Виктор Гламаздин - Библия G-модератора

Спокойный человек — это человек равнодушный к позиционированию третьего типа, которое, как теперь каждому понятно, базируется на подражательности, то есть — референтности (не путайте ее с конформизмом — внешним чинно-благородным соглашательством с мнением большинства; большинство настоящих маньяков и революционеров — ярые конформисты, умело маскирующие свою диверсионно-подрывную натуру под личиной законопослушного обывателя).

Когда пиплы нуждаются в популярной личности? Когда они жадно алчут референтов?

Что-что-что?

Нет, пацаны, вовсе не тогда, когда скука и покой.

Я же уже сказал, что спокойный человек — не наш клиент.

Его легко пробить на низших уровнях позиционирования и не за чем парить высшими.

Для третьего типа позиционирования лучше всего подходят личности, которые по уши в неврозе, а лучше — в психозе (но зато, если позиционщику удастся зацепить своей байдой эту биомассу, то она пойдет за ним хоть к черту в пекло).

А значит — сапиенсы нуждаются в попличности, например, в вожде, готовом повести их за собой хоть к черту в пекло, когда на душе жутко, больно, тоскливо и погано.

Только тогда пиплы готовы поклоняться референту. Только тогда они склонны снизойти до того, чтобы их кто-то в чем-то убедил. И повел бы по бескомпромиссному, ясному и прямому пути.

Ибо человеку только кажется, будто он становится вождем по собственному желанию. Он не замечает, что к нему приглядываются. Его изучают.

Вождем (в смысле — референтом) стать — это вам не в джакузи захлебнуться, тут от личного желания мало чего зависит.

Вождь — это продукт, выкидываемый историей на прилавок, в ответ на массовый потребительский спрос.

Мао Цзэдун говорил по этому поводу: "Хотят ли люди или не хотят, а без вождей им в стремные времена не обойтись".

Великий кормчий был прав на все сто.

Идеалы — марксы-энгельсы и элтоны-джоны — не появляются просто так, словно прыщ на кончике носа.

Пример хотите?

Возьмем, пацаны, к примеру, спорт.

Спортсменок у нас, хоть в Байкале топи.

И все они — красавицы и умницы.

Но до недавних пор все они были ни при делах.

А потом возник спрос.

И появилась теннисистка Анюта Курникова, отвязная девчушка и проказница. Она получила раскрутку в шоу-бизнесе.

И теперь, используя раскрученный Анютой имидж и ажиотаж вокруг женского спорта, косяком пошли на политический и коммерческий подиум всякие чемпионки из фигурного катания, гимнастики и даже бокса.

Однако и в лейблинге, и в брэндинге, и даже в ни в чем не повинном имиджмейкерстве главная заморочка в том, что, когда поднимается спрос, тогда тут же растет и предложение. Растет конкуренция.

Да-да, конкуренты не дремлют.

Но валить их всех из пулемета — замучаешься.

Да и Уголовный кодекс не велит.

Здесь, пацаны, хитрить надо. Интриговать.

Тут имеются 2 пути: либо косить под позицию чужого брэнда, лейбла или имиджа, либо придумывать свое (как в уже упомянутой истории с трехколесным авто).

Кстати, есть прием, позволяющий перенести на себя чужую харизму.

Для этого в текст нужно ввести фразы, подтверждающие тесную связь между оратором и общепризнанным лидером.

Например: "Я, зуб даю, в мае-месяце с Ним Самим стоял в пробке на Ленинградке!"

Или, хотя бы: "Мне удалось стереть пыль с Его штиблет целых два раза!"

Термин «позиционирование» становится все популярнее и популярнее.

И его уже используют почем зря.

Зачастую тупые подзаборные висельники-дилетанты под "позицией товара" нередко понимают и капитализацию брэнда, и особенности товара или услуг компании на рынке относительно других товаров, и просто географическое нахождение объекта, и нейминг, и прочую хуйню.

Другая крайность — воспринимать позиционирование как священную корову. Мол, есть классика жанра и незачем тут выпендриваться.

Это, в принципе, не самых дурацкий подход.

Но только там он пашет, где не орудуют вышеупомянутые конкуренты-супостаты.

В условиях же конкуренции наиболее успешно продвигается шняга, для которой новые позиции постоянно ищутся и создаются.

Таким образом, позиционирование не только введение пациентов в статус (роль) и не только выжимание из них с его помощью крови, слез, соплей и пота, но это еще и подвижный процесс поиска неудовлетворенных потребностей клиентов в статусном стимулировании. По сути — в манипулировании.

Клиент словно говорит: "Я вам всем заплачу за манипулирование мной! Скорее думайте, как это сделать! Дайте мне референта! Срочно! В этом магазине! В этой избирательной кампании! В этой фундаменталистской мечети!"

До сей поры мы с вами, пацаны, представляли себе публику, которой орудует либо сам модератор (что происходит редко), либо его гипно-суггесто-риторская креатура (что творится сплошь и рядом), только лишь в качестве слушателей, зрителей и читателей.

Теперь же пришло время взглянуть на нее, как на присутствующую на спектакле (спектакль заказывает, естественно, модератор).

Да-да, мальчишки и девчонки, а также их родители, для нас с вами настал черед нового отношения к позиционированию, а именно — как к театральному представлению.

Причем, в отличие от театра, где зритель лишь пассивный сопереживатель происходящего на сцене действа, наш подход к зрительской массе должен быть иной.

Она теперь для нас — полноправный и активный участник совместного с позиционщиком театрального представления.

Чувствуете разницу между — "пассивно сопереживать" и "активно участвовать"? А?

По глазам вижу, что чувствуете.

Итак, вводить в статус можно по-всякому.

Не обязательно вопить: "Ты, Пафнутий, просто великолепен для белого парня!" или "Сам Папа Римский жбанит такую водяру!"

Можно позиционировать, не называя конкретный статус, а показывая его сценической игрой. Как говорят ушлые царедворцы-лизоблюды: "Короля играет свита".

Но тут, братцы и сестрицы, один тончайший нюанс зарыт.

Дело в том, что при таком способе позиционирования (назовем его ролевым) модератору приходится напяливать маску на свою собственную физиономию. То есть — становиться, так сказать (а иначе и не скажешь), актером. Играть!

Однако тут играть надо не просто, а с умом. По системе.

Лучше — по Системе Станиславского, поскольку за счет этого постпозиционные программы (установки) работают намного эффективнее постгипнотических.

Проверено экспериментальным путем…

Ах, этот театр!

Ах, этот запах пыльных, десятилетиями нестиранных кулис и раскаленной рампы!

Ах, этот вопль "У-у-у-у, бля!" падающего в зрительный зал вместе с прожектором и фильтрами к нему, словно канатоходец из-под циркового купола, розовощекого осветителя, обожравшегося с утречка какой-то дряни.