Александр Пинт - Неизвестная реальность

— Да.

— Во-первых, ты очень хорошо говоришь, ты все понимаешь, особенно на фоне тех людей, которые ничего не понимают. Ты можешь стать очень «помогающим» человеком. У тебя имеются все внешние атрибуты "высокой духовности". Но на самом деле происходит кормление Эго. Это мой взгляд. Так?

— Да. Я с ним согласна.

— Чем дальше, тем больше. Все так легко, все понятно, все ясно. Неизвестное, которое исследовалось, становится известным, и так делается карьера. Теперь что касается самого процесса, о котором мы говорим. Сдача старых программ… Как это происходило? Кто собственно сдавал и кому? Обычно было так: вот экзаменатор, которому сдают несколько или один экзаменуемый. Очень часто экзаменуемым выступала Надя. Прекрасный объект для отработки экзаменаторских навыков! Она сопротивлялась, ее надо было наставлять на путь, она вроде и хотела, и соглашалась, но это длилось бесконечно. Было и другое. Причем роли четко фиксировались. Все было четко известно: что будет делать она, что — экзаменаторы. Совершенно четко, потому что стало повторяемым. Постоянно повторяемым.

— Экзаменаторы не выдерживали, сменялись.

— Экзаменаторы искали экзаменуемых, экзаменуемые искали экзаменаторов. Как же происходил этот процесс? Экзаменуемый сдавал экзаменатору. Очень похоже на учебный процесс в обычном учебном заведении. Но для удовлетворения Эго назовем эти учебные заведения высшими. Как мы видим, это дало некие результаты, особенно на начальной стадии для не искушенных экзаменуемых, для которых все оказалось шоком. Такая ситуация была для них в новинку, она драматизировала в них определенные вещи, они метались, мучились, плакали, старались убежать, потом прибежать, и в этом заключался какой-то эффект. Новое всегда дает какой-то эффект. Любое новое. Потом все стало привычным. Если бы это и дальше продолжалось, то армия экзаменаторов увеличилась бы, и потребовались бы новые экзаменуемые. На одного экзаменуемого приходилось бы пять экзаменаторов. Экзаменуемый получал бы сильный шок, в результате которого ни стоять, ни сидеть, ни лежать не мог бы и сразу сбегал бы. Поэтому экзаменуемые, чувствуя это, перестали здесь появляться.

Хорошо. Мы говорим, что залог нашей работы — искренность. Как вы рассматриваете степень искренности в таком процессе?

— Он очень искренен.

— Мы научились искренности.

— Искренность — не техника. Ей нельзя научить. Когда искренность подменяется техникой искренности, возникает тупик.

— Говорят, что зло — вчерашнее добро.

— Особенно это характерно для экзаменатора. Для экзаменуемого, особенно для неискушенного, это дает результат просто в силу необычности ситуации. Но что дальше происходит с человеком? Не дождавшись собственного осознания, все начинают говорить: "Вот ты, дурак, ты вообще ничего не можешь осознать. Мы тебе сейчас расскажем. Вот это так, а это так…" Он с вылупленными глазами соглашается. А что ему остается? Во-первых, он в шоке, а во-вторых, он так связан, что не может говорить. Но дальше он встает перед очень непростой ситуацией. Ведь то, что ему рассказали, приводит к тому, что он не может продолжать так, как действовал прежде. Он стоит перед выбором. Видит свою старую программу, она ему показана. После чего начинает делать то же самое, что его экзаменатор — пытается тоже экзаменовать кого-то. Хорошо, если он это осознает, тогда он получит некий опыт. Но он может начать делать это неосознанно, механически. Вот почему на вопрос о техниках я возражаю, что никаких техник не существует.

— Ум всегда стремится иметь технологию. Я сегодня ходил в магазин и услышал разговор двух женщин по поводу приезда гуру. Одна: "Да хрен знает, что они там делают, но техники замечательные". Вторая: "Ты знаешь, мне кажется, что он говорит одно, а делает другое". Первая: "Ну, ты же знаешь, что все мы такие". И вторая с ней согласилась.

Ум все хочет превратить в некие техники, чтобы использовать их для усиления собственного значения. И нельзя сказать, что это для него неправильно. Правильно. Поэтому нам надо просто это увидеть.

Рассмотрим процесс сдачи старых программ. Для ложной личности в нем кроются большие возможности использовать его для себя. Какие отношения возникают между экзаменатором и экзаменуемым? Из каких соображений и мотивов они делают то, что делают? Из каких соображений и мотивов это делает экзаменатор? Из каких соображений и мотивов это делает экзаменуемый? Как правило, экзаменуемый находится в тяжелой ситуации, ему плохо, больно, он запутался и хочет разобраться. Он искренен в том, что хочет понять то, что с ним происходит, и сделать так, чтобы ему было лучше. Из каких соображений исходит экзаменатор? Допустим, из желания помочь. Но что за этим может стоять? Мы можем назвать, это помощью, но на самом деле хотим показать себя, хотим утвердиться и доказать себе и другому, что я знаю больше. Это раз. И есть второй, очень важный момент. Он связан с тем, что как экзаменатор, так и экзаменуемый могут находиться, и чаще всего находятся, в одной и той же ловушке обусловленного ума. Один из них умеет говорить более грамотно и обладает некой суммой знаний. Причем большой вопрос: насколько эти знания им осознаны, а насколько просто взяты откуда-то? Поэтому они оба могут находиться в одной и той же ловушке. Но позиция экзаменатора не дает, если данный мотив исходит из эго, признать это. Таким образом оба пребывают в связке непонимания и соединены нерешенной ситуацией или сном. Именно поэтому их и притягивает друг к другу. Создается иллюзия, что один знает, а другой нет. И она поддерживается.

В результате экзаменатор попадает в очень тяжелую ситуацию, по сути, в тупиковую. Он говорит много и кажется, что очень много знает. И ему так кажется, и тому, другому. Более того, экзаменатор не может признаваться в том, что не знает чего-то, если он исходит из Эго. Он наговаривает массу слов, вкладывая в них энергию, и создает определенную мыслеформу, которая вокруг него усиливается и усиливается. И не уходит, потому что ситуация не решена и им не осознана. На самом деле он выхода не знает. Фактически он создает вокруг себя стенку и потом сам же в эту стену и ударяется. Такая же стена образуется вокруг экзаменуемого, он тоже бьется об нее. Процесс эмоциональный, поэтому все это быстро накапливается и усиливается. Дальше их тошнит друг от друга и от той проблемы, которую они рассматривают. По-моему, именно перед этим мы сейчас и стоим.

Экзаменатор тоже должен сдавать свои старые программы. Вряд ли он станет утверждать, что знает все. Но кому он будет их сдавать, другому экзаменатору? У некоторых возникла идея сдавать их Богу. Понимаете, это опять порождение того же представления. Когда мы создаем нечто, то потом создаем и нечто выше этого. У меня есть ученик, он мне что-то сдает. Тогда у меня возникает представление, что и я, если хочу делать это для себя, должен иметь такого же учителя и ему сдавать. Но, во-первых, мне не очень-то охота сдавать какому-то другому учителю, поскольку я считаю, что нет такого учителя. Тогда лучше я буду сдавать первоучителю. Что это за Бог, которому вы сдаете свои старые программы? Вы говорите: "Я сдаю Тебе, Господи, это, это и это". Происходит что-то в результате или нет? Кроме эйфории, связанной с тем, что вы это сделали? Где критерий? Кому-нибудь из вас Бог говорил, что доволен вашей сдачей? Возможно, и говорил. Не знаю. Где критерий того, что данная процедура приносит ожидаемый результат?