Дуан Шульц - История современной психологии

Это особое значение истории психологии, тем не менее, сочетается с ощутимым дефицитом соответствующей литературы, и прежде всего — учебной. Особенно удручающим представ,\яется положение с изданием работ зарубежных авторов. В этом смысле русскоязычное издание «Истории современной психологии» Д. Шульц и С. Шульц — не только отрадное, но и уникальное явление. Ведь последний раз труд зарубежного автора, специально посвященный этой теме — «Очерк истории психологии» М. Дессуара — был опубликован на русском языке в 1912 (!) году.

Конечно, у нас есть и отечественные учебники по истории психологии. Однако за последние несколько десятилетий их было опубликовано всего четыре: А. А. Ждан, Т. Д. Марцинковской, В. А. Якунина, М. Г. Ярошевского. И в последние годы эти учебники — редкие гости наших книжных прилавков. Кроме того, все они, хотя и по — разному, несут печать субъективности нашего отечественного автора. Ведь, как известно, история не бывает объективной, это всегда субъективная реконструкция событий, интерпретация фактов историком, пристрастия которого определяются множеством причин: личными предпочтениями, интересами, теоретическими и идеологическими установками, политической и экономической обстановкой и т. д. Поэтому американская «История современной психологии», представляя альтернативную интерпретацию, обречена на повышенный интерес нашего читателя. Тому способствует и характерная для американских учебников доступность и живость изложения, чего часто так не хватает в изданиях отечественных авторов.

Различия в представлениях отечественного и американского историка психологии во многом определяются различием судеб отечественной и американской психологии. Само сочетание названия книги и охватываемый авторами период — с середины XIX века до второй половины XX века — подчеркивает это отличие. Развитие американской психологии на протяжении XX столетия происходило поступательно и непрерывно. Отечественная психология имеет в этот период «излом» 1917 года и 30–лет — ний «провал» (с 1930–х до 1960–х годов), когда психология если и продолжала свое развитие, то лишь в рамках других наук (в педагогике, медицине, философии и др.), а не как самостоятельная дисциплина. С 1960–х годов она развивалась как «советская» психология, а с 1990–х — как «постсоветская». Поэтому для американцев «современная психология» тождественна психологии в период непрерывного и поступательного ее развития, и ее история начинается с момента возникновения психологии как самостоятельной науки (с 1879 года). В то время как для отечественного психолога «современная психология» — та, которая возродилась с 1960–х годов или еще позже (то есть «постсоветская» психология).

Судьбы психологии в России и США в период ее становления как самостоятельной науки имеют больше сходства, чем различий. Новая психология была встречена с одинаковым энтузиазмом, в одно и то же время на разных континентах появляются и множатся первые лаборатории экспериментальной психологии. И в той и другой стране вскоре намечается отход большинства психологов от методологии «отца психологии» В.Вундта в сторону функционализма и большей объективности психологии. Основное направление американской психологии XX столетия — бихевиоризм — возникает под влиянием сходного направления в российской психологи — рефлексологии В.М.Бехтерева, что признавал и сам основатель бихевиоризма Д.Уотсон. К слову, на мой взгляд, масштабность личности, общественная и научная значимость В.М.Бехтерева в России не имеет аналогов среди психологов в США первых десятилетий XX столетия. Сходные тенденции в российской и американской психологии проявляются и в 1920–е годы. Как и в США, но под влиянием новой идеологии в России усиливается влияние объективных, поведенческих направлений в психологии, психология активно внедряется в практику образования и производства, начинается распространение психоанализа, проявляется влияние гештальт — психологии. Однако в 1930–е годы практически все учебные и научные психологические учреждения закрываются, советская психология на 30 лет теряет статус самостоятельной науки. В этот же период американская психология испытывает небывалый расцвет, во многом благодаря эмиграции европейских психологов в США. В итоге, к середине XX столетия американская психология начинает занимать прочные лидирующие позиции, во многом определяя облик всей современной психологии.

Следует отметить, что основной итог развития американской психологии, основное ее достижение, обеспечивающее ей лидирующее положение — это не теории или «общие закономерности», а высоко развитая культура экспериментального психологического исследования и применения на практике достижений научной психологии. Такая культура может сложиться только в условиях непрерывного, поступательного развития науки, накопления и осмысления опыта тысяч и тысяч экспериментальных и практических исследований. В России условия этому явно не способствовали. Таким образом, судьба американской психологии — основная тема книги «История современной психологии» — это в высшей степени достойный предмет изучения для российского психолога.

Особенности и ценность любого труда по истории науки обычно определяют по способам изложения материала и полноте их представления. В самом общем виде можно выделить четыре основных подхода в изложении истории науки, в том числе и психологии. Во — первых, логико — научный, рассматривающий «внутреннюю историю» науки как автономной системы, подчиненной внутринаучным закономерностям. Во — вторых, персоналистический подход, в котором в качестве основного фактора развития науки рассматривается личность ученого, особенности его жизненного пути. В — третьих, «экологический» подход, в соответствии с которым главное в истории науки — это интеллектуальный, идеологический, политический и экономический «дух времени». Наконец, в — четвертых, «локальный» подход, рассматривающий историю развития более или менее обособленных «ареалов» науки — стран (континентов), школ (направлений), отраслей, проблемных областей и т. д. В идеале, исчерпывающее изложение истории психологии подразумевает полновесное представление и гармоничное сочетание всех перечисленных подходов. Однако если и найдется историк психологии, которому такой труд будет по плечу, то обретет ли этот труд аудиторию более широкую, чем весьма узкий круг психологов — теоретиков?

Авторы этой книги в основном придерживаются традиционного для истории психологии представления материала — по школам и направлениям. Однако существенный акцент сделан на влиянии «духа времени», а также личных качеств каждого из ученых, особенностей их биографии. Гармоничное сочетание этих подходов делает изучение истории психологии увлекательным занятием, придает эмоциональность и дополнительный смысл излагаемым многочисленным научным фактам и теоретическим формулировкам. На мой взгляд, это наиболее сильная сторона книги, компенсирующая ее неизбежные недостатки.