс, снежный человек и т. п.); б) животными, которых кто-то встречал в самых неподходящих для них местах (пума в Англии, кенгуру в Чикаго, аллигаторы в нью-йоркской канализации и т. п.). Люди, которые «знают», что думать о подобных данных, не имеют представления о нейронауке; те же ученые, которые знают нейронауку очень хорошо, демонстрируют полнейший агностицизм и полнейшее нежелание даже обсуждать эти вопросы.