Филиппа Перри - Как жаль, что мои родители об этом не знали (и как повезло моим детям, что теперь об этом знаю я)

Когда ты пришла поздно, я хотела, чтобы ты не торопилась и объяснила, что тебя так задержало. Потом мне нужно было, чтобы ты рассказала, что мы будем делать дальше и у меня это уложилось в голове. Я еще не научилась быть гибкой, поэтому мне нужно больше времени, чем тебе, чтобы переключиться. Выдергивать меня в середине игры и заставлять надевать куртку – это слишком. Готова поклясться – если бы тебя прервали в процессе важной и сложной работы (а именно это и значит для меня игра), то тебе бы это тоже не понравилось.

Все, что мне требуется, если уж ты хочешь, чтобы я прекратила свои дела, будь то игра или беготня вокруг, – это предупреждение. Да, мне нужно особенное предупреждение каждый раз: остановить игру, надеть куртку, залезть в коляску. И еще мне нужно на это время. Сообщи мне о своих планах, как только решишь, что делать, и дай мне возможность осознать их. Возможно, мне понадобится предупреждение за пять минут до окончания игры, но даже в этом случае мне непросто. Тогда нужно еще трехминутное предупреждение, а потом – предупреждение за одну минуту до того, как я должна прекратить игру. Если мне все равно трудно смириться с мыслью о необходимости надеть куртку в раздевалке, то возьми ее с собой и дай мне ее на улице. Одна перемена, которую я особенно не люблю, состоит в том, чтобы перестать бегать и сесть в коляску. Там мне некуда девать свою энергию и приходится изливать ее в гневных чувствах.

Когда ты велишь мне тебе не перечить или запрещаешь бегать вокруг и кричать, а потом рассказываешь о последствиях моего непослушания, это не помогает. Я еще не научилась смотреть в будущее и выстраивать причинно-следственные связи между своим поведением и возможным исходом. Эти нейронные цепочки сформируются в свое время. Сейчас, когда ты меня ругаешь, мне кажется, что ты просто не понимаешь меня, и тогда становится еще страшнее, я злюсь еще сильнее и еще чаще говорю «нет». Когда меня переполняют чувства, я не могу сидеть тихо и вести себя спокойно.

Мне бы сильно помогло, если бы ты попыталась понять, как мне сложно, и сказать об этом так, чтобы я сумела понять. Например: «Ты разочарована, потому что не хочешь заканчивать эту забавную игру». Если ты сможешь облечь мою досаду и страхи в слова, я тоже научусь использовать их. Тогда я лучше смогу общаться и реже стану терять над собой контроль.

Если ты рассердишься или скажешь, что я веду себя глупо, я просто закроюсь или закричу. Я понимаю, что, когда ты напряжена или торопишься, тебе трудно думать о том, чтобы выстраивать со мной общение. Гораздо легче заставить меня делать то, что ты велишь, или потребовать от меня вести себя определенным образом. Но когда у нас получается двухсторонняя коммуникация, когда я чувствую, что меня понимают и принимают, что меня любят, я чувствую себя спокойнее, и тогда мои эмоции не вырываются из меня в форме неподобающего поведения.

В аптеке, если бы ты рассказала мне, о чем думаешь и что делаешь, я бы тебе помогла. Но ты только велела мне вести себя хорошо. Тогда я стала подражать тебе и брала разные вещи с полок. Пожалуйста, давай мне возможность поучаствовать в делах, даже если тебе кажется, что на это нет времени. Это время все равно приходится потратить, только теперь уже на то, чтобы меня отругать.

Даже когда ты плакала, папочка все равно тебя любил и обнимал. Как мило с его стороны войти в положение с забытыми в раздевалке покупками. Мне тоже это нужно. Если бы ты меня обняла в детском саду, когда я расстроилась из-за того, что не смогла доиграть до конца, мне кажется, нам обеим стало бы лучше. Мам, ты же знаешь, что мы с тобой вместе навсегда, так почему тебя так волнует, что подумают другие люди? Я все понимаю, но не стоит смотреть на себя их глазами.

Мама, в один прекрасный день, уже совсем скоро, я сумею справиться со своим разочарованием, стану более гибкой по поводу изменения планов, смогу выражать свои чувства словами, а не дурным поведением, и еще я научусь принимать в расчет твои эмоции – научусь этому от тебя. Ведь ты думаешь о моих чувствах.

Даже не переживай, хорошая ты мама или плохая. Ты самая лучшая мамочка на свете, та самая, которую я всегда хотела, и никаких других мне не надо.

На то, чтобы растить ребенка, всегда требуется много времени. И лучше потратить это время заранее, чтобы предупредить неприятности, чем затем разгребать последствия. Если вы двигаетесь слишком быстро для того, чтобы ребенок за вами успевал, если вы не озвучиваете за него его чувства, если не предупреждаете о своих планах и не включаете его в домашнюю работу, вам придется тратить время, которое, как вам кажется, вы сэкономили, на то, чтобы ругаться с ним. Раз деваться некуда и тратить время на ребенка все равно придется, почему бы не потратить это время на нечто позитивное? Я рада сообщить, что Джина научилась останавливаться и сохранять контакт с Айофе, оставаясь в настоящем, а не забегая в будущее. Она стала смотреть на ситуацию с точки зрения дочери и озвучивать за нее ее чувства. Поведение Айофе стало намного более удобным.

Если предстоит трудная для ребенка ситуация либо какое-то изменение, которое может оказаться для него некомфортным, полезно притормозить и представить себя на месте ребенка. Вообразите, что бы он сказал, если бы мог идентифицировать свои чувства и озвучить их, и тогда вы поймете, что делать. Попробуйте зафиксировать то, что получилось, в форме письма к самому себе от лица ребенка или младенца, как я это сделала выше. Когда вы пишете, легче представить образ мысли ребенка, и вам обоим станет ясно, что можно исправить, чтобы в результате стало спокойнее всем.

Если мы хотим, чтобы ребенок (или кто бы то ни было) перестал вести себя определенным образом, нужно предложить альтернативу, как в следующем примере.

Четырехлетний сын Джона, Джуниор, просыпался каждое утро с плачем, прибегал в спальню родителей и продолжал там кричать, пока его не обнимут.

Как-то утром Джон предложил сыну попробовать новую тактику: прийти к ним в комнату без крика. Он объяснил Джуниору: «Ты можешь просто сказать: «Доброе утро, мама и папа, обнимите меня, пожалуйста». Джуниор попытался, но без слез все равно не обошлось.

Мама спросила: «Тебе одиноко, когда ты просыпаешься?» Джуниор кивнул. Тогда они предложили ему говорить: «Доброе утро, мама и папа. Мне одиноко, и я хочу, чтобы меня обняли. Пожалуйста!» С этого момента все изменилось. Каждое утро Джуниор вприпрыжку добирался до спальни родителей, выпаливал свое новое предложение и получал объятия.