Морган Пек - Непроторенная Дорога

Большинство людей принимают большую часть своих решений, слабо осознавая, что они делают. Они предпринимают действия при слабом понимании собственных мотивов и без малейшего обдумывания возможных других выборов. Знаем ли мы в действительности, что делаем, когда принимаем или отвергаем потенциального клиента? Когда бьем ребенка, повышаем в должности подчиненного, флиртуем со знакомой? Каждый, кто длительное время работал в политической сфере, знает, что действия, предпринятые с наилучшими намерениями, часто вызывают обратный эффект и в конечном счете оборачиваются потерями; или что люди с самыми гнусными мотивами могут добиться, казалось бы, порочного решения, которое в конце концов оказывается конструктивным. Нечто подобное случается в воспитании детей. Что лучше, делать хорошие вещи из дурных соображений или приносить вред с наилучшими намерениями? Нередко бывает так, что мы находимся в полном неведении как раз тогда, когда так уверены в своей правоте, и наоборот, оказываемся правы, когда нас одолевают сомнения.

Что же нам делать, потерявшись в океане неведения? Нигилисты скажут — ничего не делать. Они только и могут предложить дрейфовать по воле волн и ветра; как будто вообще немыслим никакой возможный маршрут в безбрежном море, который вывел бы хоть куда-нибудь. Однако другие, достаточно хорошо осознавая, что они потеряли курс, не теряют надежды, что смогут выбраться из этого неведения, развивая в себе еще большее осознание. И они правы. Это возможно. Но более высокий уровень осознания не приходит ослепительной вспышкой озарения. Он поднимается постепенно, по миллиметру, и каждый шаг требует тяжелой, терпеливой работы наблюдения и исследования всего, в том числе и себя самого. Это скромные, смиренные ученики. Путь духовного развития — это путь учебы в течение всей жизни.

Если по этому пути идти достаточно долго и прилежно, то фрагменты знания начинают складываться в связную картину. Постепенно вещи обретают смысл. Бывают тупики, разочарования, концепции, от которых приходится отказываться после длительных поисков. Но мало-помалу приходит все более глубокое понимание смысла нашего существования. И понемногу мы можем прийти к действительному знанию того, что мы делаем. Мы можем прийти к власти.

Переживание духовной власти приносит большую радость. Это та радость, которая приходит с мастерством. И правда, нет большего удовлетворения, чем быть экспертом, по-настоящему знать, что делаешь. Люди, больше всех развившиеся духовно, — это эксперты: они мастера жить. Но есть еще одна, еще более высокая радость. Это радость общения с Богом. Ибо когда мы поистине знаем, что делаем, то становимся участниками всеведения Бога. При полном знании природы ситуации, наших мотивов воздействия на нее, а также результатов и возможных вариантов последствий нашего воздействия, мы достигаем того уровня осознания, который обычно приписывается только Богу. Наше сознательное Я сумело войти в полное соответствие с разумом Бога. Мы знаем с Богом.

Но те, кто достиг этого уровня духовного развития, этого состояния величайшего осознания, неизменно одержимы радостным смирением. Ибо одно из их осознаний есть осознание того, что эта необычайная мудрость приходит к ним из бессознательного. Они осознают свою связь с корневищем, осознают, что знание поступает к ним из корневища через эту связь. Их усилия в учебе состоят лишь в том, чтобы открыть эту связь; и они осознают, что корневище — их бессознательное — принадлежит не только им, но всему человечеству, всей жизни, Богу. Когда таким людям, обладающим истинной силой, задают вопрос об источнике их знания и мудрости, они отвечают неизменно: «Это не моя сила. Та маленькая сила, которой я обладаю, есть лишь крохотное проявление гораздо большего могущества. Я только передаю ее. Это вовсе не моя сила». Я сказал, что это смирение — радостное. Радость идет от их осознания своей причастности к Богу, от поистине могучего переживания малости собственного Я. «Твоя воля, не моя, да будет. Возьми меня Твоим орудием» — вот их единственное желание. Эта потеря себя всегда сопровождается у них особым спокойным экстазом, несколько напоминающим переживание влюбленности. Осознавая свою тесную связь с Богом, они перестают испытывать одиночество. Это единение.

Переживание духовной власти, духовной силы не только радостно; оно также ужасающе. Ибо чем выше осознание человека, тем труднее ему предпринять действие. Я об этом уже упоминал в заключении к первой главе: я привел в пример двух генералов, каждый из которых решал, ввести или не вводить дивизию в бой. Тот, который рассматривает дивизию просто как стратегическую единицу, будет спать спокойно после принятия решения. Для другого же, который осознает каждого живого человека под своим командованием, решение будет мучительным. Все мы генералы. Какое бы действие мы ни предпринимали, оно может повлиять на развитие цивилизации. Решение похвалить или наказать одного ребенка может иметь очень большие последствия.

Легко действовать, когда осознаешь ограниченное количество информации: лес рубят, щепки летят, будь что будет. Но чем обширнее наше осознание, тем больше информации должны мы принимать во внимание при выработке решения. Чем больше мы знаем, тем сложнее становятся решения. И чем больше мы знаем, тем больше появляется возможностей предсказать, что же все-таки будет и куда упадут отдельные щепки. Если мы принимаем на себя ответственность за место падения каждой щепки, то почувствуем такую сложность предсказания, что предпочтем бездействие. Но и само бездействие есть форма действия: в одном случае оно может оказаться благотворным, при других обстоятельствах — опасным или гибельным.

Поэтому духовная сила — это не только осознание; это также сохранение способности принимать решения при все растущем уровне осознания. А богоподобная власть — это власть принимать решения при полном осознании. Но, в отличие от популярных представлений на этот счет, всеведение не облегчает процедуру принятия решений; скорее, оно ее отягощает. Чем дальше поднимается человек к божественности, тем больше сочувствия испытывает он к Богу. Принимать участие во всеведении Бога означает разделять с Ним Его страдания.

Есть еще одна проблема, связанная с властью: одиночество. [34] Есть различие между одиночеством и уединением. В уединении нет никого, с кем можно общаться. Человек большой силы постоянно окружен другими людьми, которые жаждут с ним общаться, поэтому он редко бывает в уединении и может даже мечтать о нем. Одиночество же — это отсутствие людей, с которыми вы могли бы общаться на вашем уровне сознавания. Это то измерение, в котором существует сходство между духовной и политической властью. Человек, приближающийся к вершине духовной эволюции, подобен человеку, находящемуся на вершине политической власти. Не на кого свалить ответственность, потому что нет никого выше; некого винить; никто не подскажет, как поступить. Просто никого нет на вашем уровне, кто мог бы разделить с вами страдания и ответственность. Советчиков может быть много, но решения нужно принимать самому. Вы один несете всю ответственность.