Эрик Кандель - Расстроенная психика. Что рассказывает о нас необычный мозг

Способность принимать верные решения – жизненно важный навык, который зависит как от сознательных, так и от бессознательных психических операций. В главе 8 мы обсудили, какую важную роль в процессе принятия решений играют эмоции, здесь же пойдем дальше и разберем несколько находок из сферы когнитивной психологии и биологии, которые расширили наши представления о том, как сознательные и бессознательные процессы взаимодействуют при принятии решений.

Когнитивный психолог Тимоти Уилсон предложил идею адаптивного бессознательного – совокупности высших когнитивных процессов, подобной фрейдовскому предсознательному 148 . Адаптивное бессознательное интерпретирует информацию быстро, без нашего сознательного участия, что делает его крайне важным для выживания. Пока мы сознательно концентрируемся на происходящем вокруг, адаптивное бессознательное позволяет части нашей психики следить за происходящим в других местах, чтобы мы не упустили ничего важного. Адаптивное бессознательное обслуживает несколько функций, одна из которых – принятие решений 149 .

Сталкиваясь с необходимостью сделать важный выбор, многие из нас прибегают к пресловутому составлению на бумажке списка всех за и против. Тем не менее эксперименты показывают, что это может быть не лучшим способом принятия решений. Если вы слишком сознательны, вы можете уговорить себя, что предпочитаете вариант, который вам на самом деле не нравится. Вместо этого вам лучше собрать как можно больше информации о решении, а затем позволить бессознательному ее профильтровать – выбор станет очевидным. Сон помогает уравновесить эмоции, поэтому важные решения лучше принимать на свежую голову. Так что делаем вывод: наши сознательные решения основываются на информации, отбираемой из бессознательного.

Хотя адаптивное бессознательное представляет собой сложную, замысловатую совокупность процессов, оно не идеально. Оно очень быстро разносит все по категориям и может быть несколько ригидным. Некоторые ученые полагают, что этим отчасти объясняются предубеждения. Мы быстро реагируем на стимул, опираясь на прошлый опыт, который может быть неприменим к новой ситуации. В таких новых ситуациях в игру должно вступать сознание, которое будет корректировать поспешные суждения, как бы говоря: “Минуточку! Возможно, эта быстрая негативная реакция неверна. Мне нужно ее переосмыслить!” Работая в паре с сознанием, адаптивное бессознательное делает нас умнейшим видом на Земле. Интересно, как далеко мы сможем отследить эволюцию этих двух психических процессов, появившихся для работы с разными типами информации?

Биологическую роль адаптивного бессознательного в процессе принятия решений продемонстрировал простой эксперимент Бенджамина Либета из Калифорнийского университета в Сан-Франциско. Немецкий невролог Ханс Хельмут Корнхубер показал [97] Результаты экспериментов Корнхубер представил в 1965 году в немецкоязычной статье, которую перевели на английский и опубликовали в European Journal of Physiology в 2016-м ( Brain potential changes in voluntary and passive movements in humans: readiness potential and reafferent potentials ). , что, инициируя произвольное движение, например шевеление рукой, мы создаем потенциал готовности – электрический сигнал, который можно зарегистрировать на поверхности черепа. Этот потенциал готовности появляется за долю секунды до самого движения.

Либет пошел дальше. Он просил людей сознательно велеть себе совершить движение и заметить, в какой именно момент это происходит. Он был уверен, что это случится до появления потенциала готовности, то есть сигнала о начале действия. Однако, к своему удивлению, он обнаружил, что намерение пошевелиться осознавалось после появления потенциала готовности. Усредняя данные серий экспериментов, Либет фактически научился заглядывать в мозг человека и замечать, что испытуемый готовится пошевелиться, даже раньше, чем тот осознавал это 150 .

Этот поразительный результат мог бы навести на мысль, что мы пребываем во власти своих неосознанных инстинктов и желаний. Однако такая активность в нашем мозге предваряет решение пошевелиться, а не само движение. Как поясняет Либет, процесс инициации произвольного действия стремительно протекает в бессознательной части мозга, но прямо перед началом действия сознание, которое вступает в игру с опозданием, одобряет или запрещает его. Уже за 150 миллисекунд до того, как вы поднимете палец, ваше сознание определяет, станете ли вы его поднимать. Таким образом, Либет показал, что мозговая активность опережает осознание чего-либо, как опережает и любое наше действие. Следовательно, нам нужно пересмотреть свои представления о природе активности мозга как относящейся к сознанию.

В 1970-х Даниэль Канеман и Амос Тверски предположили, что интуитивное мышление выступает промежуточным этапом между восприятием и рассуждением. Изучая, как люди принимают решения, они со временем поняли, что бессознательные логические ошибки сильно искажают наши суждения и влияют на наше поведение 151 . Их работа стала частью фундамента новой научной области – поведенческой экономики.

Канеман и Тверски выявили некоторые психические приемы, позволяющие нам действовать быстро, но выносить при этом неоптимальные суждения. Например, на принятие решений влияет фрейминг – то, как нам описывают варианты выбора. При фрейминге мы обращаем гораздо больше внимания на потери, чем на равнозначные приобретения. Так, если пациенту необходима операция, он с гораздо большей вероятностью согласится на нее, если хирург скажет, что 90 % пациентов переносят ее без серьезных проблем, а не что умирают всего-то 10 %. Цифры не меняются, но мы идем на риск неохотно, а потому предпочитаем слышать, что с высокой вероятностью выживем, а не с низкой умрем.

Впоследствии Канеман описал две основные системы мышления 152 . Система 1 работает преимущественно на бессознательном уровне, быстро, автоматически, интуитивно – подобно адаптивному бессознательному или тому, что выдающийся когнитивный психолог Уолтер Мишель называет “горячим” мышением. Как правило, система 1 использует ассоциации и метафоры, чтобы быстро выдавать сырой черновик решения проблемы или реакции на ситуацию. По мнению Канемана, некоторые из наших самых квалифицированных действий – мастерская игра в шахматы или оценка социальных ситуаций – требуют большого участия интуиции. Однако интуиция склонна к предвзятости и ошибкам.

Система 2 , напротив, работает на сознательном уровне: медленно, осмотрительно, аналитически – как “холодное” мышление Мишеля. Она оценивает ситуацию, опираясь на сложившиеся убеждения и взвешенный анализ альтернатив. Канеман утверждает, что мы ассоциируем себя именно с системой 2, то есть с сознательной, рациональной самостью, которая делает выбор и решает, что думать и делать, хотя в действительности нашей жизнью управляет система 1.