Джо Боулер - Безграничный разум

Мариив Ганье, франкоговорящая учительница из Канады, выросла, подобно многим другим, с мыслью о том, что у нее недостаточно способностей для STEM-дисциплин. Это пагубное представление развилось у нее несмотря на то, что в школе она училась в продвинутом классе. Однако не была среди лучших. Вот иллюстрация эффекта деструктивных идей. Даже учащиеся сильных классов чувствуют свою ущербность, если не оказываются на самом верху в своей группе.

В нашем Youcubed-фильме о вреде ярлыка «одаренный» Джоди, одна из студенток Стэнфорда, говорит, что решила бросить инженерную специальность, потому что не была «лучшей студенткой по математике или химии». Именно постоянное сравнение быстро приводит учащихся — а многие из них приходят в аудитории или классы с горящими глазами — к мысли о том, что у них маловато способностей. Так начинает сужаться горизонт возможностей. Фиксированное мышление ведет к ригидным установкам и контрпродуктивным сравнениям.

Вот почему важно обсуждать со школьниками и студентами идеи сравнения их с окружающими и объяснять им ценность преодоления. Я много разговаривала с учащимися всех возрастов, отстаивавшими идею фиксированного мышления (раз кому-то удается быстрее усваивать новое — значит, он одарен от природы в определенных областях и состязаться с ним бессмысленно). Они просто не представляют, что мозг растет и меняется ежедневно. Каждое мгновение — возможность для роста и развития мозга, просто у кого-то прочные нейронные пути формируются в другом темпе. Критически важно, чтобы учащиеся поняли: они в любое время могут сформировать нейронные пути и догнать других студентов, если выберут правильный подход к учебе.

Анджела Дакворт, автор бестселлера «Твердость характера» [79], подчеркивает эту мысль, вспоминая о Дэвиде — старшекласснике, отстающем по алгебре, из школы в Сан-Франциско, где она преподавала. Слабым ученикам, разумеется, не давали сложных задач. Дэвид упорно занимался, хорошо писал все контрольные работы, поэтому она занялась его переводом в продвинутую группу. Это было непросто: за первые тесты в новом классе он получал D. Но Дэвид воспринял свои результаты как повод разобраться, что он делает не так, и улучшить их.

В выпускном классе Дэвид выбрал продвинутый курс математического анализа и получил 5 из 5 на экзамене АР [80]. Поступил в Суортмор, где окончил инженерный факультет, и сегодня работает инженером в космической отрасли. А ведь все могло сложиться иначе, если бы он сдался, остался среди отстающих и ему бы не встретился учитель, готовый бороться за его перевод в продвинутый класс. Многие ученики не имеют такой поддержки и оканчивают школу с низкими результатами только потому, что не получили доступа к более сложному материалу или просто сомневались в том, что могут добиться успеха.

Когда учащиеся испытывают разочарование из-за того, что их обошли, или жалуются, что не понимают какую-то тему, сторонники теории Кэрол Дуэк призывают их использовать слово «пока». Когда я прошу взрослых визуализировать какую-нибудь идею, то часто слышу от них: «Я ужасно рисую». В таком случае я говорю: «Вы хотите сказать, что пока не научились хорошо рисовать?» Это выглядит небольшим лингвистическим трюком, но он очень важен, так как сдвигает фокус с закрепленного недостатка на процесс обучения.

Для учителей не менее важно начинать первый урок учебного года с изложения теории растущего мозга и рассказа ученикам и студентам о том, что, хотя они не похожи друг на друга, каждый из них в состоянии выучить предлагаемый материал и их успеваемость во многом зависит от типа мышления. Этот освобождающий тезис противостоит положению, процитированному ранее: «Только немногие из вас будут успевать по этому предмету».

В главе 1я рассказывала об исследовании, согласно которому в те дисциплины, где профессора считают талант залогом успеха, идет меньше женщин и темнокожих. Отчасти это происходит из-за того, что преподаватели и профессора, которые рассматривают одаренность как признак избранности, транслируют своей аудитории месседж — только немногие смогут достичь успеха. А когда эта идея проникает в сознание учащихся, лишь некоторые из них действительно его добиваются.

У нас как у родителей достаточно возможностей наблюдать деструктивные последствия сравнения с другими и говорить с детьми о том, как помочь им улучшить ситуацию в этом плане. У братьев и сестер есть миллион возможностей сравнивать себя друг с другом; в результате у многих детей развиваются негативные представления о своем потенциале, потому что им кажется, что брату/сестре учеба дается легче. Подобное сравнение особенно пагубно, если в его основе лежат врожденные особенности. Когда дети решают, что брат/сестра или одноклассник родились с «лучшим» мозгом и мозг другого всегда будет сильнее, это деморализует. Гораздо лучше, чтобы дети видели в способностях одноклассников или братьев/сестер вызов и возможности: «Раз они могут, значит, у меня получится».

При знакомстве с концепцией нейропластичности и мышления роста учащиеся осознают ключевой фактор: неважно, на каком уровне они находятся в данный момент, ведь можно перейти на более высокую ступень и добиться большего прогресса. Этот тезис нашел подтверждение в исследовании учеников, переходящих в старшие классы. У 68% из них в первом полугодии оценки снижались, и это вызывало стресс (что также говорит о вреде существующих практик оценивания) [81]. Однако те, кто имел установку на рост, чаще рассматривали эту неудачу как временную, и уровень стресса у них был ниже [82]. Ученики с фиксированным мышлением воспринимали неудачи болезненно, и уровень стресса у них оказывался выше, поскольку для них любой период низкой успеваемости доказывал отсутствие необходимых способностей.

…Мариив поняла, что не является лучшей ученицей в классе, и забросила STEM-предметы. Однако, став взрослой и узнав о нейропластичности, она начала работать над развитием разума без границ. Затем нашла в социальных сетях учителей-единомышленников, которые делятся позитивными установками и знанием о принципах роста мозга. Создав аккаунт в Twitter, она была поражена количеством доступной информации. В интервью со мной она заметила: «Господи, где я была три года назад?!»

Мариив так заинтересовалась потенциалом других учеников и своим собственным, что сделала математическую татуировку и сегодня преподает математику (в рамках старшей школы) для взрослых без диплома — людям, настроенным воспользоваться результатами научных открытий и вдохновением, которым делится с ними Мариив. Беседы с Мариив, ее увлеченность натолкнули меня на мысль, что она, став замечательным преподавателем, могла бы никогда не вернуться в математику, если бы не прочитала статьи по нейробиологии и не узнала, что представления, с которыми она жила (якобы у нее не тот мозг), попросту ложны.