Владимир Леви - Куда жить

Вход и выход, равно открытые.

Себя свободным я, упаси Бог, не считаю. И с некоторой поры внимательно различаю Свободу-От и Свободу-Для.

Свобода-От — целомудренная монашка, а Свобода-Для — невеста на выданье. Свобода-От — шарик, несомый ветром, а Свобода-Для — вдохновение… Свобода-От бессмысленна, если остается только собой. Но и Свобода-Для смысл утрачивает, если собой ограничивается…

Двадцать лет назад я помог талантливому архитектору Ц-ву обрести исцелительную Свободу-От — выбраться из тяжелейшей алкогольной зависимости, доведшей его до подзаборного состояния. Этим была обретена и Свобода-Для — Ц-в создал прекрасную семью, профессионально добился, казалось, всего возможного — потока заказов, славы, денег, поездок по миру…

Но прошло без малого восемнадцать лет, и Ц-в вдруг снова запил. Покатился опять под гору… Вспомнил меня, нашел. «В чем дело, — спрашиваю, — что случилось? Что потерял?» — «Ничего не случилось… В том-то и дело… А потерялся смысл… Пора, наверно, кончать…» — «Или начинать». — «Что начинать?..». — «Новый смысл..»

Занялись поиском… Через год Ц-в начал писать станковые картины, очень интересные, устроил персональную выставку. Живет снова без алкоголя. От срыва, конечно, гарантии нет, но они нам и не нужны…

из беседы с Георгием Дариным

ГИД — Владимир Львович, был ли у вас в детстве и юности человек, которого вы могли бы назвать своим другом-наставником, духовным учителем?

— Нет, какой-то одной такой великой фигуры назвать не могу. Благодарен многим, каждому за свое. Раннее детство у меня было счастливым, согретым любовью. Но оно резко прервалось военными невзгодами.

А начиная с детсада и первых школьных лет пошла серость и чернота… Хотя я был любимым ребенком, меня воспитывали на негативе, много ругали, почти не хвалили. Я не находил душевной поддержки ни у сверстников, ни у взрослых, и быстро нажил кучу комплексов. Десяти лет от роду впервые захотел покончить с собой…

Конечно же, добрые и умные люди встречались — и среди школьных учителей, и среди родных, и среди первых встречных. Они спасали, но не напитывали, поддерживали — но не вели, не показывали дороги…

— У каждого детеныша, как писали вы, чтобы он смог выжить и состояться, должен найтись жизненный Покровитель, заботящийся Защитник.

— Да, так поставлено по природе, это как бы само собой разумеется, этому и служит инстинкт родительский и его человеческое возвышение — чувство ответственности старшего перед младшим, совесть, короче.

— Люди с совестью еще не совсем перевелись?

— Слава Богу, но вот с просвещенной совестью… Найти настоящего Учителя в этой жизни — все равно что найти брильянт среди булыжников на большой дороге.

Но, слава Богу, жизнь — штука гибкая, и отсутствие Единого Учителя могут худо-бедно возмещать частичные временщики. Таковыми и становятся для нас сначала наши родители, потом учителя, потом сверстники, потом книжки и фильмы, музыка и театр, интернет…

Родители мои были обыкновенными хорошими людьми. Каждый из них имел свои дарования, свой богатый и таинственный внутренний мир, но по масштабам проявления личности оба были вполне обычны…

— Но им удалось воспитать вас так, что вы себя чувствуете необыкновенным. Или вы считаете, что это ваша личная заслуга?

— Я вовсе не чувствую себя необыкновенным. Напротив, и чувствую, и знаю, что и я обычный, более или менее среднестатистический человек, которому повезло немного раскрыться благодаря работе.

На работу меня натолкнул мой папа. Сам он мечтал в юности стать врачом, а стал металлургом. Однако людям около него было хорошо, папа имел задатки стихийного целительства. И это он подсказал мне пойти в медицину. То, что в нем было, во мне отчасти развернулось…

Как и в каждом, наверное, есть во мне и что-то свое, особое. Генетика, как правило, работает не напрямую…

— Вдохновитель жизни, духовный учитель — как же его все-таки найти?

— Как говорил поэт — сначала возникает любовь, потом приходит любимый… Адреса Учителя Жизни не знаю, для меня Он везде и в каждом.

На своем опыте я испытал муки ищущей доверчивости — этой неукротимой потребности найти воплощение Учителя в ком-то, до кого можно дотронуться…

Великая тяга, духовный инстинкт.

Учитель нужен тебе, чтобы выплавить из сырья твоей души духовную личность. Но чаще всего, увы, заменяется суррогатом — кумиром…

Труднейший выбор: чтобы не обмануться, надо быть недоверчивым, включать критический ум, но у тебя он пока что не развит. Да и к тому же недоверие делает твое существо закрытым даже для очевидных истин.

Остается — рисковать…

После долгих метаний я наконец выбрал вот что — не останавливаться! — Не останавливаться на истине, открывшейся мне сегодня — всегда помнить, что это только часть Истины. Не останавливаться на учителе — как бы ни был замечателен. Быть восприимчивым, быть любящим, благодарным учеником — но двигаться…

Если кто-то говорит тебе, что он знает Истину и объявляет себя учителем, то от этого субъекта надо бежать как можно быстрее и дальше.

Настоящий Духовный Учитель может быть печальным или веселым, ласковым или сердитым. Но — так или иначе — скажет тебе, даст понять: «Давай просто общаться, давай попробуем подружиться и изучить друг друга.

Давай постигать этот мир вместе. Я, может быть, и смогу научить тебя тому, что немножко больше, чем ты, знаю или множко лучше умею. Но ведь не это главное.

Самое главное — жить полной жизнью, красивым быть изнутри, а еще и уйти хорошо… По настоящему Жизни можно учиться только взаимно».

И ты вдруг почувствуешь в нем свет, тебя потянет к нему, как путника к долгожданному оазису.

А он снова и снова скажет, что и он тоже всего лишь ученик… Вот такого и можно брать себе в учителя и спокойно ему открыться. Мой инстинкт вел меня именно так, хотя и не безошибочно…