Кэтрин Мэнникс - Как мы умираем

Физиотерапевт, улыбаясь, покачала головой. Нет ничего лучше, чем мотивированный пациент.

Согласно традиции, невеста должна выходить из родительского дома, поэтому в день свадьбы Пенни была предоставлена отдельная палата хосписа, ставшая ей гардеробной. Она собиралась прийти в хоспис прямо от своего парикмахера, и Луиза вместе с двумя подружками невесты должна была помочь ей с макияжем, платьем и фатой. Пенни думала, что на свадьбе ее мама будет сидеть в инвалидном кресле, сопровождаемая медсестрой, поэтому Луиза встретила ее в такси в инвалидном кресле, уже в великолепном кремовом наряде, хоть еще и не в шляпе.

― Мам, ты прекрасно выглядишь! Как, черт возьми, ты купила все это?

Луиза улыбнулась. До того как упасть в магазине свадебных платьев, она обсуждала наряд матери невесты с одной из гран-дам. Пока сотрудница магазина с полным ртом булавок собирала на Пенни особо сложную мережку, Луиза увидела этот розово-кремовый наряд, влюбилась в него и решила примерить позже. Позже, конечно, от планирования дня свадьбы ее отвлекли боль, гири и шкивы. Только когда нигерийские дамы создали свадебный ажиотаж в ортопедическом отделении, Луиза внезапно поняла, что оставила Пенни одну, и между ними пролегла глубокая пропасть.

Одной из задач терапии с психиатром было сокращение этой пропасти. Шаг за шагом Луиза работала над тем, чтобы дать Пенни всю любовь и поддержку в день свадьбы. Она начала с того, что написала речь, которую на приеме в ее отсутствие зачитала бы родственница. Затем, посетив вместе с физиотерапевтом церковь, поняла, что сможет попасть внутрь на инвалидной коляске, а значит, и присутствовать на церемонии. Это побудило ее позвонить гран-дамам, которые, конечно, не забыли тех самых клиентов. Она попросила их привезти тот самый наряд и добавить «шляпку с такими полями, чтобы они могли скрыть инвалидную коляску». Они, в свою очередь, справились с задачей лучше, чем Луиза могла мечтать. Идея сделать гардеробную для Пенни в хосписе была еще одним пунктом плана. С каждым шагом Луиза все более втягивалась в организацию и планирование свадьбы Пенни. Ее настроение стало улучшаться, а стремления — расти; она все лучше справлялась с болью и открывала новые возможности выразить любовь.

Даже если болезнь определяет срок смерти, не стоит хоронить себя раньше времени. Пока есть возможность испытывать любовь, заботу и иметь желания, вкус к жизни не должен исчезать.

Невеста и ее мать вышли из спальни с двумя подружками невесты. Улыбающаяся Пенни была прекрасна в простом элегантном платье цвета слоновой кости и ниспадающей вуали. Вместе с подружками они везли Луизу (вернее, ее шляпу — ее самой не было видно) вверх по коридору к стойке регистрации. В комнате отдыха их приветствовал почетный караул из двух рядов пациентов в кроватях, инвалидных колясках и креслах, сопровождаемый персоналом с камерами и платками. Милли и нигерийские дамы плакали и пели, хлопая и покачиваясь под свадебную песню их краев. У двери мать невесты попросила сопровождающего остановиться. Физиотерапевт поставил перед ней ходильную раму, украшенную шифоновой шалью, и Луиза поднялась на ноги. Кивая своей великолепной шляпой и улыбаясь, как ребенок на ярмарке, Луиза сопроводила изумленную дочь к ожидающему ее лимузину.

А как же «и жили они долго и счастливо»?

Луиза смогла вернуться домой, получив консультацию физиотерапевта и советы эксперта по замене мебели. После свадьбы она стала замечать, что у нее больше нет привычной энергии. Будучи матерью-одиночкой, она всегда думала, что брак Пенни даст ей возможность активно проводить время на пенсии, но теперь обнаружила, что ограничивается короткими прогулками в магазин по соседству или посещением хосписа. Каждую неделю, приходя в хоспис, Луиза заглядывала к Милли. Она обошла весь хоспис, показывая свадебные фотографии. Луиза заметила, что Милли стала бледной («Нелегко это заметить!» — смеялась Милли) и часто дремала перед ее приходом.

После того как Луиза вернулась домой, Милли стала более спокойной и попросила своих гостей приходить только парами, чтобы не утомлять ее. Лучевая терапия сработала, и она больше не нуждалась в гирях, прикрепленных к ноге, поэтому могла сидеть на стуле и кататься по саду хосписа. Ее аппетит начал ослабевать — даже чипсы из подорожника больше не нравились. Постепенно, словно сообща, обе подруги теряли силы.

Через два месяца после свадьбы у Луизы начались боли в другом бедре. Рентген показал, что истончение кости вызвано еще одной опухолью. Милли начинала задыхаться, если говорила слишком быстро, поскольку метастазы в легких не позволяли работать им должным образом. Несмотря на эти испытания, она каждый день благодарила Бога за то, что у нее не было СПИДа. Луиза вновь приехала в хоспис для лечения, и их партнерство было восстановлено.

Луиза умерла через три месяца после свадьбы Пенни, а Милли — на следующей неделе после. Будучи почти одного возраста и имея практически одинаковое распространение опухоли, эти сестры по оружию выбрали совершенно разные способы справиться с проблемой. Стойкое принятие постельного режима Милли позволило ей жить богатой, открытой миру жизнью, несмотря на ограниченные физические возможности. Мужество Луизы показало команде ортопедов огромные преимущества замены тазобедренного сустава даже в последний год жизни.

В настоящее время замена тазобедренного сустава — предпочтительный метод лечения людей с переломом бедра, вызванным раком. Нужно отдать должное пионерам в области ортопедической хирургии и даме в кремовой шляпке.

Быстрая реакция Луизы на КПТ была поразительной, что пробудило во мне интерес к этому подходу, позволяющему пациентам справляться с эмоциональными расстройствами. Несколько лет спустя я прошла обучение на когнитивно-поведенческого терапевта и обнаружила, что использование КПТ позволяет пациентам паллиативной помощи обрести внутренний стержень, бросить вызов бесполезным мыслям и сделать шаги к новой жизни, несмотря на прогрессирующую физическую болезнь.

Когнитивная терапия обогатила мою практику паллиативного врача. Однако в рамках интенсивных консультаций в больнице или во время обхода в хосписе иногда появляются более простые возможности использовать подход КПТ для помощи пациенту (или клинической команде) и достичь лучшего понимания запутанной проблемы.

Коллеги из больницы часто обращались ко мне за «первой помощью» с такими проблемами, как тревога, паника и другие разрушающие эмоциональные расстройства у пациентов. Касается ли это краткосрочной помощи или развернутой КПТ, основной принцип заключается в том, что мы становимся несчастны из-за неверной интерпретации происходящего. Тревожные чувства запускаются вереницей глубинных тревожных мыслей, и ключом к изменению отношения пациента к его ситуации служит помощь в их идентификации и оспаривании.