Владимир Крюков - Информационная модель Психики

1. Необходимые изменения должны произойти в Психике пациента.

2. Сопротивление Психики внешним воздействиям огромно из-за остроты проблемы.

3. Работа под моим контролем может привести к негативным последствиям.

Казалось бы тупик. Но ведь можно убедить пациента провести работу самому, объясняя задачи, руководя процессом и корректируя результаты. Фантастика? Нет, оказывается это прекрасно работает. И называется это Самоанализ. Причем гораздо эффективнее традиционного психоанализа. Потому что сопротивление Психики снижается, свои полученные результаты не могут быть отторгнуты, так как это не навязанная внешняя информация. Кроме того, психоаналитика пациент невольно может попытаться обмануть, что-то скрывая или не договаривая. А себя, как известно, не обманешь.

У метода Самопознания есть только один недостаток, который не понравится моим коллегам. «А за что платить? – скажет пациент. – Ведь всю работу проделал я сам». Весьма резонно. Но направлять и оценивать результаты должен специалист, а это уже стоит кое-чего.

Когда я предложил попробовать этот метод жене, она согласилась. Я, безусловно, не объяснял ей описанные выше детали, но ее прельстило то, что она сама будет работу со своей Психикой, а я буду лишь подсказывать. На том и договорились.

Природа страхов объясняется очень просто. В подсознании человека образовывается программа реакции организма на негативную информацию из внешнего мира. Следует отметить, что устойчивая негативная реакция возникает на некий объект. Причем, реакция возникает независимо от того, видим мы или чувствуем объект вживую или его изображение. Степень реакции организма различается, но сама работа программы непременно вызывает реакцию. Например, крупный и опасный хищник даже в зоопарке вызывает легкий трепет, и, наблюдая его по телевизору, человек все равно испытывает дискомфорт. Хотя никаких реальных угроз невозможно даже представить. Но образ хищника (информация) все равно вызывает реакцию организма.

В действительности происходит наложение отрицательного эмоционального фона, в котором находится человек, на нейтральный объект никак не связанный с состоянием. Образуется прочная подсознательная взаимосвязь между фоном и объектом, результатом чего становится возникновение неприятных ощущений при виде объекта. И сознательно ответить на вопрос: «Чего я боюсь?» человек не в состоянии.

Чтобы решить проблему требуется докопаться до самой программы, скрытой в подсознании. А, найдя ее, нужно обработать информацию, или «заново пережить». Другими словами разрядить эмоциональную составляющую программы, снизить или вовсе убрать ее болезненные реакции. Такая «нехитрая» работа предстоит психоаналитику, если ему требуется убрать какой-то страх.

Возвращаясь к нашему примеру, я просто объяснил эту немудреную методику жене. Она еще раз выразила готовность к решению проблемы. Дальше мне пришлось объяснить наиболее часто встречающиеся причины аэрофобии. Наиболее массовой причиной является информация об авиакатастрофе. Бурное воображение человека, услышав об авиапроисшествии, начинает красочно представлять себя участником трагедии, бессознательно полагая, что ему «точно повезет». А как часто вы выигрываете главный приз в национальной лотерее? Ах, недостаточно везения. Но, как утверждает статистика шансы выиграть в лотерею главный приз гораздо выше, чем попасть в авиакатастрофу. Но человеческая Психика изменяет законы статистики. И сколько бы ни говорили о безопасности полетов, мы все равно, вверяя себя любимого в «лапы» авиаперевозчика, верим в свою «исключительность». Ну, и что, что миллионы пассажиров долетели без приключений, а я-то не такой! Это – характерная картина происходящего в Психике нормального человека.

Конечно, и такая проблема присутствовала в Психике моей жены. Но решать надо было не эту задачку. Требовалось найти иную программу, которая «взрывала» реакции организма на простые упоминания самолетов и вызывало невротические реакции. Понятно, что это не было связано непосредственно с состоянием во время полета, так как она никогда этого не испытывала. Я предложил ей вспомнить все эпизоды, тем или иным образом связанные с авиацией. Вплоть до возможных рассказов какого-то летчика. Рассмотрение надо было начинать с самого раннего детства. Причем существует закономерность, чем раньше человек «подхватил» вирусную информацию, тем сложнее добраться до болезненней реакции. Реакции жены говорили о том, что ключ к проблеме надо искать в детстве до подросткового возраста. Когда я очертил ей круг искомых событий и вероятный временной интервал анализа, она «неожиданно» вспомнила яркую историю, которая и оказалась ключом к проблеме. По ее словам, она ни разу в жизни о ней не вспоминала до этого. Настолько глубоко эта информация была «упрятана» в подсознании. А история, как обычно, проста и незатейлива. Но подсознание ее вытеснило, а проявлялись только негативные реакции.

Когда ей было восемь лет, вся семья отправилась летом на море в Одессу. Идеальная картина в Психике ребенка красочно расцвеченная положительными эмоциями создала повышенный эмоциональный фон. Многие из нас могут припомнить похожее состояние счастья из детства. И в этот момент из дома приходит сообщение о смерти дяди, брата отца. До окончания отдыха оставалось еще несколько дней, и ребенок предвкушал радости счастливых мгновений. А тут все рвется… Во-первых, для восьмилетнего ребенка смерть – малопонятное событие. Ну, нет у ребенка такого опыта, да и вся жизнь кажется бесконечной. Соответственно, полностью отсутствует программа поведения в случае смерти близкого человека. У взрослых она есть, поэтому мы, оглушенные горем, действуем по заведенной программе, которую в нас сформировали более опытные старшие родственники. (У разных народов программы различаются, но типовые программы есть у всех народов).

Получается очень резкий переход из состояния счастья в непонятное несчастье. Вдруг, в одночасье, родители стали злые, сказка оборвалась. Отец принял решение лететь домой самолетом, чтобы получилось быстрее. На ярчайшем эмоциональном фоне у ребенка сформировался протест. Она в силу отсутствия жизненного опыта не имеет возможности реально оценить важность возвращения домой на похороны. В детском сознании это выглядит, скорее, как плохая игра. Которая, уж точно, не является поводом прерывать счастье. Для взрослых счастье закончилось в момент получения известия о смерти. Иными словами, информация кардинально изменило их психологическое состояние и предстоящие планы. А ребенок этого не в состоянии осознать. И вряд ли кто-то удосужится правильно донести до него информацию. Ведь родители сами находятся в глубоком шоке.