Джефф Роллс - Классичексие случаи в психологии

Разумеется, при существовавшем в те годы состоянии науки о мозге невозможно было в точности определить, какое повреждение получил Финеас. Однако после этого несчастного случая было проведено не менее двенадцати исследований с целью выяснения точной траектории прохождения железного штыря через его голову. Возможно, самое последнее из них предоставляет наиболее точную информацию. Оно было проведено в 1994 году Ханной Дамасио (Hanna Damasio) и ее командой. Исследование предусматривало изучение черепа Гейджа с использованием методов трехмерного компьютерного моделирования. Зная точки входа и выхода штыря из головы Гейджа, они рассчитали возможные траектории его движения и пришли к выводу о том, что одна из траекторий является наиболее вероятной. Они даже попытались учесть те незначительные особенности, которыми обладает мозг каждого индивида. Однако, даже имея точно рассчитанную траекторию, нельзя было с полной уверенностью сказать, какие области мозга были повреждены на самом деле. Дамасио и ее команда сравнили череп Гейджа с тремя десятками нормальных черепов и идентифицировали семь типов мозга, которые практически идеально соответствовали анатомическим параметрам черепа Гейджа. Затем они промоделировали движение металлического штыря через каждый из этих семи типов и обнаружили, что поврежденные области мозга были во всех этих семи случаях одинаковыми. Таким образом, они могли быть уверены в том, что установили и наиболее вероятную траекторию, и области мозга, поврежденные в результате несчастного случая. Они определили поврежденные части мозга как «передняя половина глазничной лобной коры мозга... полярная и медиальная глазничная лобная кора и самый передний сектор передней краевой извилины». [53] Damasio Н., Grabowski Т., Frank R., et al. The return of Phineas Gage; clues about the brain from the skull of a famous patient // Science . 1994. Vol. 264. P. 1102-1105. Однако даже здесь имеются проблемы, поскольку мы не можем знать наверняка, в какой степени повреждение было вызвано сотрясением мозга в момент удара, а в какой — занесенной инфекцией; само по себе изучение черепа не позволяет получить ответы на эти вопросы. Кроме того, даже если мы и решим, что в точности знаем все детали повреждения его мозга, мы все равно не сможем с уверенностью сказать, какой эффект это повреждение оказало на личность или поведение Гейджа, ведь он никогда не проходил комплексного обследования. В те дни еще не было систематизированных методов оценки нейропсихологического состояния пациентов.

Постскриптум

Случай Гейджа является не просто любопытным медицинским казусом, — полученная им травма изменила наше представление о локализации функций мозга, особенно в области передней подкорки. Этот случай внес важный вклад в развитие нейрохирургии, поскольку помог понять, что серьезные хирургические вмешательства в работу мозга можно осуществлять без фатальных последствий. Важность случая Финеаса Гейджа подтверждается и тем фактом, что о нем по-прежнему упоминается в 60% всех учебников по основам психологии.

Хотя науке известны и не менее важные случаи, все же история Финеаса Гейджа и его травмы остается наиболее известным примером того, как человек сумел выжить после серьезнейшего повреждения головного мозга. По этой причине не будет преувеличением сказать, что с того рокового сентябрьского дня 1848 года Гейдж стал считаться самым удачливым из всех людей. В оставшиеся одиннадцать лет своей жизни он часто называл себя «человеком, живущим с дырой в голове», и именно так его, вероятно, будут называть в научной литературе и дальше.

Этот случай имеет отношение к женатому мужчине, страдавшему необычным половым извращением: его сексуально возбуждали детские коляски и дамские сумочки. Это извращение стало настолько заметным, что самого мужчину несколько раз арестовывали за непристойное поведение и штрафовали за порчу возбуждавших его предметов. В качестве наиболее подходящего лечения было предложено провести операцию фронтальной лейкотомии. Однако прежде чем проводить такую радикальную операцию, имеющую необратимые последствия, врачи решили попытаться излечить пациента с помощью специальной формы аверсивной терапии, которая является разновидностью «промывания мозгов» и которая была описана в романе Энтони Берджеса «Заводной апельсин» [54] Burgess А. А Clockwork Orange . Harmondsworth: Penguin, 1962. (позднее по этому роману был снят одноименный фильм).

Проблема

Этот случай является менее известным [55] «The case of prams and handbags» в Eysenck H. J. Facts and Fiction in Psychology . Harmondsworth: Penguin, 1965. по сравнению с остальными случаями, описанными в этой книге, но многие сочли бы его наиболее любопытным из-за необычности сексуальных фетишей. Пациент — тридцатитрехлетний женатый мужчина — состоял на амбулаторном учете в психиатрической больнице. Было решено провести ему префронтальную лейкотомию — нейрохирургическую операцию, предусматривающую удаление нервных трактов лобных долей головного мозга. Такая операция позволяет избавить пациента от серьезных психических или поведенческих проблем, но часто приводит к заметным когнитивным и/или личностным изменениям. В истории психохирургии (ведущей свой отсчет с 1935 года) префронтальную лейкотомию проводили таким пациентам, в психотическом состоянии которых любое изменение могло бы рассматриваться как изменение к лучшему. В настоящее время подобные операции уже не проводят.

Проблема пациента заключалась в наличии у него полового влечения к детским коляскам и дамским сумочкам. Такое странное поведение началось у него, по-видимому, еще в десятилетнем возрасте, когда у него стало появляться желание портить именно эти предметы. Иногда он их просто царапал ногтями, но случались и более серьезные повреждения. Однажды он испачкал машинным маслом коляску, которую везла молодая женщина. Несколько раз он ломал коляски, а две пустые коляски, увиденные им на железнодорожной станции, он изрезал ножом и поджог. Один раз он намеренно направил свой мотоцикл на коляску, в которой находился маленький ребенок; к счастью, в последний момент он повернул руль в сторону и избежал наезда. Ему также нравилось ездить по лужам и обдавать грязью людей, кативших коляски по тротуару. За эти действия он был задержан полицией и признан виновным в неосторожной езде. Затем полиция зарегистрировала еще двенадцать подобных случаев, и пациент вновь был оштрафован за неосторожное и невнимательное вождение мотоцикла. Сам он признался еще в пяти нападениях, закончившихся повреждением или уничтожением колясок, и был признан виновным в сознательной порче чужого имущества.