Филиппа Перри - Как жаль, что мои родители об этом не знали (и как повезло моим детям, что теперь об этом знаю я)

Я спросила Марка, что значит «нормальное». Он рассказал, что отец ушел, когда ему было три года, и по мере того, как мальчик рос, посещения становились все более редкими. Марк прав: в его детстве нет ничего необыкновенного. Но это не означает, что исчезновение отца никак не повлияло на него.

Я предложила Марку рассказать, что он чувствовал после ухода отца, и он не смог вспомнить. Возможно, ему легче поступить, как его отец, и оставить Тони и Тоби, потому что тогда не придется открывать ящик собственных тяжелых переживаний. Я объяснила ему, что очень важно отпереть этот ящик, иначе он не почувствует, в чем нуждается его собственный сын, и передаст Тоби то, что передали ему. По его реакции я не поняла, услышал ли он меня.

Я снова увиделась с Марком только шесть месяцев спустя, во время другого мастер-класса. Он рассказал, что совсем впал в депрессию и решил не пытаться выбросить эти мысли из головы, а пройти курс психотерапии. К его большому удивлению, он плакал и кричал в кабинете психолога, когда вспоминал, как отец бросил его.

Терапия помогла мне связать мои эмоции с тем, чем они на самом деле вызваны, – с уходом моего отца, и я перестал думать, что не подхожу на роль мужа и родителя.

Нельзя сказать, что мне не бывает скучно; иногда я обижаюсь. Но я знаю, что это обида на мое прошлое и Тоби тут не при чем.

Теперь я понимаю, почему нужно уделять Тоби так много внимания – чтобы ему было хорошо не только сейчас, но и в будущем. Мы с Тони наполняем его любовью, и, надеюсь, этой любви хватит, чтобы он смог ею поделиться, когда вырастет, и он будет чувствовать свою ценность. Я не общаюсь со своим отцом. Я знаю: Тоби получает от меня то, чего я не получил от папы, и мы закладываем фундамент великолепных отношений.

Когда я увидел цель своих действий, большая часть моего недовольства переродилась в надежду и благодарность. Я чувствую больше близости с Тони. Теперь я больше присутствую в жизни Тоби, проявляю к нему больше интереса, и у Тони появилась возможность заняться чем-то еще.

Марк преодолел свой разлад с сыном – свое желание оставить его, – оглянувшись на собственное прошлое, чтобы понять, что же происходит в настоящем. Тогда он изменил свое отношение к заботе о ребенке. Он не мог проявить любовь, пока не излил свое горе.

Недавно одна будущая мать спросила: что бы я сказала молодым родителям, если бы пришлось выбрать что-то одно. Я ответила, что в любом возрасте дети на телесном уровне напоминают нам об эмоциях, которые мы сами пережили на той же стадии развития. Она бросила на меня озадаченный взгляд.

Примерно через год, с малышом, цепляющимся за ее платье, эта же мама рассказала, что она в свое время не поняла моих слов. Но она вспомнила их, и, по мере того как она осваивалась в своей новой роли, они стали приобретать глубокий смысл и помогли ей лучше почувствовать своего ребенка. Вы не сможете осознанно вспомнить, каково это – быть младенцем, но на более глубинных уровнях вы помните об этом, и ваш ребенок будит эти воспоминания.

Довольно часто родители покидают своего ребенка в том же возрасте, когда их собственный родитель стал недоступен. Порой человек стремится эмоционально отстраниться от детей, когда они достигают возраста, в котором он сам чувствовал себя одиноко.Марк – классический пример того, кто не готов встретиться с чувствами, которые пробуждает в нем его ребенок.

Вы, возможно, захотите убежать от этих чувств, и от своего ребенка тоже. Но если вы так поступите, вы ретранслируете ему то, что сделали с вами. Конечно, вы передадите ему и много хорошего – всю ту любовь, что вы получили. Но вы же не хотите передать ему доставшиеся вам в наследство страх, ненависть, одиночество или обиду. Временами вы будете испытывать по отношению к своему ребенку неприятные эмоции, так же как и к своему партнеру, родителям, друзьям или к себе самому. Если признать это, можно снизить риск бездумных наказаний не за проступки, а за те чувства, которые ребенок в вас будит.

Если вы, как Марк, обнаружите, что отторгаете семейную жизнь, потому что чувствуете себя отверженным, причина, возможно, кроется в том, что вас отвергли в детстве и вы не ощущали своей важности в жизни одного или обоих ваших родителей. Иногда это отторжение проявляется в виде скуки или потери связи с ребенком.

Некоторые родители считают, что я преувеличиваю, когда использую слова вроде «отвергнуть» или «бросить». Они говорят: «Я не отвергаю своего ребенка», «Может мне и хочется иногда, чтобы они оставили меня в покое, но я люблю их». Я представляю отказ от ребенка в виде спектра. В самом «темном» случае это физическое оставление, полное удаление из жизни ребенка, как сделал отец Марка. Но отвергнуть ребенка можно и отмахиваясь от него, когда он жаждет вашего внимания, или рассеянно слушая, например, как он хвастается своим рисунком (а ведь тем самым он пытается показать вам, кто он такой на самом деле).

Желание оттолкнуть ребенка, мечты, чтобы он спал подольше и играл самостоятельно до того, как он станет к этому готов, чтобы он не отнимал ваше время, может возникать из-за того, что вы не хотите понимать и разделять его чувства. Ведь он так болезненно напоминает вам о собственном детстве! Поэтому вам трудно удовлетворить его потребности.

Мы можем убеждать себя, что отвергаем наших детей, потому что нам нужны и другие интересы в жизни – работа, друзья и Нетфликс, – но ведь это мы здесь взрослые. Мы знаем, что стадия, когда он нуждается в нас, пройдет. А наша работа, друзья и любимое времяпровождение никуда от нас не денутся, после того как этот маленький человек перестанет требовать так много внимания.

Тяжело принять это, тяжело не передавать следующим поколениям то, как обращались с нами, когда мы были маленькими. Необходимо обратить внимание на свои чувства и поразмыслить над ними, а не идти на поводу у эмоций, источник которых мы не до конца понимаем. Если трезво посмотреть на самые неприемлемые способы, которые нам хочется применить, – в случае Марка, например, это бегство, – легко испытать стыд. Тогда включается механизм защиты от стыда. Если мы поддаемся ему, то ничего не меняется и мы передаем это нарушение нашим потомкам. Но стыд нас не убьет. Осознав, что происходит, мы сможем обратить его в чувство гордости, потому что заметили свои чувства, отказались реагировать на них негативно и поняли, что нужно исправить.

На самом деле важно чувствовать себя комфортно рядом с ребенком, дарить ему ощущение, что он в безопасности и что вы хотите быть с ним. Слов здесь недостаточно, нужно наше тепло, прикосновение, наше расположение и уважение, которые мы ему демонстрируем: уважение к его чувствам, его личности, мнению и видению мира. Другими словами, необходимо показывать нашу любовь к детям, когда они бодрствуют, а не только когда они мило сопят в кроватках.