Гари Коллинз - Пособие по христианскому душепопечению

Душепопечение насильников нередко представляет собой длительный процесс борьбы с гневом подопечного, с низкой самооценкой и недостаточным самообладанием. У многих насильников нет навыков коммуникации, разрешения проблем, поведения в конфликтных ситуациях и совладания со стрессом. Поскольку многие насильники сами в прошлом были жертвами насилия, то нередко важно обратиться к социальным установкам и чувствам неуверенности в себе и уязвимости, выработанным за все время. Некоторые подопечные из числа насильников так и не научились выражать свои чувства социально приемлемым образом, не прибегая к насилию. У некоторых насильников имеются жесткие установки в отношении своей роли мужа или родителя; они считают, что как глава семьи имеют право на все. Другие твердо держатся своих ошибочных убеждений, например, что жертвам нравится жестокое обращение, что жертвы насилия провоцируют его и жестокость является проявлением мужественности, что таким образом настоящий мужчина утверждает свою власть. Подопечный должен бороться с этими и подобными установками и изменить их, если он ставит перед собой цель прекратить насилие. На эту работу потребуется много времени, и лучше всего приступить к ней под руководством опытного душепопечителя.

Хотя индивидуальное душепопечение может принести определенную помощь насильникам, многие научные публикации, посвященные этой теме, указывают на большую эффективность группового душепопечения [1065] См. напр.: Martin, Counselingfor Family Violence and Abuse; Waldo, "Also Victims"; Freeman–Longo and Wall, "Changing a Lifetime of Sexual Crime"; Murray Scher and Mark Stevens, "Men and Violence", Journal of Counseling and Development 65 (March 1987): 351–355; M.Waldo, "Group Treatment for Wife Battering Military Personnel", Journal for Specialists in Group Work II (1986): 132–138. . На встречах с другими насильниками, подопечные имеют возможность наблюдать за людьми, которые понимают их, поскольку у них — аналогичные проблемы. В групповом взаимодействии подопечные учатся выражать свои чувства, не прибегая к насилию; здесь они обретают понимание и поддержку; здесь им могут помочь установить необходимые связи, приобрести навыки стресс–контроля и общения. В борьбе с прежними установками иногда стоит воспользоваться помощью жертв насилия. Их приглашают рассказать о последствиях насилия, чтобы насильники увидели, как тяжело жертвы переживают случившееся с ними. Поскольку многим насильникам (кто–то скажет, большинству) недостает навыков общения, необходимых для ответственного поведения в обществе, групповое душепопечение становится уроком жизни без насилия.

Насильникам также надлежит научиться прощать не только ближних, но и самих себя. Им нужно осознать, что насилие не является смертным грехом. Бог прощает и помогает тем, кто воистину желает исцелиться и жить так, чтобы не травмировать ближних. Помогать насильнику в этом процессе исцеления — дело не только ответственное, но и приносящее большое удовлетворение всякому душепопечителю.

Нравственные проблемы. Насилие не бывает только физическим. Временами вербальная агрессия, сексуальные оскорбления, проявления расизма, дискриминация пожилых людей (ее часто называют возрастной дискриминацией), гомофобия (чувства страха и ненависти по отношению к гомосексуалистам), атмосфера перманентного страха, своеобразная «дедовщина» в университетских городках, экономическое подавление и другое жестокое обращение, не связанное с применением силы, может быть не менее изматывающим, чем открытые оскорбления [1066] Более подробное обсуждение этой проблемы см.: Е. Santo, Intimate Intrusions (London: Rutledge & Kegan Paul, 1985). . Например, сексуальные оскорбления сравнивают с капаньем воды. Капля сама по себе почти ничего не значит, и эффект, произведенный ею, незначителен, однако здесь важен фактор времени, так что, согласно пословице, вода камень точит [1067] Barbara Chester, "Sexual Harassment: Victim Responses", in Sexual Assault and Abuse, ed. Mary D. Pellauer et al., 164. .

Вмешательство душепопечителя в случае действия «капелек» насилия затруднено, но всякий раз, когда мы, душепопечители, сталкиваемся с более или менее явным насилием, перед нами встает два важных нравственных вопроса.

Во–первых, проблема конфиденциальности. Душепопечители обычно уважают право своих подопечных на тайну и не распространяются о тех вопросах, которые поднимаются на сеансах душепопечения. Но как быть, если ваш подопечный подвергается физическому насилию и в дальнейшем риск такого насилия не уменьшается? Как следует реагировать в том случае, когда мы узнаем, что невинные дети страдают от жестокого обращения родителей или других взрослых? Какова ответственность пастора и других душепопечителей, если они видят, что невинной стороне угрожает опасность физического насилия? Надлежит ли в этом случае нарушить конфиденциальность, чтобы не допустить насилия?

Все эти вопросы составляют трудно разрешимую нравственную проблему, хотя некоторые из них как–то решены государством. Если вы, например, живете в Соединенных Штатах Америки, то душепопечители обязаны, по закону, сообщать о возможном жестоком обращении с детьми. Только в некоторых штатах служители церкви освобождаются от этого. Законодательство некоторых штатов обязывает духовенство сообщать о насилии над стариками в семье. Это породило то, что один писатель назвал «дилеммой духовенства» [1068] Marie M. Fortune, "Confidentiality and Mandatory Reporting: A Clergy Dilemma?" in Sexual Assault and Abuse, ed. Mary D. Pellauer et al., 198–205. ; тем же вопросом обеспокоены и сами душепопечители. Например, если вы, заподозрив насилие, доносите об этом куда следует, согласно закону, а затем обнаруживаете, что ваши подозрения не подтверждаются, то не привлекут ли вас к ответственности? [1069] См.: "A Duty to Warn? Therapists Fear Rush to Suits", American Bar Association: The Lawyer's Magazine (January 1986): 28; см. также: Douglas R. Gross and Sharon E. Robinson, "Ethics, Violence and Counseling: Hear No Evil, See No Evil, Speak No Evil?" Journal of Counseling and Development 65 (March 1987): 340–344. Согласно одному сообщению, 60 процентов зарегистрированных инцидентов насилия доказать не представляется возможным. Семья, обвиненная напрасно, может испытывать гнев, особенно в том случае, когда это становится достоянием общественности [1070] Этот вопрос обсуждается: Diane H. Schetky and Elissa P. Benedek, "Assessing Allegations of Child Sexual Abuse», Harvard Medical School Menial Health Letter 4 (November 1987): 4–6. . Эти проблемы осложняются тем, что в разных штатах по–разному определяется не только понятие «насилие», но и то, в каких обстоятельствах и кому следует доносить о своих подозрениях [1071] В дискуссию о нечетком определении понятия «дурное обращение» подключаются даже государственные служащие; см., напр.: Gary В. Melton and Howard A. Davidson, "Child Protection and Society: When Should the State Intervene?" American Psychologist 42 (February 1987): 172–175. . Вот почему душепопечителям важно хорошо разбираться в местном законодательстве.