Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

Примерно такой же механизм действует в том случае, когда человек одновременно высоко оценивает свою личность и сомневается в истинности своей ценности. Если эталонные группы и значимые личности подтверждают его ожидания, то его вера обычно укрепляется, а сомнения вытесняются.

Отсюда еще раз становится очевидной социальный характер природы человека. Любая форма его психической самозащиты может быть эффективной лишь тогда, когда она одобряется важнейшими для него социальными группами и референтными лицами.

А. Проблема. – Поскольку в настоящее время уже известно, что фрустрации могут переживать не только индивиды, но и социальные группы, целые общества и этносы, то мы должны исследовать защитные механизмы и процессы также на этих уровнях социальной иерархии. В частности, мы можем говорить о групповых и этнических рационализациях.

Например, те же механизмы «зеленого винограда» и «сладкого лимона» можно исследовать также на этническом уровне. Так, если основная масса этноса стремится к определенной цели, но не достигает ее, то может «всем миром» дискредитировать эту цель. Наиболее «мудрые» представители этноса теперь уже могут утверждать, что нереалистично и неразумно в существующих условиях стремиться к таким целям. Отказ от привлекательных общеэтнических целей теперь уже оправдывается с помощью «мудрых» рационализаций.

В психической жизни этносов очень четко наблюдается также действие механизма «сладкого лимона». Например, нация может занимать неблагоприятное географическое положение, но ее представителями могут создаваться целые теории о том, что это географическое положение – одно из наилучших в мире. Причем в результате подобных защитных процессов может порождаться парадоксально интенсивная любовь к этому ландшафту. Даже собственные потери и поражения нередко истолковываются как преимущества и достижения (например, проигранная битва). Интенсивное использование таких форм психологической защиты может ослабить мотив достижения национальных целей, осуществления чаяний народа.

Своеобразными могут быть те рационализации, которые в ходу у различных социальных групп, страт и классов. Одно дело рационализации торговцев, другое – те рационализации, которые используются чиновниками, военными и другими социальными группами. Доскональное изучение всех этих когнитивных продуктов может стать вкладом как в теорию фрустрации и психической защиты, так и в социальную и этническую психологию.

Б. Этнические различия рационализаций. – На острове Фиджи существовала следующая традиция: когда сын замечал, что у своего отца появились явные признаки одряхления, он должен был подстерегать и убить его. Эту жестокую традицию «объясняли» с помощью следующей рационализации: так надо поступить исходя из интересов самого старого человека, поскольку состояние души умершего в потустороннем мире зависит от ее состояния в момент смерти [90] См.: Linton R. The Study of Man. New York, 1936, p. 157. .

Подобные рационализации, как нетрудно догадаться, можно отнести к той категории этого защитного механизма, которую выше мы назвали рационализацией для другого (или во благо другого). Одновременно это является также рационализацией в пользу сына-убийцы.

Здесь ясно видно, что необходимость использования подобной рационализации зависит от других элементов культуры этноса, таких как вера в загробную жизнь и бессмертие души. Эти верования мотивируют определенное поведение, которое затем требует оправдания, рационализации, поскольку противоречат каким-то другим моральным и иным представлениям. Мы видим, что разные элементы культуры этноса порождают один другого, поддерживают существование друг друга, составляя подсистему культуры народа. Здесь «прощупываются» определенные механизмы культурогенеза и психогенеза этноса.

Мы полагаем, что намеченное здесь направление этнопсихологических исследований на основе теории фрустрации и защитных механизмов обещает быть перспективным.

В. Прескриптивные общества и роль рационализаций. – Роль рационализаций в прескриптивных обществах затронул, например, социолог Говард Беккер, но без ее подробного рассмотрения [91] См.: Беккер Г. Современная теория священного и светского и ее развитие. – В книге: Беккер Г., Босков А. Современная социологическая теория. М., 1961, с. 181–182. . А между тем выяснение роли рационализации в процессе создания национальных традиций и культуры вообще – важнейшая проблема социальной и этнической психологии, а также теории социально-психологической адаптации. Поэтому следует начать ее исследование. Мы считаем, что рационализации необходимы, в частности, для создания священных ценностей, более не подлежащих изменению. при соблюдении этого условия они способствуют консервации и консолидации традиций, приведя, в частности, к социально-политическому консерватизму.

Когда общество остается верным каким-то общим принципам, но не возражает против изменения способов и путей их претворения в жизнь, то и в этом случае, как верно замечает Беккер, могут скорее всего использоваться оправдательные аргументы, чем истинная дедукция (дедуктивный вывод способов из принципов) [92] Беккер Г., Босков А., указ. соч., с. 184–185. . Это может привести к повышению уровня абстрактности принципов, удалении от них конкретных решений, сужения круга тех лиц, которые все еще придерживаются этих принципов и, как следствие всего этого, необходимости выдвижения новых принципов. Именно такое процесс имел место в СССР, где многие считали, что «принципы – принципами, но жизнь требует свое» или «жизнь идет своим ходом».

С помощью рационализации люди могут оправдывать свои поступки прошлого, настоящего и даже те, которые готовятся совершить в будущем. Это эмпирически очевидно.

Но в таком случае мы должны выяснить, чем отличаются соответствующие процессы рационализации, которые на временной оси в каждом из названных случаев локализуются по-разному: в прошлом, настоящем и будущем. Более конкретно, возникают следующие вопросы: 1) чем отличаются процессы выбора аргументов и фактов, а также мотивы самооправдания или объяснения? 2) исходит ли один и тот же человек в этих различных случаях от одной и той же системы ценностей?

Поскольку события прошлого обычно необратимы, то естественно предположить, что их оправдание не может осуществляться в точности таким же образом, как оправдываются поступки настоящего или те, которые человек намерен совершить в будущем. Поскольку рационализации всегда связаны с проблемными ситуациями, с диссонансом или конфликтом, то одно дело оправдание подобных действий, совершенных в прошедших ситуациях такого рода и другое – оправдание поведения настоящего, когда проблемная ситуация переживается актуально и остро.