Матиас Хирш - «Это мое тело… и я могу делать с ним что хочу» [Психоаналитический взгляд на диссоциацию и инсценировки тела]

Госпожа Бьянкеди жалуется: у нее уже третье воспаление мочевого пузыря за этот год! Конечно, сексуальная жизнь остановилась, хотя ее партнер придает огромное значение почти ежедневным сексуальным контактам. Она даже думает, что воспаления имеют какое-то отношение к сексуальности. Словно она хочет что-то противопоставить своему другу. Конечно, она рада, что он сделал ей предложение. Она любит его, и сексуальная сторона их отношений ей на самом деле тоже нравится. Но у него все так, как было, например, с предложением пожениться: утром он сказал ей, что на вечер у него сюрприз, и, значит, она должна оставить вечер свободным. Но он не сказал, что именно это будет, и отказался отвечать на ее вопросы. А у нее была куча работы и горящий дедлайн, и она ответила: «Нет! Я не могу!». Тогда поздним вечером он сказал ей несколько подавленно, что тогда он сделает ей предложение прямо сейчас, дома, а хотел, вообще-то, закатить большой пикник с шампанским и холодным цыпленком на берегу Рейна в специально заказанном для этого шатре. То же самое с сексуальностью: ему всегда нужно что-то придумывать, он приносит ей наряды, которые сам покупает и в которые она едва влезает, чтобы она выглядела как паж, а однажды принес высокие сапоги. Для него это необходимое условие. Она подыгрывает, но только ради него, чтобы он не отверг ее, ведь она так рада, что он хочет на ней жениться.

Господин Раутенштраух долгое время откладывал окончание учебы, жил в доме родителей. А потом он получил работу мечты в крупной международной компании, но после установочной беседы внутренний голос сказал ему: «Не принимай эту должность, задача слишком сложна для тебя и с людьми у тебя тут не сложится!». Но он не позволил голосу соблазнить себя и не прислушался. В первый же рабочий день он пережил первый в своей жизни инфаркт уха и вместо рабочего места попал в больницу, где ему делали инфузии. Через год ему посоветовали уволиться: он якобы не соответствовал «корпоративной культуре». В течение года у него были отношения с женщиной, которые он называл «stop-and-go-отношениями» — фазы сближения сменялись фазами отдаления, пока они окончательно не расстались. А недавно он познакомился с очень привлекательной женщиной и провел с ней приятный вечер. На следующее утро он почувствовал, что что-то тянет в области гениталий, и вскоре это переросло в болезненную припухлость: уролог диагностировал эпидидимит. На вопрос, как началось воспаление, врач ответил: «Неизвестно». — «Это неприятное чувство. Нельзя делать ничего, кроме как сидеть перед телевизором, зажав пакет со льдом между бедер…» — сказал господин Раутенштраух. «И ни одну женщину нельзя туда подпустить», — добавил один из членов терапевтической группы с сочувствием и долей иронии.

У Беате Зельбах были постоянные проблемы с почками. Вскоре после начала ее отношений с ее нынешним партнером у нее снова случилось острое воспаление почек. Пожалуй, было ошибкой прямо после этого ехать с ним в отпуск, потому что в отпуске у нее снова случился приступ, ей пришлось лежать в постели и принимать антибиотики. Она пытается объяснить свои постоянные инфекции «стрессом» на работе, где сейчас очень неспокойно.

Но что же это тогда: отпуск или стресс? Задуматься стоит и о том, и о другом. Если речь идет о неразрешенном конфликте автономии-зависимости, который лежит в основе происходящего с телом, то тело может найти неудачный выход из него или подать сигнал тревоги. Тогда на тело будет иметь влияние и желанная свобода (отпуск), которой пациентка в то же время боится, и стресс на работе, от которой она зависит, которая оказывает на нее давление и ограничивает свободу. Но нет ничего однозначного — все двойственно. Отпуск означает свободу от работы, но связан с редкостной близостью с партнером — 24 часа в день вместе в одном гостиничном номере, а работа, с другой стороны, означает автономию и независимость… Болезнь в отпуске в любом случае значила для пациентки обращение к партнеру: ты должен за мной ухаживать и быть милым со мной, но не подходи ко мне слишком близко!

Заболевания кожи, органа, обеспечивающего контакт, — это не только замена объекта телом, но и замена контакта с ним, т. е. связи с материнским объектом. Часто самоповреждающему поведению, а именно текущей по коже теплой крови, жизненному соку, приписывают успокаивающее действие, даже сравнивают ее с «защитным одеялом», т. е. переходным объектом (Kafka, 1969), поскольку кровь вступает в контакт с кожей пациентки. Даже при самоповреждающем поведении в детском возрасте, трихотилломании, при которой депривированный ребенок вырывает волосы, а затем берет их в рот, жует их и, наконец, проглатывает, ясна связь с матерью, содержащаяся в симптоме, ведь мягкие волосы являются репрезентацией материнского, которое ребенок воплощает, инкорпорирует, когда глотает вырванные волосы. Это промежуточные объекты (Buxbaum, 1960) или объекты-мосты (Kestenberg, 1971), части тела, которые символизируют связь между матерью и ребенком.

В то же время объект сохраняется на расстоянии, он отграничен. В симптоме всегда содержится и отыгрывается амбивалентность в отношении объекта.

У пациентки А. (см.: Hirsch, 1987), которая в детстве в течение многих лет подвергалась сексуальному насилию со стороны отца, развилась экзема на внутренней части правой кисти. Она получала удовольствие, опуская воспаленное место под струю теплой воды: так возникали приятные сексуальные ощущения, т. е. пациентка четко связывала в своей фантазии сексуальные переживания и симптом с хорошими сторонами отношений с отцом, который был куда мягче и дружелюбнее матери, хотя и использовал дочь для своего сексуального удовлетворения. Но когда выяснилось, что экзема возникала у пациентки всегда в тот момент, когда она знакомилась с новым мужчиной, я задумался о том, что симптом удерживает ее на расстоянии, т. е. экзема образует воображаемую связь с объектом и при этом служит защитой от другого объекта. И каждый раз, когда пациентка расставалась с партнером, симптом пропадал.

Есть еще одна пациентка, у которой экзема регулировала как происходящее в отношениях, так и сексуальное поведение.

Пациентка жаловалась, что ее сексуальная активность в многолетних отношениях все затихала и в то же время у нее появилось нечто вроде аллергии или экземы в области губ. Она «зверски» злилась на то, что ее партнер небрежно брился и из-за щетины она не могла приблизиться к нему. А в последнее время у нее развилась анальная экзема, которая распространилась и на генитальную область, так что она не может никого туда подпустить. С другой стороны, она расчесывает ее как безумная, и это для нее род онанизма.