Владимир Козлов - Психотехнологии измененных состояний сознания

Эта книга – плод совместного труда сотен человек, которые были участниками дискуссий и экспериментов с использованием необычных состояний сознания, а также тренингов личностного роста, которые проводил автор книги в России и за рубежом. Часто здоровая критика тех идей, которые излагаются в этой книге, была не менее важна, чем единодушная поддержка. Поэтому в первую очередь хочется искренне поблагодарить своих оппонентов, в дискуссии с которыми рождалось множество идей: Акопова Гарника Владимировича, Волкова Игоря Павловича, Ерину Светлану Ивановну, Карпова Анатолия Викторовича, Коневу Елену Витальевну, Мазилова Владимира Александровича, По-варенкова Юрия Павловича, Семенова Валентина Евгеньевича, Урван-цева Леонида Петровича, Фетискина Николая Петровича.

Многие материалы и технологии этой книги реализовались благодаря региональным организаторам семинаров и тренингов. Глубокая благодарность Тарасенко Павлу из Новосибирска, Фроловой Ольге, Бобровой Елене, Каминской Ирине, Радионовой Светлане, Протопоповой Ольге из Иркутска, Кирич Дмитрию, Надежде Шиловой из Челябинска, Андрею Копылову из Петропавловска, Бобровским Людмиле и Наталье, Качановой Наталье, Степанову Андрею из Минска, Вере-меенко Наталье из Екатеринбурга, Гнедому Геннадию из Норильска, Маргарите Горячевой из Риги, Сукманюк Андрею из Москвы, Елене Баркманн из Гамбурга, Елисеенко Наталье из Израиля.

В жизни каждого есть учителя, которые играют определяющую роль в становлении профессионала. Наверное, у каждого есть свой просветленный мастер – Учитель. Кто-то ищет его в Гималаях, кто-то едет в Пуну, кто-то идет в монастырь. Мне повезло в жизни – я встретил мастера еще в студенческие годы. Благодарен профессору Роговину Михаилу Семеновичу.

Хочется выразить благодарность профессору Новикову Виктору Васильевичу, президенту Международной академии психологических наук, проявившему искреннее участие и заботу при проведении научных исследований. Профессор Новиков – мой научный руководитель. И кандидатская, и две докторские диссертации были защищены благодаря его поддержке. За двадцать один год знакомства он ни разу не отказал кому-то в понимании и сопереживании. Я не встречал еще в жизни такого Человека, как Виктор Васильевич, который всегда был готов поддержать другого, невзирая ни на что, жертвуя силой, временем, энергией, жизнью.

Мне хочется поблагодарить моих родителей, которые уже ушли из жизни, – Надежду Михайловну и Василия Григорьевича Козловых – за беспредельную веру в чудо и возможность все время чувствовать мир живым и одухотворенным. Странствуя по жизни, они всегда пытались понять ее сущность. Вслед за ними и я делаю то же самое.

Хочется выразить бесконечную благодарность моей семье: детям – Надежде, Варваре и Вадиму, которые каждую минуту работы над этой книгой наполнили абсолютно полноценной, шумной, радостной, звенящей жизненностью. Взрослея, они не становятся дальше, но ближе – в понимании, сопереживании, участии.

Я знаю, что любой мужчина достаточно легко может взобраться на свой социальный, материальный или духовный Олимп. Труднее поддерживать вечное и хрупкое – семью, в которой каждый был бы счастлив и реализован. Это возможно не за счет мужского ума, но женской мудрости. Эту книгу я писал с нежной и преданной любовью к моей жене, моей Аниме, Лазарянц Ольге. Благодаря ей стала возможна не только эта книга, но и все основные планы моей жизни.

Сознание и материя являются различными аспектами одной и той же реальности.

К Вейцзеккер

Следуя эпиграфу, можно предположить, что в психике человека существуют элементы, соединяющие оба аспекта, некие первокирпи-чики, атомы психической реальности.

В буддийской традиции в этом контексте употреблялось слово «дхарма», обозначающее целостные ситуации опыта. Существовал некий нормативный, поддающийся транслированию «алфавит» из 100 дхарм, в котором были зафиксированы канонические состояния, модальности опыта (7,8, 39).

Говоря о расширенных, гипнотических, измененных, психоделических, трансовых и иных состояниях сознания, мы не можем определять эту классификацию как некий алфавит, наподобие «алфавита» дхарм. В настоящее время в европейской психологической традиции нет общепринятой классификации состояний сознания. Определения состояний сознания чрезвычайно размыты и не позволяют выделить качественной разницы между ними. Это наблюдается не только в континууме «необычных» состояний обычного (нормального) сознания, но и в таких дуальных его составляющих, каковыми являются здоровое и патологическое состояния сознания. Термины необычные состояния сознания, неординарные состояния сознания, измененные состояния сознания представляются излишне широкими, а в общении профессионалов – синонимичными для определения тех психических состояний, которые являются предметом этой монографии. Они включают в себя огромное число состояний, которые оказываются малоинтересными либо вовсе неинтересными с терапевтической или эвристической точки зрения.

Сознание может глубоко изменяться под воздействием самых разнообразных патологических процессов: мозговых травм, поражений химическими или биологическими отравляющими веществами, инфекций, нарушений мозгового кровообращения или злокачественных процессов в центральной нервной системе. Подобные случаи, конечно же, могут приводить к глубоким изменениям в умственной деятельности, которые могли бы способствовать тому, чтобы отнести их к категории «необычных состояний сознания». Однако такие повреждения, служащие причиной «обыкновенного бреда» или «органических психозов», – состояний, безусловно, важных с клинической точки зрения, не относятся к нашему рассмотрению. Люди, страдающие от подобных поражений, как правило, теряют пространственно-временную ориентацию и их интеллектуальные возможности скудны.

В этой книге мы будем уделять внимание другой большой и важной подгруппе необычных состояний сознания, значительно отличающейся от остальных и представляющей собой неоценимый источник новых сведений о человеческой психике. Они обладают замечательными психотерапевтическими и трансформационными возможностями. Систематические включенные наблюдения, эксперименты, проводившиеся на протяжении пятнадцати лет мной и многочисленными моими учениками, убедили меня в исключительной природе, эвристической ценности расширенных состояний сознания (РСС). Несмотря на то, что в России уже пятнадцать лет широко распространены практики, использующие РСС, в современной психологии и психотерапии на самом деле не представляют себе их специфического характера.